Хочешь не быть рабом? Не порабощай жизнь!

Недавно была статья о том, что интересно было бы знать, как крепостные воспринимали жизнь - якобы источников очень мало, среда бесписьменная. Это неверно. Скорее, удивительно, что в наши дни, когда люди активно ищут сведения о своих предках, публике сообщают о дореволюционных предках из образованного сословия, о мещанах, а вот о крепостных нет. Хотя у большинства, разумеется, предки были именно крепостными, рабами.

Прошлое рабство легко обнаруживается в речах о том, что, мол, крепостные - это было не рабство вовсе, а вполне себе нормальная жизнь. Собственно, то, что предки старались забыть свое прошлое - это не боязнь репрессий, у большинства предки были отнюдь не из господ, а из крестьян, и именно из крепостных - это и старались забыть. И забыли - и вот способность забыть это тоже отложенный опыт рабства. Сегодня многие в бывших российских колониях конструируют своё прошлое в терминах национального угнетения - мол, жертвы империи - но часто это лишь еще один способ забыть о рабстве. Мы, мол, были не рабы, а угнетённый народ. Да нет, мы были рабы - и до 1861 года, и до 1991 года, и забыть это означает застрять в рабстве.

На самом деле, об опыте рабов - а крепостные были рабами - узнать можно. Достаточно вспомнить, что Шевченко был крепостным, был выкуплен из рабства. Один из родственников Шевченко сумел сам себя выкупить из рабства, после чего остался "убогим как Лазарь". Метафора понятна: быть крепостным означает быть смердящим трупом.

Миф о том, что Шевченко был незаконным сыном своего помещика - хороший пример вытеснения факта рабства. Сын?! Лакей, дворовый, холуй - куда Энгельгардт едет, туда подросток его сопровождает, чтобы всегда подать, услужить, выполнить любое приказание. Сидеть в передней или в санях в ожидании очередного приказа. Про битьё и порку помолчим - но вот просто быть абсолютно несвободным целый день, как? Застанут за рисованием - изобьют, и Шевченко били. Ужасно, но современные русские многие не видят в этом проблемы. Мнение Шевченко можно узнать из текстов Шевченко. Невозможно понять его стихи об императрице, если забыть, что они написаны не Кваренги или Дидро, а рабом, пусть и выкупленным из рабства.

Невозможно понять и Чехова, если не помнить, что его отец был рабом, вырос рабом. Изломанность, искалеченность психики, "смердяковщина", фантастическая агрессивность по отношения к самым близким, - всё это не "дурной характер", это именно результат рабства. Алкоголизм брата, мизогиния Чехова, - это эхо рабства в поколении, формально свободном, а реально искалеченном. Опыт Чеховых - это опыт - нет, не выдавливания рабства, рабство не выдавить, это опыт творчества, которое одно может исцелить травму рабства. А может не исцелить, если не напрягаться - печальный опыт третьего брата...

Удивительно, что этот результат преодолевался. Была и кротость, которой мог бы позавидовать дядя Том. Скорее всего, кротость чаще запоминалась, чем озлобленность. Память о крестьянских бунтах не передавалась, не героизировалась. А вот эпизод из воспоминаний митрополита Вениамина Федченкова. Засуха - Федченков, кстати, делает ударение на второй слог ("Была засуха: "Знать, Создатель // Кару послал во гневе нам..."), народ идёт с иконами, молится о дожде. Уставший дьячёк - "он крепостное право знал" - говорит мальчику, показывая на могилы: "Сколько здесь святых лежит!" и поясняет:

"Да как же?! В прежнюю неволю Легко ли им пришлось страдать? Тяжелую терпели долю: Один лишь Бог мог силу дать!"

Наконец, мои собственные предки память о рабстве сохраняли. Были они искалечены наследием рабства? Дед, Яков Васильевич Кротов - нет, ни в малой степени, светлый человек. Отец был искалечен как раз революцией, её кровавой бойней. Но память о рабстве у отца была, и он её в воспоминаниях сохранил - память о жуткой, непроходимой нищете, память о пропасти между "белыми неграми" - пусть и освобождёнными - и "чистым сословием".

Чего бы хотели сегодняшние воспеватели "дореволюции"? Кем они себя видят в 1914-м году? Людьми, живущими в квартире, или людьми, живущими в землянке с лучиной - как мой дед - или людьми, живущими в заводском общежитии, в огромной зале, где семья от семьи отделена лишь занавеской? Формально это было уже не рабство. Но формально и сегодняшние афроамериканцы уже давно не рабы, почему только социологи подтверждают: господин может отпустить раба на волю, но этого недостаточно, чтобы раб перестал быть калекой.

Когда я читаю поношения в адрес дореволюционной интеллигенции, устроившей Февральскую революцию, я вспоминаю, что мой отец на всю жизнь остался благодарен своей учительнице - настоящей интеллигентке. Она была нищей не потому, что зарплата была маленькая, а выбора не было, а потому что решила служить народу. Смешно звучит? Но "народом"-то был мой родной отец! Она его учила! Земной поклон! Меня и моих детей хотят загнать в нору, чтобы знали только лучину телевидения и "компетенции" раба? Я постараюсь этого не допустить.

Собственно, диктатура Ленина и его преемников до нашего времени включительно - это диктатура рабов, смердяковых. Вины с них снять невозможно, но и не понимать, что революция это суд над злом рабовладения злом рабства тоже не стоит. Ленин воображал себя пролетарием, по факту был барином, выросшим в поместье деда, а по психологии он был всего лишь крепостной, раб. Кто хочет бороться с рабством - прежде всего, не угнетай других. Не порабощай жизнь!

Оригинал здесь