Вячеслав Сутырин: Казахстан переходит на латиницу

На эти и другие вопросы отвечает главный редактор аналитического портала «Евразия. Эксперт», кандидат политических наук Вячеслав Сутырин.

- Как вы считаете, зачем потребовалось менять графику казахского языка? Насколько реалистичен такой план? Каковы цели такой реформы? Чего здесь больше: культуры или политики?

- Первый пункт плана уже выполнен: предложен новый вариант алфавита. В Казахстане развернулась широкая дискуссия как среди специалистов, так и в общественно-политической сфере. Тем не менее, политическое решение принято, и я думаю, что переход этот уже начался.

В решении такого масштаба присутствуют и культура, и политика. Дискуссия о переходе на латиницу идёт в Казахстане давно, и для экспертов по региону это решение не стало неожиданным. Ему предшествовал ряд программных статей и выступлений президента Нурсултана Назарбаева, в которых были намечены ориентиры так называемой «социальной модернизации». Реформа алфавита - часть целой системы мер. Аргументация такая: это необходимо для более успешной интеграции в глобальный мир, в мировую науку, для более успешного научно-технического развития. Эти соображения, безусловно, имеют право на жизнь. Но в то же время есть и целый ряд рисков.

- Каковы эти риски?

- Если посмотреть на опыт Туркменистана и Узбекистана, которые культурно и географически близки к Казахстану, то там переход проходит неоднозначно и непросто. Например, весь массив литературы советского периода издан на кириллице. Речь идёт, прежде всего, о научной и технической литературе, так как XX век был эпохой модернизации. Это создаёт риск «забывания», утраты этого интеллектуального богатства, накопленного практически за целый век.

Ясно также, что для системы образования переход на латинский алфавит – это определённый стресс. Надо за короткое время не только согласовать новый алфавит, но и переиздать учебники на латинице. Сегодня система образования по всему миру и так переживает кризис, а подобное «бремя перевода» будет отвлекать много сил и ресурсов.

Кроме того, СМИ и бизнес ориентированы на своего клиента и стараются делать так, как ему удобно, как он привык. Поэтому возможна ситуация, когда латиница и кириллица будут долгое время сосуществовать, перемежаться в СМИ, рекламе и т.д. Форсированные же меры могут вызвать непонимание в обществе. Многое зависит от мудрости лиц, которые будут проводить реформу в жизнь. Времена «культурных революций» давно прошли.

- Но ведь такая ситуация не уникальна. В Сербии и Черногории можно увидеть вывески и тексты и на кириллице, и на латинице, и больших трудностей эта разноголосица не вызывает.

- С точки зрения переходного периода такое смешение алфавитов может смягчить противоречия. С другой стороны, это может привести к фрагментации. Часть населения будет пользоваться одним алфавитом, другая часть другим, может возникнуть соблазн форсированных мер, чтобы ускорить переход. Это, безусловно, было бы опасно.

- Переход на латинскую графику уже произошёл или происходит сейчас в Молдове, Узбекистане, Туркменистане и Азербайджане. Предложения о смене алфавита звучат также в Таджикистане и Кыргызстане. Является ли этот процесс отказа от кириллицы закономерным для постсоветских стран? И почему именно инициатива Назарбаева вызвала такой большой резонанс?

- Казахстан – ближайший союзник России, и именно поэтому реакция на происходящее там всегда активная и заинтересованная. Сложились очень тесные культурно-исторические связи с этой страной. В Казахстане проживает много русскоязычных граждан, в том числе казахов.

Казахстан в России воспринимается как одна из главных опор Евразийского экономического союза. У Нурсултана Назарбаева в российском обществе сложился имидж мудрого политика. Его вклад в евразийскую интеграцию, в разрешение конфликтов и стабилизацию всего Евразийского региона трудно переоценить.

Если брать реальное экспертное сообщество, а не только медийных комментаторов, то я не заметил там «нервной» реакции на латиницу. Реакция в целом носила взвешенный характер, обсуждались причины и последствия. Это дело суверенного Казахстана решать, какой будет алфавит у государственного языка. Официальная реакция Москвы, как и реакция серьезных экспертов, носит внимательный и уважительный характер.

Как иногда бывает, сначала не все «критики» вообще разобрались, о чем именно идёт речь. На латиницу переводится только казахский язык. А русский язык остается на кириллице и сохраняет статус официального языка в Казахстане, обучение на нем сохраняется и в школах, и в вузах.

- Может ли переход казахского языка на латиницу повлиять на положение русскоязычного населения Казахстана, как утверждают некоторые комментаторы в России?

- Сама по себе смена алфавита не может существенно и негативно влиять на русскоязычное население или привести к его «выдавливанию», как выражаются те комментаторы, о которых Вы говорите. Хотя бы потому, что латиницу теперь придется изучать и казахам, и русскоязычному населению, чтобы пользоваться государственным языком.

Положение русскоязычных граждан страны будет зависеть от национальной и языковой политики Казахстана в целом. Власти независимого Казахстана на протяжении его истории старались воздерживаться от форсированных мер в этих вопросах, и есть все основания рассчитывать, что такая мудрая политика будет продолжена. За отрицательными примерами далеко ходить не надо. Неудавшиеся революционеры на Украине натворили дел, ухватившись за жесткие меры, прежде всего, в языковом вопросе. Логическим следствием явилось расползание государства и внутренние конфликты.

- Является ли отказ от кириллицы признаком возможной в будущем смены внешнеполитических приоритетов Казахстана? Не являются ли подобные опасения некоторых наших политиков и журналистов лишь проявлением фобий, характерных для современного российского общества?

- Стратегические приоритеты Казахстана во внешней политике продиктованы объективной ситуацией и коренными интересами республики. Прежде всего, это интересы безопасности и экономического развития, которые наилучшим образом реализуются в формате евразийской интеграции и союзнических отношений с Россией. Достаточно сказать, что общая граница РФ и Казахстана – семь с половиной тысяч километров. Обе стороны заинтересованы в том, чтобы эта территория не только оставалась безопасной, но и была бы зоной добрососедства и сотрудничества.

Это не мешает Астане проводить многовекторную внешнюю политику. Ведь ЕАЭС и ОДКБ – это гибкие союзы, не направленные против какого-то внешнего врага. Поэтому на официальном уровне в России уважительно и с пониманием относятся к решениям казахстанского руководства и не вмешиваются в его суверенные дела.

Вместе с тем, риски «растаскивания» постсоветского пространства реальны. Создание ЕАЭС позволило купировать некоторые из них. Несмотря на многочисленные проблемы, этот интеграционный проект уже достиг реальных результатов. Бизнес может торговать без таможенных пошлин, выбирать оптимальную юрисдикцию, люди могут свободно ездить и устраиваться на работу в союзных государствах, получая социальные гарантии.

После распада СССР на постсоветском пространстве присутствуют различные игроки. Это не только Россия, США и Китай. Это также и Турция, и Саудовская Аравия, и другие. Интересы этих игроков часто сталкиваются. И здесь общий приоритет России, Казахстана и других участников евразийской интеграции в том, чтобы, сохраняя гармоничную геометрию внешнеполитических связей, не допустить превращения региона в зону конфликта чужих интересов. Если это случится, то никакая сфера не будет застрахована от политизации. Главный риск – в политизации межнациональных отношений и языкового вопроса. Это приведет к росту конфликтности и станет явной угрозой долгосрочным интересам и Казахстана, и России.

- Как Вы оцениваете состояние и перспективы российско-казахстанских отношений и геополитические процессы в Центральной Азии?

- В Центральной Азии мы наблюдаем в последнее время очень интересные явления, связанные с изменением внешней политики Узбекистана. Там происходят существенные внутренние реформы. Экономика Узбекистана постепенно открывается, курс на импортозамещение дополняется развитием экспорта. Это создает новые перспективы для евразийской интеграции, которая основана на открытии рынков и снятии таможенных барьеров.

Что касается развития российско-казахстанских отношений, то здесь основным проектом является евразийская экономическая интеграция. Для её укрепления очень важна не только официальная позиция стран, но и позиция общественности, экспертов, СМИ. Если общественное мнение будет ухудшаться, это в конечном счёте может привести и к охлаждению межгосударственных отношений.

Все мы стремимся интегрироваться в мировую науку и экономику на равноправных условиях, и наши приоритеты здесь схожи. Но нужны прикладные инициативы, стимулирующие сотрудничество самых активных и талантливых людей. Речь идет о тех, кто будет влиять на общественное мнение и управление государством – будущем наших стран.