Операция по снятию Парфенова проводилась по всем законам информационной войны. Сообщение пресс-службы НТВ поступило на ленту информагентств после 23.00, то есть в тот момент, когда номера большинства российских газет уже были подписаны в печать. Руководство канала заявило, что Парфенов уволен за нарушение трудового договора. В среду утром Леонид Парфенов встретился с коллективом программы «Намедни», после чего сдал служебный автомобиль. Кабинет, где размещалась редакция программы, опечатали. Тут же с официального интернет-сайта НТВ был полностью убран сайт программы «Намедни». Не осталось ни архивов передачи, ни форума для зрителей. Рабочий мобильный телефон Парфенова с утра был выключен.
Того факта, что увольнение Парфенова связано со снятием с эфира интервью вдовы взорванного в Катаре экс-президента Ичкерии Яндарбиева, никто не скрывал. Руководители НТВ дали понять, что Парфенов не должен был выносить сор из избы. Другими словами, ему, по мнению г-на Сенкевича, не следовало передавать в газеты внутрикорпоративное распоряжение о снятии сюжета, подписанное замгендиректора НТВ Александром Герасимовым. Напомним, что передача с материалом из Катара вышла в прямом эфире на Дальний Восток, после чего г-н Герасимов распорядился не ставить сюжет «на Европу».
Леонида Парфенова вчера искала, наверное, вся журналистская Москва. В 16.00 он должен был приехать на прямой эфир радиостанции «Эхо Москвы», однако в последний момент отказался, прокомментировав свое увольнение лишь в коротком телефонном разговоре. Телеведущий сказал, что ознакомлен с приказом руководства, «но не согласен с его мотивацией». Парфенов заметил, что не может «руководствоваться внеинформационными соображениями». «Сделан эксклюзивный материал, а мне предлагают мало того, что не давать в эфир, так еще и покрывать того, кто в эфир не выдал, делать вид, что я сам не выдал», – объяснил он свою реакцию на действия непосредственного начальства.
Весть об увольнении Парфенова всколыхнула российские политические и журналистские круги, которые вроде приготовились уже к летней отпускной спячке. Решение руководства НТВ комментировали все: от депутатов Госдумы до последнего президента СССР Михаила Горбачева. Наиболее резко выражались, разумеется, правозащитники и представители демократических партий. Общий тон сводился к констатации: уход Парфенова – дело рук Кремля, где недовольны его острыми материалами. Российский ПЕН-центр даже потребовал восстановить Парфенова на работе.
Депутаты были в оценках более осторожны. То есть в принципе осуждали увольнение, но давали понять, что это было сделано «не просто так». Ярче всех выразился спикер Госдумы Борис Грызлов, сообщивший, что решение руководства негосударственного канала должно исполняться. «Что касается собственно программы Парфенова, то я в это же время смотрю программу «Время», – с единороссовской прямотой сказал Борис Грызлов.
Уже вечером Леонид Парфенов встретился с руководителем Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаилом Сеславинским. Чиновник пообещал в будущем поддержать проекты «талантливого журналиста, много сделавшего для развития независимого отечественного телевидения». Вероятно, речь идет о грантах на создание новых телефильмов.
МАТЕРИАЛЫ ПРОГРАММЫ «НАМЕДНИ», ВЫЗВАВШИЕ РЕЗКОЕ НЕДОВОЛЬСТВО ВЛАСТЕЙ 30 мая 2004 года заместитель генерального директора НТВ по информационному вещанию Александр Герасимов запретил выдавать в эфир программы «Намедни» интервью с вдовой погибшего в Катаре экс-президента Ичкерии Зелимхана Яндарбиева. В ноябре 2003 года на НТВ был запрещен к эфиру в программе «Намедни» материал о книге журналистки Елены Трегубовой «Байки кремлевского диггера». В студии была воссоздана атмосфера одной из ключевых сцен книги – обеда в японском ресторане, куда Владимир Путин, будучи директором ФСБ, пригласил журналистку Трегубову. В феврале 2003 года Парфенов заявил, что «программа «Намедни» больше выходить не будет». Парфенов дал понять, что причиной его шага стала «невозможность работать» в ситуации, сложившейся в последнее время вокруг телеканала НТВ. Незадолго до этого в программе «Намедни» был показан нелицеприятный сюжет о новом руководители НТВ Николае Сенкевиче. В октябре 2002 года в программе «Намедни» была показана видеозапись встречи Владимира Путина с премьер-министром Михаилом Касьяновым и главой ФСБ Николаем Патрушевым, на которой обсуждалось положение в захваченном террористами Театральном центре на Дубровке. Кремлевская пресс-служба распространила эти кадры без звукового сопровождения. Однако журналисты с НТВ получили «перевод», сделанный специалистом, читающим по губам. На следующий день утром, когда программа «Намедни» повторялась, этот фрагмент был вырезан без всяких объяснений. |
Справка «НИ» Роланд ФРИТШЕ, продюсер немецкого телеканал ZDF: – Увольнение Парфенова с НТВ стало одной из главных российских новостей для западных СМИ. Конфликт между командой Парфенова и руководством НТВ назревал уже несколько лет. Многим сотрудникам НТВ не нравилось, как он выстраивает свои передачи. Не нравились смелые и нагловатые репортажи. Очень жаль, что Парфенов пропадает для интеллигентного телевидения, представителем которого мы привыкли считать НТВ. Российское телевидение становится все более развлекательным и все менее политизированным. Доступ у информации становится ограниченным. Уход Парфенова с НТВ как раз вписывается в рамки этой тенденции. Анна ЗАФЕСОВА, корреспондент итальянской газеты La Stampa: – Новость об увольнении Леонида Парфенова я восприняла с большим сожалением, прежде всего как зритель. Программа «Намедни» была одним из немногих «окон» в телевидении, через которые можно видеть реальный мир. Парфенов и его команда выпускали виртуозные сюжеты, поднимали животрепещущие темы. Увольнение Парфенова – случай беспрецедентный, который резко меняет и без того печальную медийную картину России. То, что произошло с Парфеновым, заставило многих журналистов всерьез задуматься, а стоит ли им и дальше продолжать свою работу. Думаю, уход Парфенова с НТВ вызовет большой резонанс в обществе, особенно среди его коллег. Я совершенно не могу себе представить Парфенова на любом из других российских телеканалов кроме НТВ, где он создал свою команду, реализовал множество проектов и работал в своем стиле. Тем более он абсолютно не вписывается в формат правительственных каналов. Клем СЕСИЛ, корреспондент британской газеты The Times: – Я думаю, что это открытое проявление цензуры. И вряд ли дело лишь во внутреннем конфликте. Увольнение Парфенова связано не только с сюжетом о вдове Яндарбиева и другими репортажами, которые снимали с эфира раньше. Дело в самом журналисте и программе «Намедни», само существование которой не устраивало Кремль и руководство канала, давно переставшего быть независимым. Иначе зачем было, уволив Парфенова, закрывать передачу, обеспечивающую сумасшедшие рейтинги? Ведь оставили «Страну и мир», которую придумал Парфенов. Возможно, западные журналисты довольно поверхностно оценивают конфликт, но ясно одно: происходит деморализация российских СМИ. По крайней мере так это вижу я и мои коллеги, друзья, сотрудники многих западных газет и журналов. Парфенов и его коллеги по программе «Намедни» были единственными на телевидении, кто критиковал власть. Фольклор эпохи застоя. Мужик включает первый канал ТВ. Показывают съезд партии-победительницы. Переключает на второй канал – тот же съезд. На третьем – опять съезд. Мужик в отчаянии щелкает на четвертую кнопку. А там сидит товарищ в штатском и, покачивая пальцем, грозно говорит: «Я тебе попереключаю!» |
Павел ЛОБКОВ, обозреватель НТВ: «Леня сделал выбор в пользу телезрителей» – Телевидение не может быть бесконфликтным. Даже в программе «Растительная жизнь», которой я занимался, и то были конфликты. Конфликты у «Намедни» были всегда, было несколько точек напряжения. Дубровка – тогда ушел руководитель компании Борис Йордан. Была ситуация с Трегубовой. Тогда Трегубова взяла на себя тяжесть объяснения с публикой, почему не вышел сюжет. И вот сейчас Яндарбиев. Я всего не знаю, я не участвовал в производстве. Вероятно, были какие-то мотивы у заинтересованных сторон, у спецслужб. Но так или иначе, сюжет можно было снять до первого эфира. О подготовке этого сюжета давно все знали. Корреспондент Лена Самойлова в течение недели отсматривала эту пленку. Все знали, что она говорила с Маликой Яндарбиевой, но никто не пошевелился. Все решил последний звонок, кто-то позвонил, кто-то сказал. В нынешней ситуации это политический интерес, политическая необходимость. Но когда его сняли между эфирами, тогда появилась необходимость объяснять, почему это было сделано. В такой ситуации возникают два варианта. С одной стороны, можно вообще замолчать. Но как? Анонс уже прошел в эфир, две трети страны сюжет уже видели. Получается, нужно объясняться. Вот и объяснились. Получается, объяснить – значило нарушить корпоративную этику, не объяснить – нарушить этику общения с телезрителями. Леня сделал выбор в пользу телезрителей. |