– На «Крыльях» вместе с грандами рок-музыки выступали совсем новые коллективы и исполнители. Как, на ваш взгляд, в рок-обойме смотрится молодежь?
– Новых имен сейчас почти не появляется, нет каких-то больших откровений, хотя, может, не время для этого. Вообще-то, я не люблю ныть, как некоторые музыканты моего поколения, что тогда было здорово, теперь «совсем не то». Отношусь к переменам спокойно, не считаю, что раньше было лучше. Но взять хотя бы «Кино», «Алису», «Странные игры» или «Аквариум», понятно, что это наименования прошлого века, но в любом случае качество материала, который даже сейчас выдают некоторые из этих групп, даже не сравнить с новой волной. Все эти «новенькие» похожи, играют приблизительно одно и то же и про одно и то же. Оптимизма в такой музыке – ни капли, одна депрессия, нытье, что все плохо вокруг или какой-то прожженный цинизм. Не мое это абсолютно. Я ни в коем случае не сравниваю, может быть, даже кое-что из популярной сегодня музыки мне нравится, но время все делает за нас. Мы очутились в рок-обойме тоже по велению времени. Группа «Браво» никогда не считала себя рок-группой и музыку играла совсем не ту. Наша команда считалась попсой матерой рядом с тем же Цоем или Кинчевым.
– Евгений, как ни ругают сегодня поп- и рок-музыку, но ведь теперь ее слушают гораздо чаще, чем в 80-х и 90-х годах. Это действительно прогресс или только видимость?
– Лет двадцать назад я понял, что делить музыку на поп- и рок- ненужное и бесполезное занятие. В музыке у меня свой принцип оценки, также близкий многим уважаемым мною, в том числе и западными музыкантами. Принцип прост: верю – не верю. Если я вижу какого-то артиста, то сразу понимаю, врет он или нет. Сейчас музыка стала более тщательно упакована, ее грамотно продают нам, научившись умело пользоваться рекламой. К примеру, за 2–3 месяца до появления пластинки говорят, что это альбом года, хотя его толком не слышал еще даже тот, кто продает. Наглость – это теперь основной принцип продажи музыкальной продукции в нашей стране. В конечном итоге у слушателя возникает отторжение, когда он покупает пластинку, а там оказывается никуда не годное дополнение к двум раскрученным песням.
– Все чаще о новых музыкальных кумирах говорят: «Чем ночь темней, тем ярче звезды». Насколько подобные выражения справедливы?
– Думаю, у нас ночь слишком темна, чтобы какие-то более-менее яркие звезды могли засиять. Музыкальная картина сейчас достаточно угрюмая, потому что со времен появления двух довольно ярких исполнителей в стиле того, что у нас называлось «рокопопсом», все остальные идут за ними и ничего нового не происходит. Появившиеся не так давно группы действуют по каким-то сомнительным западным клише, дерут кальку с исполнителей, которых сейчас показывают по MTV и другим музыкальным каналам. Но все равно есть молодые люди, которые берут в руки гитары не для того, чтобы зарабатывать большие деньги, а чтобы как-то самовыражаться, быть на определенной волне с самим собой.
Конечно, немногим удается достичь успеха, но тех, кто идет своим путем, не меняя что-то в себе и своей музыке ради формата радиостанции, фестивали или какого-нибудь телеканала, я очень уважаю. Лично знаю многих таких музыкантов, но они, к сожалению, и, как правило, малоизвестны.
– А кто вам понравился за последнее время?
– Мне нравится группа «Том и фантомы», понимаю, что название мало кому что-то говорит. Это музыка инструментальная, играют они серф, но не так, как его исполняли в 60-е, а исключительно современно. Ребята очень молодые, средний возраст участников лет 25, наверное. Познакомились мы с ними, играя вместе на клубной вечеринке. Я не уверен, что они добьются каких-то очень больших результатов, поскольку подобное не показывают по телевизору и на радио не крутят. С такими командами можно знакомиться, если тебя за руку привели на концерт к ним друзья.
– Несмотря на аполитичность вашей музыки, у вас ведь были большие проблемы с телевизионной цензурой?
– Проблемы были не только с телецензурой. Некогда существовал список так называемых не рекомендуемых музыкальных коллективов, в котором мы стояли третьими после «Аквариума» и «Арии». А насчет телевидения вспоминается передача «Музыкальный ринг», на которой трансляцию нашего выступления почему-то отложили на полгода, да и вообще до сих пор удивляюсь, как все не сорвалось. Вообще это очень странный эпизод нашей карьеры. На «Ринг» нас привела Пугачева, которая незадолго до этого заметила нас – таких случайно громких и честных – на «Рок-панораме-86» в «Олимпийском». К телезаписи мы готовились всерьез. Отрепетировали концертную программу, нагладили костюмы – фраки и «бабочки» были примерно у всех одинаковые, в том числе и у Жанны Агузаровой. Но как в те времена могла выйти на сцену женщина в мужском костюме?! В последние минуты перед съемками Алла Борисовна завела Жанну за кулисы и настояла, чтобы та надела какое-то жуткое платье и огромный пластиковый кулон в форме сердца. Естественно, Жанна возмущалась, но Пугачева своего добилась. Зная Жанну, до сих пор не могу представить, как Пугачевой удалось ее переубедить.
– Сегодня цензуры нет. Администрация президента и члены правительства нередко общаются с деятелями культуры. Как вы относитесь к сегодняшнему сближению известных музыкантов с властью?
– Когда в 86-м году в Москве появилась «Рок-лаборатория», нас пригласили одними из первых. Помню, там же был еще Петр Мамонов из «Звуков Му» и Иван Соколовский из «Ночного проспекта». На первом же прослушивании я понял, что это такая же бюрократическая фигня, как в Питере, хоть они и говорили, что у них был какой-то свой рок-клуб. Мы должны были сделать выбор, поскольку к тому времени группа «Браво» уже выросла из тысячных залов, могла собирать большие площадки. Наша группа состояла из студентов с непонятными судьбами и нестабильной работой, и когда стал выбор – зарабатывать на хлеб музыкой или оставаться в этом андеграунде, но бить себя в грудь, что мы честные и не продались, – я от имени всех ребят выбрал наиболее правильное на тот момент решение – работать легально. Это личное дело каждого, кто что предпочтет. Хотя мы знали, чем рискуем, но опять же надеялись на лучшее, что команда не развалится. И не развалились, видимо, было что-то в нас заложено тогда в 80-е, все те подвальные начинания, юношеские мечты играть на гитаре то, что у других не услышишь. Думаю, это же помогло нам пережить ужасный переход из страны коммунистической в социалистическую. Хотя многие в 90-е сломались, тогда же начался период уже упомянутого мной депрессивного нытья. Хоть мы и не оказались в политическом центре тех событий, но смотрели дома программу «Время» и все это видели, переживая, как любые другие жители нашей страны.
– О чем вы переживаете сегодня?
– Наверное, сейчас больше переживаю за своих близких, людей, которые меня окружают. Просто мы имеем честь жить в непростое время, когда все конфликты принимают массовый и обостренный характер, воспитывая в нас характер.
– Знаю, что «Браво» коллекционирует «цветные» песни. К примеру, «Оранжевый галстук», «Белый день», «Желтые ботинки», цвета эти ясные и позитивные, пожалуй, только «Черный кот» стоит особняком. Все ли в вашей жизни складывалось так радостно и просто, как поется?
– По мере возможности я стараюсь относиться к жизни позитивно. Наверное, все-таки я больше оптимист, чем пессимист, потому что безнадежно верю, что хороших людей больше, чем плохих. Наивно, может, как ребенок, всегда знаю, что добро должно победить зло.
СПРАВКА Евгений ХАВТАН родился 16 октября 1961 года в Москве. В 1983 году поступил в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта (МИИТ). Окончил его лишь через 10 лет. В 1983 году создал группу «Браво», бессменным лидером, гитаристом и композитором которой остается до сих пор. В разное время солистами группы были – Жанна Агузарова, Евгений Осин, Валерий Сюткин, Роберт Ленц. На счету группы 15 альбомов. |