«Мешки с книгами буквально преследовали меня. Куда бы я ни приехал, мне сразу же присылали конкурсные романы»,– пожаловался во время оглашения «длинного листа» Василий Аксенов, прошлогодний победитель Букера и председатель жюри нынешнего года. Его реплику по-своему поддержал другой член жюри – дирижер Владимир Спиваков: «Мы все отдаем себе отчет в том, сколько мусора скопилось в наших головах – не хочется их еще сильнее засорять». Впрочем, единственный нелитературный член жюри в нарушение правил вообще не стал участвовать в первом этапе конкурса – формировании «длинного списка». Он включится в премиальный процесс и поможет составлять «короткий список» только с сезонным окончанием своей основной работы – дирижерской.
Нынешнее жюри Букера оказалось беспрецедентно строгим: из 65 романов (которые номинировали на конкурс издатели, «толстые» литературные журналы, университеты и библиотеки) к состязанию допущено всего 22. Остальные две трети претендентов жюри посчитало коммерческими писателями, однако имена проигравших никто не оглашал: их можно узнать только из личных бесед с издателями. Для сравнения: в прошлогоднем «длинном листе» Букера – самом обширном за всю историю премии – было 39 романов.
Оглашение «длинных листов» Букера похоже на объявление результатов вступительных экзаменов в престижном вузе: соискатели сидят как на иголках, пока не увидят долгожданного списка, но в глубине души каждый уверен, что его-то удача не обойдет. На этот раз судьба многим не подстелила соломки при падении: прошлогоднее жюри Букера было либеральным и пропустило в «длинный список» почти все произведения, которые хоть чем-нибудь напоминали жанр романа. Однако Василий Аксенов получил прошлогодний приз и оказался строгим отборщиком. На фуршете после объявления «длинного листа» самыми опечаленными оказались издатели: включение писателя в число соискателей самой престижной награды действует на «раскрутку» книг лучше, чем любые презентации. Отчасти Василий Аксенов был прав, обвиняя в дефиците качественной литературы всеобщее «коммерческое мышление», из-за которого писатели, сами того не осознавая, заранее мечтают продать свои произведения.
Снимая литературные «сливки», члены жюри сделали ставку на авторов-интеллектуалов из «толстых» литературных журналов (половина списка – журнальные публикации), известных в основном критикам, а не читателям. То есть жюри берет на себя работу погибшей элитной литературной премии имени Аполлона Григорьева. Некоторые номинации члены жюри назвали компромиссом, но не уточнили, какие именно. Из более или менее известных писателей в список попали: Дмитрий Быков (довольно развлекательный роман «Эвакуатор»), Леонид Гиршович («Вий. Вокальный цикл Шуберта на слова Гоголя» – о Второй мировой войне), Олег Зайончковский («Петрович» – автор целиком и полностью обязан популярностью прошлогоднему Букеру), Анатолий Найман («Каблуков» – воспоминания об Ахматовой, Бродском и Довлатове в эротическом контексте), Виктор Пелевин («Священная книга оборотня» – жюри так и не решилось записать ее в абсолютно коммерческие книги), Алексей Слаповский («Они» – роман, на рекламных плакатах которого эксплуатируются многочисленные букеровские заслуги автора), Михаил Шишкин («Венерин Волос» – роман, случайно награжденный премией Национальный бестселлер).
Жертвой этикета стал Николай Кононов, отказавшийся от номинации своего романа «Нежный театр» ради того, чтобы оказаться в жюри. Воспользовавшись своим местом в президиуме, он посетовал, что в «длинном листе» не оказалось ни одного остро социального романа – о войне, тюрьмах, жестокой армии – «как будто мы живем в спокойное время». Ответом на его реплику прозвучало письмо из застенков, от спонсора премии, опального олигарха Михаила Ходорковского: тот пообещал, несмотря на собственные беды, продолжать поддерживать Букер.
К 7 октября строгое жюри выберет шесть финалистов – «короткий список». Судя по серьезным намерениям судей, основным критерием для них будет мнение профессионалов-критиков, а не популярность писателя или его прежние заслуги.