– Михаил Михайлович, парадокс какой-то получается. Куда ни глянь – Госдума, Совет Федерации, почти весь губернаторский корпус – везде «Единая Россия». А главы регионов и вы в том числе жалуются, что из Москвы не видно проблем регионов? Что же мешает их увидеть?
– Президент еще в прошлом году сказал, что у «Единой России» нет четкой, вразумительной идеологии. Лично я считаю, что отсутствие четкой экономической политики и понимание этого – одно из самых слабых мест «Единой России». Ее нужно строить, и потенциал партии позволяет это сделать. Но экономической политики нет не только у «Единой России», но и у других партий.
А что касается наших проблем, то наша область – часть Нечерноземья. Исходя из этого, мне кажется, что нельзя в России принимать одни и те же решения для всех, касающиеся как сельского хозяйства, так и местного самоуправления и экономики. Когда принимали 131-й закон о реформе местного самоуправления, то практически заложили гнилой фундамент для предполагаемого красивого в будущем здания. В каждом регионе России свой уклад жизни – будь то совет старейшин или казачий круг, разная ментальность, разные исторические особенности. Есть тот же Кавказ, который не только наша граница, но и геополитическое пространство, где есть интересы не только России.
Поэтому все законы нужно принимать дифференцированно, учитывая местные особенности. Вот в Индии сумели соединить разные уклады жизни, в Китае тоже смогли, в Японии в меньшей степени.
– Вы такой тонкий знаток местного самоуправления?
– Когда я писал докторскую по экономике, то изучал все эти вопросы. У экономистов есть такое выражение: «Реформу можно совершить только тогда, когда соединишь душу со станком». Чили, Германия, Япония, Китай, Индия, Франция учитывали это, и поэтому у них получилась реформа.
У нас был Витте, звезда первой величины в экономике. Он попытался соединить «душу со станком», попытался преобразить Россию. А посмотрите на Столыпина – одни лозунги и 11 тысяч расстрелянных военно-полевыми судами. Его преобразованиями могли воспользоваться от силы 25 процентов населения России. Зачем нужно было толкать всех в эту реформу?
Что касается партий, то они были бы полезны. Но нужно учесть, что у нашего народа никогда не было – ни тогда, ни сейчас – возможности прикоснуться к управлению и распоряжаться собственностью. Поэтому и нет исторического опыта делегирования полномочий снизу вверх, поэтому все партии у нас всегда создавались сверху. Получалось, что один процент богатых, разделившись на партии, на глазах изумленных 99 процентов пытался что-то сказать от имени государства.
– Вы побывали в нескольких партиях. Какая идеология все-таки вам лично ближе?
– За свою жизнь я побывал в КПСС, Демпартии России, ПРЕСС, НДР, вот сейчас в «Единой России». А, был еще и в МДГ – межрегиональной депутатской группе. По своим убеждениям я правый и не стесняюсь об этом говорить. Но, скажите, куда, к какой партии может сегодня примкнуть правый?
– Наверное, к СПС.
– Это лжелибералы. СПС – это партия крупного олигархического капитала. Любыми средствами реформа. Это чистейшей воды необольшевизм. Поэтому люди не голосовали за СПС.
– Значит, вас устраивает «Единая Россия»?
– Я вступил в нее недавно и пытаюсь найти в ней своих сторонников. К тому же сам Грызлов сказал, что дискуссия в партии имеет место. Сегодня эта партия, на мой взгляд, лучшая. Хотя до сих пор некоторых «инициатив» не понимаю. Например, принятие 131-го закона. Что говорит этот закон? Он говорит, что в такой-то деревне осталась всего одна старушка. Давайте мы объединим деревню с какой-то большей по размеру. Сделаем поселение. При этом мало интересует: где окажется система жизнеобеспечения. А если эта старушка чья-то мама? Может быть, ее спокойная старость дороже, чем цена реформ. На Западе реформы проводили с учетом этой цены. У нас сначала реформы – потом человек.
– В прошлом году вы назвали «Единую Россию» «братской могилой», а в этом не только вступаете, но и возглавляете местное отделение.
– Я губернатор. За плечами область. Да и в «Единой России» уже многое поменялось.
– В Новгородской области, по статистике, 90 процентов – русские. В последнее время стали активно обсуждать вопрос о необходимости принятия закона о государствообразующей роли русского народа. Нужен, по-вашему, такой закон?
– Зачем же принимать такой закон, когда русские и так государствообразующая нация? Кто это оспаривает? Мне кажется, что все эти разговоры нужны лжепатриотам.
Меня часто спрашивают: почему русские боятся других национальностей? А я отвечаю вопросом: почему же они избирают таких русских, которые мало того, что боятся других национальностей, так они еще прикрывают свою бездеятельность вот такими разговорами? Мне это напоминает слова Энгельса про Каутского: «Вместо того чтобы решать сложные проблемы, он еще больше запутывал простые».
– В Новгороде меня почему-то не покидает ощущение, что сами новгородцы не совсем понимают, где они живут – ведь многим храмам больше тысячи или около того лет.
– Знаете, мне жаль другого. В Великом Новгороде был средний класс, который не позволял зарываться слишком богатым. Здесь было много самодостаточных людей, которых потом частью убили, а часть переселили по всему Владимирско-Суздальскому княжеству, чтобы уничтожить сам уклад новгородской вечевой республики. Мы научились побеждать внешних врагов, а внутреннего – нет.
– И кто этот внутренний враг?
– Как писал Некрасов: «Проснешься через сто лет, а на Руси все то же – пьянство, безалаберность…» Если к кому сегодня я взываю, так это к элите, чтобы она равномерно распределяла капитал по стране, самодостаточный человек не обязательно должен жить в Москве.