Сильный аргумент слабого пола

Для того чтобы в этом убедиться, достаточно понаблюдать за иранскими женщинами в непривычной для них среде и ситуации. Корреспондент «НИ» запомнил такую картинку: в «Шереметьево» объявлена посадка на рейс Москва–Тегеран. Среди пассажиров немало женщин, большинство из которых иранки. Но в Москве их невозможно отличить от дам из светских стран. Они раскованны и уверены в себе. И одеты вполне по-европейски: в блузках, майках, джинсах, кроссовках. Но все меняется, как только командир экипажа сообщает о скорой посадке в аэропорту Тегерана. Женщины поверх обычных нарядов натягивают длинные платья с глухим воротником и длинными рукавами, повязывают головы платками. Подобное одеяние, называемое здесь хиджабом, – обязательное условие не только для иранок, но и для любых путниц, пересекающих иранскую границу.

Хиджаб – не просто мусульманский платок, как зачастую думают в России. В Иране хиджабом может называться то, что мы обычно считаем чадрой, паранджой, словом, какой-либо накидкой или покрывалом, надеваемом женщиной при выходе на улицу и скрывающем фигуру. В религиозных центрах, в мечетях все женщины обычно закутаны в длинные темные одеяния. Молодежь предпочитает более светлые тона: бежевый, белый, розовый, голубой. В последнее время стали популярными укороченные хиджабы пиджачного типа, а также цветные платки, едва прикрывающие макушку (остается загадкой, как такой платок вообще держится на голове).

В Тегеране не стоит удивляться женщине за рулем. Здесь они составляют около 30% автомобилистов. Довольно частая картинка: совершая лихой вираж, иранка что-то весьма эмоционально рассказывает по мобильнику. В общественном транспорте – свои правила. В автобусах женщины входят в заднюю дверь и садятся отдельно от мужчин. В метро же – эмансипация и демократия. Мужчины и женщины ездят вместе, хотя в каждом «голубом экспрессе» обязательно наличие вагона, предназначенного только для женщин. В такси никаких правил не существует – катайтесь вперемежку!

Большой проблемой, однако, остается замужество. Многие женщины, особенно в городах, увлечены карьерой. Мужей же, как правило, устраивает традиционный статус жен – хранительниц домашнего очага. Так что продвинутым дамам довольно трудно найти себе пару. Тем более что по иранскому законодательству при разводе предусматривается выплата бывшей жене достаточно большой денежной компенсации.

Иранская жизнь полна парадоксов. Хотя, как и в былые годы, при приеме на работу по-прежнему предпочтение отдается мужчинам. Учителя, врачи, банковские служащие, юристы в хиджабах – уже не редкость. Но представительниц слабого пола практически не увидишь в розничной торговле, кроме разве что крупных супермаркетов. Кстати, в министерствах и прочих госучреждениях, как правило, именно служащие-женщины быстро, по-деловому и компетентно решат любой интересующий вас практический вопрос.

Под опекой президента действует Центр участия женщин. На президентских выборах большинство представительниц слабого пола начиная с 1997 года дважды голосовали за уходящего ныне главу государства Сейида Мохаммеда Хатами, который считается символом либеральных реформ. Оба раза он побеждал.

Пик женской активности обычно наблюдается на выборах в меджлис (парламент). При этом иранки активно участвуют в выборах в местные исламские советы, впервые проведенных в 1999 году, когда сразу 783 женщины стали депутатами. Посмотрим теперь, как женщины проявят себя на нынешних президентских выборах. Правда, здесь немалую роль будет играть чисто психологический фактор, так как иранкам придется ответить на непростой вопрос: как совместить всю эту общественную суету с традиционными семейными обязанностями. Как заявила «НИ» депутат парламента и член Центрального совета Исламского фронта участия (одна из ведущих организаций демократической направленности) Эльхе Кулаи, местное женское движение оказывает наибольшую поддержку Мостафе Моину – министру науки и технологий. Этот 54-летний кандидат пользуется авторитетом не только у образованных женщин, но и у иранской интеллигенции в целом. Он – доктор медицинских наук, в прошлом – ректор Ширазского университета, с 1983 года – член Высшего совета культурной революции. Словом, как говорят в Иране, настоящий исламский либерал.




Тегеран в тревоге