Гоша Куценко

– В городе Марсе, где происходит действие фильма, царит почти что социализм: зарплату дают мягкими игрушками, на улицах развешаны плакаты с изображением Маркса и Ленина, а в кинотеатре до сих пор идет фильм «Касабланка». Вы постоянно ездите по стране. Есть ли еще в природе подобные города, и – без шуток – есть ли в таких Марсах жизнь?

– Есть. Она существует в странных формах. Мы, например, снимали эту картину в Балаклаве, под Севастополем. Там все абсолютно так и живут. Только нет фабрики по производству игрушек, поэтому зарплату люди не получают даже в игрушках. Там все осталось по-старому, по-советски. В провинции ничего не меняется. В некоторых городах сохранились не только памятники Ленину, но и Дзержинскому, и даже Кирову.

– У вас роль боксера. Как согласились играть ее без дублера?

– Мальчики всегда в детстве или занимаются борьбой, или боксируют. Я боролся. А когда запускался второй «Антикиллер», я профессионально начал заниматься боксом. В общей сложности «отстучал» в зале полтора года. Но полноценных боев у меня не было. Поэтому я предложил режиссеру–дебютантке Ане Меликян взять на роль другого актера – моего приятеля Мишу Пореченкова. У него 27 боев, все 27 – победы нокаутом. Профессиональнее его не бывает. Он постоянно надо мной подтрунивает, издевается, на правах более крепкого мужчины. Ставит мне удар, тренирует меня. Но Аня не захотела. Сказала, что нужен только я. Она с такой любовью разглядывала мои фотографии с проб, что мое сердце не выдержало – я согласился.

– Вы довольно активно снимаетесь у дебютантов. Это от особого расположения к начинающим, не можете им отказать?

– Я всегда задаю режиссеру вопрос: зачем нужен именно я? Если человек отвечает аргументированно, соглашаюсь. Я всегда вижу массу проблем в работе с дебютантами, но любая такая работа – эксперимент. В каждой картине дебютанта ты дебютируешь сам и имеешь право на ошибку. Это самое главное. Я, например, не работаю в сериалах, там нельзя ошибаться. Потом будут ошибки в остальных 40 сериях. Не хочу обманывать зрителей. Вторая картина для режиссера опаснее. А первая – ничего страшного. Я сам собираюсь дебютировать в режиссуре, поэтому легко и снисходительно отношусь к любым новым начинаниям.

– У вас уже есть идея для фильма?

– Есть одна. Я несколько раз загорался разными идеями. А когда я загораюсь, через некоторое время понимаю, чего мне это будет стоить, и опускаю руки. Для того чтобы и в этот раз так не случилось, я прибегаю к помощи своих новых партнеров. Они знают, что теперь у меня есть обязательства перед ними, и постоянно меня терзают. Я сам им это позволяю. Несмотря на то, что я довольно не уверенный в себе человек, примерно представляю, в какую сторону мне нужно идти в режиссуре. Прежде всего, должен буду знать, о чем снимаю.

– А вы уже знаете?

– Если говорить о произведении, то это будет, вероятно, Чарльз Буковский. Правда, пока не могу сказать, какая книга.

– Сами у себя играть будете?

– Вероятно.

– Вероятно, и музыку сами напишете? Вы же в «Марсе» сами свои песни поете?

– Наверняка. Еще со Школы-студии МХАТ, где я играл на рояле, чтобы расслабиться, я мечтал, что когда-нибудь мои песни будут звучать в кино. И вот, мечта сбылась. То, что я писал 15 лет назад, оказалось актуально и сейчас. Мне приходится только немного трансформировать музыку. В этом мне помогают мои друзья из группы «Анатомия души», где я играю. Я ведь не музыкант, я не знаю ни одной грамоты, кроме гармонии, и не обладаю ничем, кроме своих корявых десяти пальцев, которые иногда меня слушаются. Грубо говоря, я подумал, что человеку подвластно, если не все, то многое. Мне кажется, что кино может снимать любой человек. Я бы в школах вводил видеообразование с третьего класса. Главный институт в подготовке к съемочному периоду – твое призвание и умение смотреть кино. Например, Тарантино – он же не пришел в кино, он вышел из него. У нас так было на съемках «Антикиллера» – мы не снимали фильм, а придумывали вместе, всей группой. Жили все вместе в Серебряном бору, смотрели кино, что называется, насматривались и все придумывали сообща. Вот и придумали.

– Кстати, не надоел образ «антикиллера» в кино? Может быть, вы мечтаете героя-любовника сыграть?

– Мы, российские артисты, из «школы перевоплощения». Но тем не менее принцип типажности сидит и будет сидеть в головах большинства режиссеров. Мне пришлось некоторое время «разоблачать» таких парней, как герой в ленте «Мама, не горюй», как «Антикиллер». Право, слово, не рыцаря же Айвенго мне играть? Хотя мне, может быть, и хотелось бы играть что-то другое, остановиться и рисковать дальше. И выйти на середину центральной улицы и крикнуть во весь голос : «Э-ге-гей, режиссеры! Добро пожаловать в мою жизнь!».