Хаукур Хаукссон, RUV

– Исландия – страна загадочная. Я слышал, что даже дороги у вас прокладываются в обход эльфийских холмов. Правда?

– Есть такое дело. Начинают строить дорогу через холм. Старики говорят, не надо, здесь до сих пор эльфы живут. Люди верят. Было несколько случаев, когда стариков не послушались – строители начинали болеть, исчезали карты и схемы, ломалась техника… Вот и приходилось строить в обход. И это на полном серьезе. У нас ведь даже язык с девятого века практически не менялся. Любой может прийти в библиотеку и без особого труда читать древние летописи.

– И от такой романтики вы сбежали в Москву?

– В начале 90-х жизнь в Москве кипела. Это не скучная, предсказуемая Европа. На Васильевском спуске стояли с одной стороны красные, с другой – белые. Я имею в виду коммунистов и демократов. Между ними коридор из ОМОНа, по нему идут депутаты. С двух сторон несутся лозунги, отборный мат. Это ведь рай для филолога! И, конечно, адреналин, я, видимо, отъявленный экстремал.

– Как экстремал, вы просто должны были отправиться в Чечню.

– Да. Хотя это произошло несколько позже. Я приехал в Грозный на свой страх и риск. У меня была ярко-красная куртка. Я не предполагал, что буду так выделяться. Это все равно, что на грудь себе табличку повесить «Смотрите все – я иностранец». Как только я вышел на рынок, ко мне тут же подошел человек в форме, предъявил удостоверение чеченской милиции и попросил пройти с ним для проверки документов. Я, естественно, пошел. Наше путешествие закончилось в ближайших развалинах. Он достал «макаров», приставил мне к виску и потребовал деньги. Я сказал, что не дам, потому что самому мало – это была абсолютная правда. Мой оппонент не был настроен дискутировать, он просто выстрелил вверх. Пламя, грохот – пуля срикошетила о бетон… Короче, деньги я отдал и больше в Чечню не ездил.

– А российского телевидение адреналина не добавляет?

– Если честно, в целом оно меня не впечатляет. Очень раздражает обилие рекламы – обнаглели рекламщики. Невозможно нормально посмотреть кино или футбол. Но то, что касается новостей и ток-шоу, – это, на самом деле, на высоком уровне. Другим нужно поучиться у русских телевизионщиков. Так что смотрю я в основном новости и старое кино – советские фильмы мне очень нравятся. Правда, первый и второй каналы слишком очевидно обслуживают власть. Это заметно.

– В России мало что известно об исландском телевидении, кроме того, что оно возникло как некая альтернатива американскому «Викинг-ТВ», вещавшему с военных баз НАТО.

– Да, это так. Нас очень мало – всего 300 тысяч. И мы должны бороться за свою культуру, за свой язык. Нам с трудом удалось сохраниться во время датского ига, независимость мы получили всего 60 лет назад. Первый телеканал возник в 1966-м. Он мог быть только государственным и по закону не имел права вещать по четвергам, а на весь июль вообще уходил в отпуск. Предполагалось, наверное, что именно в четверг люди должны ходить на танцы или в гости. А в 86-м, когда Горбачев с Рейганом встречались в Рейкьявике, этот закон отменили, и появился частный «Канал-2». Возникла конкуренция, потому что за этим каналом стояли большие деньги. Они создали сильную службу новостей, переманили лучших журналистов с госканала и начали вещать круглые сутки. Государственный канал вынужден был увеличить объем вещания, но все равно второй канал живее, интереснее, на нем нет такой бюрократии, как на первом. Поэтому «партия власти» решила прибрать его к рукам. Сегодня по этому поводу в Исландии разгорелся настоящий скандал.

– С этого места, пожалуйста, поподробнее.

– В Исландии у власти находятся «правые», они контролируют государственное телевидение, а молодые ребята-бизнесмены, создавшие второй канал, вышли из-под их контроля. У нас есть такой Олафссон, как сказали бы у вас – олигарх. Он теперь живет в Лондоне. По сути, он – владелец «Канала-2» и конфликтует с премьер-министром. А последнему не нравится, что Олафссон «заказывает музыку» на телевизионном рынке Исландии. И вот «правые» решили это дело поправить и провели через Альтинг, или парламент, закон, ограничивающий влияние медиамагната. А президент, он у нас «левый», этот закон не подписал. Исландия – парламентская республика, и президент в основном пожимает руки на приемах, реальной власти у него нет. Но есть право «вето», и это право – только представьте! – было применено впервые в истории республики. А по конституции в этой ситуации проводится референдум, так что этим летом судьба исландского телевидения будет решаться всенародным голосованием. Что же касается государственного ТВ, то канал, на котором я работаю – бюджетный, и этот бюджет все больше напоминает шагреневую кожу. Все дело в том, что в Исландии гостелевидение финансируется не как у вас – из общего бюджета страны, когда никто толком не знает, сколько за него платит. У нас отдельный налог на телевидение, и граждане почему-то не хотят его платить. Боюсь, что все это станет вопросом следующего референдума.




Валерий Тодоров, БНТ: «Место российского ТВ заняли западные вещатели»