Депутаты напишут оперу

С самого утра вчера у стен Большого театра дежурил наряд довольных «Идущих вместе» с транспарантами, на которых красовались жутковатые непечатные надписи. Ребята как бы хотели в очередной раз напомнить прохожим, что в Большом театре состоится оперная премьера. Виновник, то есть автор либретто писатель Сорокин, книги которого в прошлом году они сжигали перед зданием Министерства культуры. Впрочем, в напоминании надобности не было – Большой был оцеплен: на генеральную репетицию пускали строго по пропускам.

Эксперты комиссии Госдумы решили не дожидаться премьеры и посмотреть генеральный прогон. «Это откровенная бесовщина», – заявила после сорока минут репетиции зампред думского Комитета по культуре Ирина Савельева из фракции «Единая Россия». «Смысл спектакля: что-то зарождается гениальное в этой поганой, бедной, дебильной России, и все умирает», – сказала она. Савельева сделала вывод, что думский Комитет по культуре, который выразил озабоченность в связи с постановкой спектакля на либретто Сорокина, был совершенно прав. Депутаты намерены и дальше отстаивать свою позицию, которая заключается в том, что оперу нужно запретить к показу. «Мы намерены направить прямое обращение к президенту», – сказала Савельева. Присутствующий на той же репетиции глава Федерального агентства по культуре Михаил Швыдкой заявил: «Мы живем в свободном обществе, и каждый имеет право высказывать свои суждения. Решение о недопустимости постановки оперы может быть принято только судом».

Чтобы разобраться, о чем же идет речь, «Новые Известия» попросили администрацию Большого театра предоставить либретто скандальной оперы.

Судя по тексту, написанному не просто белым стихом, а высоким штилем, порнографией в опере вообще не пахнет. Речь в постановке идет о некоем вымышленном ученом Розентале, который в середине прошлого века вопреки указаниям Сталина вместо генетических копий стахановцев и знатных доярок создал клоны композиторов: Верди, Вагнера, Мусоргского и Чайковского. Завершая работу над клоном Моцарта, Розенталь поет:

Воскрешенье богов –
Моя цель, моя страсть,
Моя боль, мой крест.
Верю: несовместны гений и смерть!

В 1991 году в соответствии с либретто Розенталь умирает, а госпроект по клонированию закрывается (не хватило бюджетных средств). Подросшие клоны вынуждены зарабатывать музыкой на площади Трех вокзалов в Москве. Там-то 16-летний Моцарт влюбляется в проститутку Таню, выкупает ее из рабства сутенера и женится на ней. Решив отомстить, сутенер подсыпает в водку Тане, а также Моцарту, Верди, Вагнеру, Мусоргскому и Чайковскому крысиный яд, и те умирают. Умирают все, кроме Моцарта, который в финале оказывается в институте Слифосовского.

В либретто есть лишь одно место, где звучат бранные слова, – это реплика мстительного сутенера.

Ах, стерва Танька! Предала!
Тебя я поднял из отбросов,
Одел прилично, в дело взял
И научил рубить бабло,
А ты? Паскуда подлая, паскуда!
Недолго свадебка продлится!
Пеняй, оторва, на себя!

Возможно, именно эта тирада не понравилась депутатам. Но если бы они вдруг заглянули в тот же Большой театр на оперу Шостаковича «Леди Макбет», то услышали бы нараспев слово «сволочь» и вполне порнографические сцены с репликами «Люби, люби меня, Сережа» (впрочем, покойный Шостакович уже за все это получил по заслугам от коммунистической критики в прошлом веке). Неизвестно, что сказала бы Госдума об опере «Жизнь с идиотом», где по сцене бродит Ленин с огромным фаллосом на плече и время от времени распевает совсем уж нецензурные слова, которые предписаны ему Виктором Ерофеевым. А в Мариинскую оперу депутатам лучше вообще не соваться – там ведь в опере Рихарда Штрауса, исполняя роль Саломеи, певица раздевается буквально догола.

Тем не менее, покидая Большой театр, депутаты вчера заявили, что до непослушной дирекции доберутся иным путем – устроят ГАБТу финансовую проверку. Снять гендиректора Анатолия Иксанова, заварившего всю эту кашу с оперой Сорокина, при малейших прорехах в смете не составит труда... Тем более что в этом году истекает срок его контракта.

ВЛАДИМИР СОРОКИН: «Идущие» пусть идут куда подальше»

– Владимир Георгиевич, что вы думаете по поводу всей этой шумихи вокруг оперы «Дети Розенталя» и шума, устроенного «Идущими»?

– «Идущие вместе» мне в принципе неинтересны. Мне кажется, что в их планах больше глупости, чем стратегий. Их лидеры, на мой взгляд, глупые люди. Так что пусть они идут вместе куда подальше.

– Вы волнуетесь перед премьерой? Насколько режиссерские находки Эймундаса Някрошюса, по-вашему, соответствуют сюжету и музыке оперы?

– Я люблю режиссуру Някрошюса. Но, безусловно, не все мне близко. Были его постановки, которые меня не очень задели. А другие, наоборот, довольно сильно подействовали. Я думаю, что это не единственная интерпретация этой оперы, но она очень убедительна. Впрочем, постановка – это, конечно, уже не моя епархия. Идеальной постановки ведь быть не может. И автору надо с этим смириться. Потому что, когда я пишу, всегда что-то держу в своей голове. На сцене потом это всегда разрушается.

Беседовала Мария КОРМИЛОВА