Posted 29 ноября 2006, 21:00

Published 29 ноября 2006, 21:00

Modified 8 марта, 08:57

Updated 8 марта, 08:57

Певец Борис Рубашкин

29 ноября 2006, 21:00
Легендарный исполнитель русских песен Борис Рубашкин приехал в Москву, чтобы получить высшую неправительственную общественную награду России – орден Святого Александра Невского «За труды и Отечество». На следующий день после церемонии вручения певец встретился с друзьями и поклонниками в камерном зале Музея Скрябина. З

– Борис Сергеевич, ваш русский язык по-прежнему ярок, образен, насыщен. У нас так почти уже не говорят…

– Я вырос в Болгарии, где была огромная русская колония – те, кто через Турцию эмигрировал в эту страну. И они поддерживали русское искусство, русский дух, творчество, культуру. Там был русский клуб, балалаечный оркестр, драматический театр, русский «Красный Крест» – лучшая больница в Болгарии в то время. И у нас в семье даже моя мать – болгарка говорила по-русски. Знаете, поддерживать язык и не жить в стране, где говорят на нем, очень сложно. Нужно много читать. Но все-таки мы как-то успеваем. И я пою настоящие русские казацкие песни, которые были забыты или запрещены.

– Какими были ваши первые ощущения, когда вы приехали в 1989 году в Россию, на родину ваших предков?

– Знаете, когда я впервые приехал, у меня были гастроли в Театре эстрады. В числе других я исполнял песню, в которой был такой текст: «Не ходи ты в тот конец, не дружи с ворами». И после третьего концерта подошел ко мне человек и говорит: «Знаете, Борис Семенович, когда вы поете эту песню, возможно ли, чтобы вы не показывали пальцем в ту сторону?» А я инстинктивно жестикулирую, потому что я не играл сам на гитаре, был оркестр. Спрашиваю: «А в чем дело?». Отвечает: «А там Кремль». И я подумал – сейчас будет суд сразу, сочинит кто-нибудь что-то против меня, и я буду здесь по тюрьмам… Я понял, в каком состоянии жил русский народ, в каком неприятном состоянии. Но это, надеюсь, уже прошлое?

– Какой вы представляли Россию до приезда сюда?

– Мы с братом представляли все по рассказам отца – «Однозвучно гремит колокольчик», «Поля мои, леса мои»… То, что отец говорил, что в песнях было – все это сбылось. Нарочно до Омска поездом ехал, чтобы увидеть все. Но меня удивило состояние городов – неустроенные большие здания, кирпичи до неба, незаконченные. Хаос этот, непорядок меня немного смутил. Но зато моя публика меня несла на руках! Хочу сказать, что у меня много орденов и медалей, но я не коллекционирую их. Я собираю только одно – аплодисменты моей публики! И ничто другое меня не интересует.

– Многое изменилось, по вашему мнению, с тех пор?

– Теперь здесь на афишах пишут «человек-легенда», а мне было бы более приятно, если бы написали, приехал молодой певец из Австрии. Но годы летят… Я очень рад быть на земле моего отца и всегда приезжаю сюда с удовольствием. Я живу в городе Зальцбурге, где население всего 150 тысяч человек. А здесь, в Москве, живет, кажется, в сто раз больше народа. И я учусь воспринимать жизнь этого огромного города, в который приехал первый раз много лет назад, в 1989 году. До тех пор меня не пускали – как мог приехать сын белогвардейского офицера и петь песни, которые пели эмигранты? Когда я приехал впервые, Москва была другой, сейчас она уже европейский город. Сейчас смотрю, и когда вижу «Ладу» – удивляюсь. Сейчас нет уже таких машин. Люди уже могут покупать себе то, о чем долго мечтали или не видели никогда.

– А как вы относитесь к тому, что у нас сейчас ошибочно называют «русским шансоном»?

– Да, я познакомил мир и с одесскими песнями, которые здесь называют «блатными». Представьте себе, что люди, которые живут в Гамбурге, в Южной Африке, Новом Орлеане, Неаполе, свои песни никогда не назовут блатными. Жизнь есть жизнь – стреляют, ругаются, любят друг друга. Жизнь такая! И кто-то пишет об этом, народ сочиняет какие-то тексты, какие-то мелодии. То, что народ сочинил, должно остаться в истории народа, потому что иначе будет фальшификация (именно так говорит певец и настаивает на этом. – «НИ»). А еще русский гений сочинил что-то невероятное, нигде в мире такого нет – частушки!

– Какие песни в вашем репертуаре для вас особенно важны?

– Я пою военные песни. Война – это самое отвратительное, что может быть. Но во время Второй мировой войны было создано много песен. Кроме маршевых «Вставай страна огромная» – прекрасный вызов защищать родину, было много лирических. А вы знаете, как Александров написал эту песню? Мне сказал его сын: он уже имел готовый текст и ехал из Москвы на дачу. И вот за этот период, 50 минут, он сочинил эту великую песню. Но были и другие песни – «Темная ночь», «На позицию девушка», «Эх, дороги». И у меня в репертуаре именно такие – редкие, которые в Болгарии пели русские солдаты.

– А как вы написали свой мировой хит «Казачок»?

– Я начал свою карьеру в одном ресторане и закончил на сцене Венской оперы. Не думайте, что этот ресторан был таким, как показывают в советских фильмах – где пьяные казаки и голые женщины туда-сюда мотаются. Такого нет и не было никогда на Западе. Это был единственный русский ресторан. Люди богатые – полтора килограмма икры перед ними, и они едят ее ложками. Но не умеют есть – потом им становится плохо. И они требовали русские песни – «Калинку», «Сыпь, Семен». Потом вставали и начинали – давай присядки делать. Я думал о том, что почти каждая нация в мире имеет свой современный танец, даже финны придумали «летку-енку». А мне стыдно, что у русской нации нет современного танца. Тогда я взял «Катюшу», она была не известна на Западе, сочинил новый текст, сделал композицию второй части. Вот так родился на Западе первый русский современный танец «Казачок», который пошел по всему миру, и люди танцевали с удовольствием.

– Ваша жизнь так насыщенна, что хватило бы не на одного человека. Что вы еще не успели сделать?

– Понимаете, после того, когда я дал в России 340 концертов, в 1996 году я перестал приезжать. Директор Госконцерта сказал мне, что есть 270 заявок на мои выступления из городов, в которых я был и в которых не был. Но в это время Госконцерт распался, у него не было денег, и с тех пор я приезжаю только на фестивали или на такие вечера, как сегодня в Музее Скрябина, и потом уезжаю. Мне это, конечно, больно, потому что публика знает меня столько лет и ждет меня. И пока голос держит, я хочу появляться чаще перед своей публикой, но пока это невозможно. Говорят, нет денег, хотя везде пишут, что здесь столько миллионеров и миллиардеров.

Мой отец мне сказал, когда я был еще юношей: делай все для России. Можешь делать что-то для Родины – делай! Эти слова на тридцать лет я забыл, а потом понял, что делаю что-то на Западе для России. И этот завет моего отца я исполняю.

СПРАВКА

Певец и танцор Борис РУБАШКИН (настоящая фамилия Чернорубашкин) родился 17 июня 1932 года в Софии в семье русского эмигранта. С детства учился танцам, а с пятнадцати лет солировал в фольклорном ансамбле. С 1958-го по 1961 год танцевал в нескольких театрах Чехословакии. Параллельно окончил Пражский экономический институт. В 1962 году эмигрировал в Австрию. В Вене танцевал в балетных ансамблях, пел в русском ресторане «Жар-птица» и учился оперному пению, в том числе у знаменитого итальянского тенора Марио Дель Монако. В 1965 году записал первую пластинку с русскими песнями. В 1967 году стал первым баритоном зальцбургской оперы. Гастролировал в Европе, США и Австралии. Одновременно выступал с концертами русской и цыганской песен. В 1970 году представил зрителям танец «Казачок», который принес ему мировую известность. В 1989 году впервые выступил в СССР. Снялся в двух российских кинофильмах: «Дикое поле» и «Вверх тормашками».

Подпишитесь