Олимпийская чемпионка по художественной гимнастике Алина Кабаева

– Алина, тяжело стоять второй на пьедестале?

– Я на столь крупных соревнованиях так давно на нем вообще не стояла, что мне все нравится.

– Что-то новое для себя открыли или уже любой турнир проходит на «автомате?»

– Нет, почему? У меня новые программы, другие ощущения. Форма сейчас была просто уникальная. Лучше, чем перед Афинами, была готова… Но ничего, бывает… Раньше бы я зареванная к вам вышла, а сейчас, видите, улыбаюсь. Тоже новое…

– Ошибка-то досадная из-за чего случилась?

– Расслабилась. Я этот элемент уже восемь лет, как делаю. Таким легким он мне показался, что не дотянула, не дожала. Поплатилась, в общем.

– Может быть, болельщики помогли? Они так кричали…

– Нет, нет. Я сама виновата.

– Это второе место что-то изменит в вашей подготовке, в ваших планах?

– Да нет, я думаю, что все нормально будет. Я ж говорю: сейчас все по-другому. Потому что я довольна собой! И хорошо, что вторая. Допустила грубую ошибку – должна быть наказана. Я бы расстроилась, если бы с такой ошибкой стала первая, потому что тогда это было бы неправильно.

– Несколько дней назад в интервью нашей газете Вера Сесина сказала, что даже не думает о том, чтобы обыграть Кабаеву.

– Ну я же сама виновата. А Вера достойно выступила, и я за нее очень рада. Она очень старалась, очень много работала. Я тоже, конечно, немало, но… Вера – молодец!

– Вы счастливы, что снова действующая спортсменка?

– Очень.

– А почему вам так комфортно в спорте?

– Может, потому, что я всю свою жизнь живу им и в нем. На ковре я получаю удовольствие. И ради того, чтобы выходить на него, очень много работаю сейчас. Могла бы делать все намного быстрее, но я сижу целыми днями в зале, никуда не спешу, мне так хорошо...

– Во имя чего? Потому что Пекин не за горами?

– Да, хочу попытаться стать двукратной олимпийской чемпионкой. И сейчас на пути к большому двигаюсь маленькими шажками.

– Что для вас самое сложное сейчас?

– Сейчас уже ничего. Самое сложное – преодолеть себя – было вначале. Я преодолела. Очень тяжело было начинать. Я стояла у станка на хореографии в последнем ряду, потому что была не в форме. И потом по два часа ждала, пока тренируются под музыку девчонки. Я говорила себе: да, ты – олимпийская чемпионка, но если ушла и возвращаешься, нужно всего добиваться сначала.

– Не боитесь, что из-за такой большой любви к гимнастике что-то упустите в обычной жизни? Вот ваш тренер говорит, что Кабаева и до сорока лет сможет выступать…

– А у меня и в жизни тоже все нормально. Мне часто говорят: мол, ты счастливая. Да, говорю, хотя бы потому, что родилась здоровой. И не лукавлю. Уверена, если человек здоров, он может что угодно сделать. Не будет здоровья – все, до свидания. Но, так или иначе, к 2008 году я должна определиться: что делать дальше? Еще же мамой надо стать успеть, бабушкой, прабабушкой… Я вернулась в спорт, потому что очень по нему соскучилась, а не потому, что, как писали в некоторых газетах, у меня случилось нечто в личной жизни. И сейчас я тренируюсь ради конкретной цели, дышу полной грудью и радуюсь. Радуюсь жизни потому, что я ее не просто люблю. Я ее обожаю.