Неизъяснимость судьбы

Артура Миллера ставили на нашей сцене не так много. Но среди редких постановок были две особенно знаменитые. Это «Цена» в ленинградском Большом драматическом театре в постановке Георгия Товстоногова. И «Вид с моста» в постановке Андрея Гончарова в Театре на Малой Бронной. Было это уже достаточно давно, в 60-е годы. Артур Миллер, интеллектуал и исследователь острых психологических коллизий, был и остается драматургом, близким нашим шестидесятникам. Поэтому в том, что его сейчас поставил шестидесятник Леонид Хейфец, да еще в театре, некогда руководимом Андреем Гончаровым, есть своя логика. Хотя и неожиданная. Неожиданность в том, что новая пьеса старого автора как бы возвращает нам театр, давно ушедший, почти забытый, канувший в реку времени, и делает его реальностью сегодняшней жизни. Театр аскетичный, лишенный и намека на столь избитую сегодня занимательность, сосредоточенный на внутреннем мире личности, решающий вопросы нравственной состоятельности человека, уже давно не популярные.

Главную роль должен был играть Эммануил Виторган, который за две недели до премьеры ушел из спектакля, сославшись на то, что эта пьеса ему не по зубам. Пришлось откладывать премьеру и искать другого исполнителя. Им оказался Валерий Баринов, актер Малого театра, который сезон назад так поразил всех своей работой в «Скрипке Ротшильда» в постановке Камы Гинкаса. Но Валерий Баринов в отличие от Виторгана никогда не был актером на роли любовников. Коренастый, с крепкой, уже полнеющей фигурой, он был абсолютно на своем месте, когда играл прижимистого крестьянина с огрубевшей душой, в жизни которого не осталось ни красоты, ни любви, ни жалости, а один только копеечный расчет. А здесь, в роли Лимэна Фельта, женатого сразу на двух женщинах, нужно было проявить мужскую самость и обаяние, чтобы оправдать репутацию победителя женских сердец. Впрочем, Валерий Баринов не играет Дон Жуана, на шею которого женщины вешаются сами. Его Лимэн – из той породы настоящих мужчин, твердо стоящих на своих ногах, успешных в делах и карьере, мужественных и твердых, которые обладают удивительно нежной и доброй душой. Именно эти нежность и доброта явились причиной того, что он, не разведясь со своей первой женой, женился на второй и прожил двоеженцем целых девять лет, сделав счастливыми обеих женщин. Он любил и Теодору (Ольга Яковлева), с которой познакомился, когда ему было 19 лет, и с которой прожил целую жизнь. Он любил и Беси (Екатерина Стулова), которая на двадцать четыре года его моложе и которая родила ему сына. И вот теперь, после того, как Лимэн попал в автомобильную катастрофу и находится в больнице, прикованный к постели, он пытается доказать им обеим, что все в его жизни произошло так, как произошло, и в этом не надо каяться. Такая вот парадоксальная ситуация, не укладывающаяся в рамки расхожей морали. И с точки зрения этой морали преступная или по крайней мере невозможная.

Валерий Баринов играет так, как уже давно не играют. С той внутренней отдачей и растворением в образе, которые теперь редко встречаются. В игре Баринова нет самодемонстрации, мастеровитой самоуверенности звезды. А есть та мера нравственной цельности, которая делает эту роль выдающимся явлением в нашем театре, примером не только актерского мастерства, но и актерского бескорыстия. Баринов играет яростно, не столько пытаясь оправдать своего героя, снять с него обвинения, сколько раскрыть его человеческую душу. А человек, как говорит сам Лимэн, загадочен и необъясним, как линия фрески. Натура Лимэна – живая, клокочущая страстью, желанием жить в полную силу, чувствовать, быть опорой для тех, кто нуждается в его мужской силе и преданности, примиряющая все противоречия невозможной, но очень естественной любви к двум женщинам сразу.

Женщины, конечно, не могут смириться с этой ситуацией. Теодора в прекрасном исполнении Ольги Яковлевой, сломленная, почти потерявшая самообладание, пытается понять причины. Беси в исполнении Екатерины Стуловой, не могущая смириться с унижением, готова обвинить Лимэна во всем и грубо порвать с ним. Но все терзания, неудовольствия, вопросы женщин – ничто перед тайной человеческой жизни, особенно в тот момент, когда жизнь эта заканчивается. А значит, изменить в ней уже ничего нельзя. Смерть Лимэна – словно последний искусный мазок какого-то невидимого художника, который завершает неизъяснимость человеческой судьбы.