Андрей Нечаев: "Рост военнных расходов приведет к банкротству России"

- Андрей Алексеевич, одной из причин краха СССР стали непомерные военные расходы на фоне резко подешевевшей нефти. Нечто подобное наблюдается и сейчас. Тем не менее, Рогозин, другие правительственные эксперты уверяют россиян, что "оборонка" может стать локомотивом экономического развития, вытянуть страну из трясины застоя. Насколько это верно и по-карману ли нам сейчас столь амбициозные программы вооружения?

- В 2011 году, когда на страну еще лился поток нефтедолларов, была принята амбициозная программа перевооружения армии, в соответствии с которой на эти нужды до 2020 года запланировано выделить 20 трлн. рублей (для сравнения на предыдущую программу вооружения 2001-2010 гг. было выделено 2, 5 трлн. рублей). Для оценки масштабов напомню, что это существенно превосходит годовой бюджет страны (объем ВВП России за 2016 год в текущих ценах составил 85 трлн 880,6 млрд рублей, бюджет на 2016 год сверстан с доходами в размере более 13,5 триллионов рублей и расходами — 16 триллионов рублей). Экономика России переживает второй серьезный кризис с 2008 года.

Уже очевидно, что он носит системный характер и без кардинального изменения социально-экономической политики и серьезных структурных реформ обеспечить устойчивый и быстрый экономический рост не удастся. Относительно направлений этих преобразований пока идут горячие дискуссии, и решение руководством страны не принято. Это означает, что экономика еще несколько лет будет находиться де-факто в состоянии стагнации с соответствующими проблемами для государственного бюджета. Возможный рост ВВП в пределах 1% не должен успокаивать и порождать иллюзий. Оснований надеяться на спасительный скачок нефтяных и други сырьевых цен пока нет. В условиях резко сузившихся возможностей бюджета поддержание высокого уровня оборонных расходов однозначно будет требовать сокращения расходов на поддержку других секторов экономики, а также на здравоохранение, культуру, невоенные направления науки – всего того, что обобщённо называют человеческим капиталом.

- Расходы бюджета на здравоохранение в 2017 году по сравнению с прошлым годом сократятся на 85 миллиардов. Отметим, летом этого года эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ) подсчитали, опираясь на официальную статистику, что расходы федерального бюджета на гражданскую науку в 2016 году были урезаны до минимума за 12 лет. По сравнению с 2014 годом бюджет ФАНО уменьшился уже почти на 40%. И что дальше?

- Это стратегически опасное решение, потому что именно человеческий капитал и базирующиеся на его развитии инновации являются в современном мире основным драйвером экономического роста. Не вкладываясь в развитие человеческого капитала, мы закладываем мину замедленного действия под будущее страны.

- Тем не менее, с советских времен именно в оборонном секторе у нас сосредоточены наиболее прдвинутые технологии, новейшие отечественные разработки. Их можно было бы использовать для развития и модернизации гражданских секторов промышленности, а потребители бы получили например бытовую технику отечественного производства?

- У нас есть печальный опыт СССР, который, обеспечив отдельные научно-технические прорывы в рамках гонки вооружений, в итоге пришёл к полному развалу экономики и финансов, а в итоге и самой страны. Но вернёмся к тезису о том, что именно ВПК может стать драйвером экономического роста. Ситуация в мире резко поменялась за последние десятилетия. В прошлом веке именно инновационные разработки в ВПК занимали лидирующие позиции, а после их трансферта в гражданские отрасли давали в них значительный эффект. Ныне лидирующие позиции все более переходят кдостижениям науки и НИОКР в рамках гражданских секторов экономики, включая ориентированные на потребительский рынок.

Айфоны, айпеды и прочие гаджеты, кардинально поменявшие нашу жизнь и занявшие целую нишу на рынке, разрабатывались без расчёта на военное применение, а в сугубо потребительских целях. Есть еще один существенный момент, связанный с чисто российской спецификой. Во времена СССР ВПК остается «вещью в себе». Из соображений закрытости и безопасности предприятия ВПК старались и стараются самостоятельно обеспечить весь цикл технологических переделов и процессов. Почти на любом оборонном предприятии были свои литейные, инструментальные, заготовительные цеха и масса других вспомогательных производств. Даже если «гражданское» предприятие производило что-то для нужд ВПК, эти производства отделялись от остальных бетонной стеной в прямом и переносном смысле. Уровень выпуска гражданской продукции на оборонных заводах был крайне невысок.

- То есть получается, то что сейчас финансирование наконец-то пошло все проблемы решены? Кроме того, ведь проводилась конверсия, хоть "оборонщики" и жаловались на то, что вместо ракет им приходится делать кастрюли?

- Начатая Горбачёвым и продолженная в последующие годы конверсия кардинально ситуацию не изменила. В итоге связь собственно предприятий ВПК с остальной частью экономики достаточно ограничена. Даже наличие огромного госзаказа для ВПК лишь в малой степени даёт импульс развитию других секторов экономики. Активный трансферт технологий двойного назначения также пока не получил развития. И последнее. Не надо переоценивать нынешний уровень отечественного ВПК. Замечу, что он был довольно неравномерным и в СССР. Так, в области электроники мы всегда отставали от стран-конкурентов. В 90-е годы в результате вынужденного резкого сокращения оборонного заказа относительно благополучно развивались лишь предприятия ВПК, имевшие выход на внешние рынки. Из-за отсутствия приватизации частные инвестициив ВПК не пришли, а государственных до последних лет было недостаточно. Целый ряд предприятий фактически потеряли имевшиеся технологии и, точно, не приобрели современные. Некоторые вообще обанкротились или существуют за счёт сдачи помещений в аренду. Имел место отток квалифицированных кадров, усугублявшийся развалом профессионально-технического и отчасти инженерного образования.

- Может, поэтому и было выделено 20 триллионов?

- Им дают деньги в виде госзаказа вооружений, а они его качественно выполнить не могут. При этом мы обделяем деньгами другие сектора. Нужно развивать НИОКР и готовить кадры, а потом уже давать заказ.

- Так позволяет ли вообще нынешнее состояние оборонного производства выпускать качественную военную технику и в требуемых количествах, как это предполагается амбициозной программой перевооружения армии?

- Существует серьёзная опасность, что при нынешнем технологическом и кадровом уровне многие предприятия ВПК просто не справятся с резко выросшим заказом. Подобные примеры мы слышим все чаще, несмотря на сохраняющуюся закрытость этой сферы. Наиболее яркие – многократно сорванные сроки строительства космодрома Восточный, неудачные испытания новых стратегических ракет, формально принятых на вооружение. Самым печальным результатом подобной ситуации станет вариант, когда выделенные деньги будут освоены, а вместо военной техники нового поколения нам «наклепают» косметически приукрашенных старых железяк. ВПК долго недофинансировался, и нынешнее увеличение госзаказа не может быстро решить проблемы нехватки и устаревания мощностей. Существующее положение в ВПК не позволит эффективно использовать деньги госзаказа с уметом коррупции и устаревшего производства.

- В оправдание гонки вооружений в Кремле указывают на обострение международной обстановки, рост напряженности в отношениях между Россией и Западом. Возможно ли снизить бремя оборонных расходов в этих условиях?

- Существует миф о якобы неизбежности роста оборонных расходов в современной международной обстановке. Ее обострение вызвано во многом агрессивной внешней политикой России.Стоит ли ею менять и как, это вопрос отдельной дискуссии. Избитый аргумент: не хотите кормить свою армию, будете кормить чужую - в 21 веке кажется мне несостоятельным. Впрочем, жизнь уже вносит в гигантскую оборонную программу свои коррективы. Напряжённая ситуация с бюджетом заставила в последние два года слегка сократить расходы на оборону и перенести часть из них на более отдалённые сроки.

С Андреем Нечаевым беседовал Сергей Путилов