Дирижер Юрий Темирканов

– Юрий Хатуевич, какую роль вы сыграли в организации фестиваля и почему сами не стали на нем выступать?

– Я хотел выступить, но, к сожалению, не смог найти свободного времени. До 2009 года каждый день расписан. Все время езжу и редко бываю дома. Но я рекомендовал эти оркестры и этих дирижеров. И сам вел часть переговоров, поскольку мы находимся с дирижерами в дружеских отношениях.

– Как вы обычно готовитесь к концерту?

– Я волнуюсь. Волновался, открывая Карнеги-холл новым сочинением Гии Канчели (он посвятил его мне). Это очень почетно, и я волновался. Выступая в нашей филармонии, я тоже всегда волнуюсь, даже на репетиции.

– Многие ваши коллеги строят пессимистические прогнозы. Они говорят, что музыка постепенно умирает, а профессия дирижера вскоре исчезнет.

– Так говорят уже лет семьсот. Но все-таки оркестры до сих пор играют, и на концерты иногда ходит молодежь. И композиторы пишут музыку.

– Вам никогда не хотелось самому ее сочинять?

– Я знаю столько хороших композиторов, что писать музыку после них у меня не хватает смелости.

– И вы полностью довольны современной музыкой?

– Понимаете, для меня не существует понятия «современная музыка». Этот термин придумали музыковеды. Современная музыка та, что жива. Например, Бах для меня самый современный композитор.

– А из ныне живущих?

– Арво Пярт, Гия Канчели. Мы общаемся с ними, и поэтому не сразу понимаем, что они великие композиторы. Мы часто ждем, пока человек умрет, чтобы сказать о нем правду.

– Вы ходите на концерты как простой зритель?

– Раньше мы дружили с Андреем Мироновым. Он говорил: «Какие вы счастливые люди! Смотрите кино и получаете удовольствие. А я сижу и думаю: «Хорошо смонтирован эпизод... А здесь актер сыграл не точно...». Он смотрел кино и работал. Я на концерте испытываю то же самое. Вы получаете удовольствие, а я сижу и работаю. Поэтому, когда я сажусь в машину и водитель включает радио, я прошу: «Пожалуйста, выключите музыку». Для меня отдых – это тишина. Запираюсь дома, отключаю телефон, и мне так хорошо...

– Профессию дирижера часто сравнивают с профессией экстрасенса. Правда ли, что дирижеру нужно обладать какими-то особыми качествами?

– (Смеется) Нет, это такая же профессия как водопроводчик. Потому что это профессия, которой можно научить любого. Ну, не любого, но все-таки кого-то можно научить. Я знаю очень многих дирижеров, которых научили. Они и дирижируют, кстати, с большим успехом.

– Но все они обычно пользуются палочкой. Вы – нет. Почему?

– Знаете, этот вопрос мне обычно задают богатые американки. Подходят после концерта крашеные старухи и говорят: «Маэстро, а почему вы без палочки играете?» В молодости я думал, что палочка помогает. А когда понял, что все зависит только от меня, бросил палочку. К тому же в это время умер старый музыкант, который вытачивал их для меня. Он умер, а все палочки сломались.

– Оркестранты вас боятся?

– Не знаю, я надеюсь, что боятся. А иначе уважать не будут. В России же как? Если не боятся, то не уважают.

– Выходит, дирижер должен быть диктатором?

– Так и должно быть. Когда культурой управляют профсоюзы, культура гибнет. Тогда профсоюз хозяйничает, а не дирижер.

– Удается ли Совету по культуре и искусству при президенте РФ, в состав которого вы входите, влиять на культурную политику страны?

– Существует масса проблем, которые надо решить. И (сейчас я скажу страшную вещь) воспользоваться тем, что Путин понимает нас. Успеть, пока он занимает пост президента, решить все важные вопросы, а их много. Потому что не понятно, кто придет после него. Он учредил гранты для оркестров. Нашел деньги на то, чтобы отремонтировать Большой театр, нашел возможность помочь нам отремонтировать Большой зал Санкт-Петербургской филармонии. Это немало.

– Как вы относитесь к современным техническим достижениям: компьютеру, мобильному телефону?

– Я в этом ничего не понимаю. Даже не знаю, как телефон работает. И по телефону вообще не разговариваю, у меня для этого есть секретарь.

– Ходят слухи, что вы заядлый путешественник. В какой стране вам больше всего нравится жить?

– В Италии. Там очень тепло. Мне нравится, как люди общаются между собой, как ведут себя на улицах. Обычно туристы едут в Рим, Венецию и во Флоренцию. А ведь провинциальные города Италии совсем другие. Хотя в Риме тоже замечательно. Побываешь возле Колизея и начинаешь думать: «А может быть, Дарвин не прав?»

СПРАВКА

Юрий ТЕМИРКАНОВ – художественный руководитель Санкт-Петербургской филармонии им. Д.Д. Шостаковича. Родился 10 декабря 1938 года в Нальчике. В 28 лет (в 1966 году) стал лауреатом первой премии II Всесоюзного конкурса дирижеров в Москве и сразу после конкурса был приглашен на гастроли по Америке. С 1966 по 1972 год был дирижером ленинградского академического Малого театра оперы и балета. В 1968–1976 годах – главный дирижер и художественный руководитель Симфонического оркестра Ленинградской филармонии. С 1976 по 1988 год – главный дирижер и художественный руководитель Ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова (Мариинский театр). С 1988 года – главный дирижер и художественный руководитель академического симфонического оркестра Санкт-Петербургской филармонии. В 1992–1997 годах – главный приглашенный дирижер Дрезденского филармонического оркестра. С 1988 года – главный приглашенный дирижер Симфонического оркестра Датского радио (Копенгаген). С 2000 года – главный дирижер и художественный руководитель Балтиморского симфонического оркестра (США). Лауреат Государственных премий РСФСР (1971), СССР (1976, 1985) и России (1999), премии «Триумф» (2003). Народный артист РСФСР (1976) и СССР (1981). Кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (2003).