Министр культуры и массовых коммуникаций РФ Александр Соколов

– Александр Сергеевич, судя по вашим недавним заявлениям, сегодня в отечественной культуре назревает кризис. Это действительно так?

– Если говорить о кризисе, то сегодня он выражается в несоответствии того потенциала, которым наша культура располагает, и возможностей реализации и развития этого потенциала. Я говорю сейчас не столько о столицах, по которым привыкли мерить уровень культуры, сколько о провинции, о которой у нас в прессе вспоминают не часто. Там ведь живут замечательные люди, прекрасные мастера. Нельзя забывать, что и за пределами Садового кольца рождаются замечательные идеи и проекты, которым люди посвящают порой всю свою жизнь. Это тоже – наша с вами российская культура, которая требует внимания и поддержки. Но государственная поддержка выражается не в словах, а в деньгах и в некоторых организационных усилиях, которые могут быть только из федерального центра обеспечены. А что бы ни говорили о росте экономики, возможности государства, как раньше, так и сейчас, ограничены. В последнее же время сложилась ситуация, когда фактически мы разрываем слово и дело – свои обещания и их выполнение. В этом смысле, если хотите, действительно можно сказать, что назрел кризис.

Но кризис ведь можно по-разному воспринимать. Это не значит, что нужно хвататься за голову и кричать «караул» – это удел слабых. Удел сильных – ставить задачи и их решать. Мне бы хотелось именно в этом направлении направить все развитие событий.

– Как же государство собирается поднимать культуру провинции, если в этом году финансирование государственных программ урезано по сравнению с предыдущим годом, да и в сравнении с первоначальными планами?

– Понятно, что возможности государства ограничены. Но ведь идеальных условий для развития культуры в России никогда не было. Сейчас главная сложность, стоящая перед государством, – в выборе приоритетов.

Не так давно в Москве прошло обсуждение проблемы реконструкции двух главных театров страны – Мариинского и Большого. Совершенно ясно – это святыни, символы России. Даже когда шла война, страна об этом не забывала. Когда в здание Большого театра попала бомба, последствия были оперативно устранены, ремонт был сделан в кратчайшие сроки.

Сейчас не война. И реальные возможности государства таковы, что финансирование этих проектов ставит знак большого вопроса над другими проектами, которые в не меньшей степени требуют государственной поддержки и участия. Я имею в виду целый ряд очагов культуры, проектов, связанных с библиотеками, архивами, музеями. Список их действительно велик. И все они также имеют свою историю, судьбу, они дороги и ценны многим поколениям россиян. Но как раз в регионах, в провинции свести концы с концами очень непросто.

Теперь важно не потерять те проекты, которые уже близки к завершению. Было бы большой ошибкой устроить сейчас долгострой из тех объектов, которые уже находятся на финишной прямой. Сейчас правительством утверждается концепция федеральной целевой программы «Культура России, 2006–2010 годы». Мы ее представили давно, она проходит согласование и уже должна быть подтверждена цифрами бюджета. Программа содержит просчитанный по срокам, по масштабам финансирования конкретный план. Это, пожалуй, самый сложный этап согласований, потому что всегда финансовые министерства стоят на позиции оптимизации расходов и максимального сокращения всех плановых заявок.

– Последние десять лет Минкульт заявлял о том, что культура идет резко в гору и ее финансирование увеличивается. Говорили, что доля культуры в федеральном бюджете совсем скоро превысит 3%. Но в последние пару лет происходят прямо противоположные процессы – государство сокращает ассигнования, заявляет, что готово передавать учреждения в ведение регионов, избавиться от памятников культуры. Почему так происходит?

– Никто не говорит о том, что государство отрекается от культуры. Общий вектор развития определен как передача полномочий от центра в регионы, и определен правильно. Ведь, посудите сами, настоящий хозяин там, где находится объект культуры. Именно на местах виднее, как этими объектами культуры распорядиться, как их лучше поддерживать, заботиться о них и развивать. Поэтому сегодня необходимо прежде всего заботиться о том, чтобы не осталось бесхозных учреждений культуры.

– А вы не боитесь, что регионы начнут избавляться от объектов культуры, которые они не в состоянии будут финансировать, и музеи, дворянские усадьбы просто пойдут с молотка. Не боитесь, что в результате культура в России останется ни с чем?

– Это реальная опасность. Более того, уже есть признаки того, что такая ситуация складывается. Бороться с ней можно разными путями. Во-первых, нужно, конечно, упредить такое развитие событий в законодательстве. Сейчас дорабатывается 131-й федеральный закон, который будет введен в действие с января 2006 года. Времени немного, но все-таки его достаточно, чтобы проработать все положения, которые воспрепятствуют подобному развитию событий. Работа ведется совместно с комитетом по культуре Государственной думы. После целого ряда консультаций поправки к закону будут внесены на рассмотрение правительства. Но законодательство – лишь часть вопроса. Во-вторых, чтобы избежать неправильного хода дел, необходим живой контакт с руководителями регионов, ведь очень многое зависит от губернаторов.

Безусловно, в регионах средств гораздо меньше. Доля участия в финансировании культуры субъектами Федерации колеблется от 0,22 % до 17% консолидированного бюджета. Нетрудно догадаться, что 17% выделяет Москва, а 0,22% – Амурская область, то есть те регионы, которые являются дотационными и для которых, конечно, деньги найти очень трудно.

– Вы считаете правильным передавать памятники культуры в частные руки?

– В принципе, да. Зачастую просто нет другого пути. Но необходимо прежде всего точно знать, что именно передается. Поэтому мы сейчас работаем над реестром памятников. У нас ведь, как оказалось, нет даже информации о том, сколько таких памятников. А ведь только на основе фактической научной информации можно будет предпринимать реальные шаги. Сегодня нужно, во-первых, выяснить, чем мы располагаем. Во-вторых, создать перечень объектов, которые не будут приватизированы ни под каким видом. И, в-третьих, должны быть разработаны схемы субвенции, то есть обременяющие обстоятельства приватизации, невыполнение которых влечет за собой штрафные санкции или отбор памятника обратно. То есть это уже должна быть жесткая договоренность между потенциальным собственником и государством, на основе которой возможен контроль за дальнейшим развитием событий. Вот такова совокупность проблем, которые мы сейчас прорабатываем и решаем.

– А что вы думаете по поводу театральной реформы, против которой выступают многие известные артисты и режиссеры? Александр Калягин, Константин Райкин и другие говорят о том, что в результате этой реформы могут закрыться сотни региональных театров.

– Полемика эта давняя. И, как мне кажется, она продуктивна. Ведь действительно, театральные деятели раньше других почувствовали опасность многочисленных рисков, связанных с реструктуризацией бюджетной сферы. Пусть и в слишком эмоциональной форме, но они заявили об этой опасности, которая может коснуться не только театров, но также музеев и библиотек. При разработке общей стратегии регулирования бюджетной сферы проблемы вышли наружу. Причем реформы именно в сфере культуры оказались наиболее уязвимыми и сложными для реализации.

Но ведь эти проблемы назрели не вчера. Просто стало очевидно, что пришло время их решать нам всем вместе. Очевидно, что здесь так много своих нюансов, так много своих внутренних закономерностей, что, не учтя их, мы действительно многое начнем безвозвратно терять. Поэтому полемика деятелей театра, обсуждение процессов реформ, сегодня крайне необходима для дела. Замечу, что среди театралов есть и своя внутренняя полемика, поскольку некоторые, более-менее успешные в экономическом плане театры готовы рискнуть. Другие же совершенно не намерены отрываться от государственной поддержки, поскольку понимают, что рынок может их накрыть с головой и раздавить экономически. Поэтому главное сегодня решение, к которому склоняются все, – это право выбора, предоставленное самому театру. Театр должен, исходя из своих ресурсов, принять решение, в какой форме собственности он будет жить дальше.

Справка «НИ»

Александр СОКОЛОВ родился 8 августа 1949 года в Ленинграде. Окончил музыкальную школу имени Гнесиных, историко-теоретический факультет Московской государственной консерватории им. П.И.Чайковского. В 1981 году защитил кандидатскую, а в 1992 году – докторскую диссертацию. С 1979 по 2001 год преподавал в Московской государственной консерватории им. П.И.Чайковского. С 2001 по 2004 год был ее ректором. 9 марта 2004 года назначен министром культуры и массовых коммуникаций Российской Федерации. Доктор искусствоведения, профессор, заслуженный деятель искусств РФ, лауреат Государственной премии РФ в области литературы и искусства.