Под знаком «Левиафана»

2014 год оставляет в истории российского кино неоднозначный след. С одной стороны, приятно отметить успехи наших картин на крупнейших международных кинофестивалях. С другой, российские зрители не спешат отблагодарить эти успехи даже обесценившимися рублями. С третьей, усилилось властное давление на кинематограф.

Примечательные российские фильмы года/b.

Власть и подвластный народ: «Левиафан» Андрея Звягинцева, «Дурак» Юрия Быкова, «Дубровский» Александра Вартанова. Три впечатляющие картины о столкновениях «маленьких людей» с властью, не вызывающие, прямо скажем, гордости за страну, в которой они живут.

Неисторические лица в исторических обстоятельствах: «Ангелы революции» Алексея Федорченко, «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» Андрея Кончаловского, «Испытание» Александра Котта, «На дне» Владимира Котта, «Класс коррекции» Ивана Твердовского-младшего (дебют).

Частная жизнь: «Да и да» Валерии Гай Германики, «Звезда» Анны Меликян, «Как меня зовут» Нигины Сайфуллаевой (дебют), «Сын» Арсения Гончукова (самый малобюджетный фильм года), «Пациенты» Эллы Омельченко (дебют).

Худшие фильмы года

«Кавказская пленница» режиссера Дмитрия Воронкова. Вошедшие в моду отечественные переделки советской классики, как правило, имеют одну цель – сорвать куш с чужой славы. Но на одном желании собрать деньги денег не соберешь. Не говоря уже о том, что переделать чужое подчас труднее, чем создать свое, а найти адекватную замену Демьяненко, Варлей, Никулину, Вицину, Моргунову и Этушу не легче, чем отыскать в России футболистов, способных играть на уровне чемпионов мира.

«Дедушка моей мечты» режиссера Александра Стриженова. Ужасающее актерское исполнение плюс редкое сочетание режиссерской самоуверенности с беспомощностью и безвкусием.

«Солнечный удар» Никиты Михалкова. Резко критические отзывы профессиональных кинообозревателей и мизерные в сравнении с гигантским бюджетом сборы в прокате. Главные причины неудачи – неимоверная затянутость любовной линии и примитивное объяснение «пролетарской» революции 1917 года.

Премии на международных кинофестивалях

«Левиафан» – приз в Каннах за лучший сценарий, призы в Лондоне, Хайфе, Мюнхене, Гоа.

«Белые ночи почтальнона Алексея Тряпицына» – приз Венецианского кинофестиваля «Серебряный Лев».

«Ангелы революции» – приз в Риме.

«Дурак» – три приза фестиваля в Локарно, гран-при фестиваля европейского кино «Дез Арк».

«Испытание» – два приза в Токио.

«Да и да» – приз ММКФ за режиссуру.

Позорные события года

Запрет нецензурной лексики в кино. Неправовой закон, дикость которого может быть умерена разве что нерадивостью применения. Лишение взрослых людей права смотреть фильмы, не содержащие призывов к насилию, – цензурный акт, противоречащий конституции. В цивилизованном обществе «рискованным» произведениям, которые могут оказать влияние на неокрепшие души, назначают прокатную категорию «18+».

Принятие «Этической хартии» Союзом кинематографистов России. Свод пошлостей, равносильный архаическому «Моральному кодексу строителя коммунизма», не имеющий внутренней силы, но способный попортить кровь не одному художнику.

Обвинение в «фальсификации истории», брошенное Министерством культуры фильму Хусейна Эркенова «Приказано забыть», и отказ выдать ему прокатное удостоверение. Картина рассказывает о массовом уничтожении чеченцев органами НКВД во время депортации в 1943 году и основана на событиях, имеющих документальные подтверждения.

Насильственное назначение директора Музея кино. Хочешь погубить дело – посади начальника, для которого отчетность перед вышестоящими и власть над нижестоящими важнее всего прочего. Результат: вынужденная отставка основателя и президента музея Наума Клеймана, уход значительной части сотрудников и превращение культовой площадки, воспитавшей поколение режиссеров и зрителей, в провинциальный «дом культуры».

Выселение научно-исследовательского института кинематографии. Сорок лет институт располагался в обжитом здании в Дегтярном переулке. Но вот приглянулся чиновникам Минкульта красивый особнячок в центре Москвы – и последовало предписание освободить занимаемое помещение и перебраться подальше – туда, где нет должных возможностей для работы, но есть «рабочая дисциплина».

Отказ в государственной поддержке фестивалю «Артдокфест» из-за несогласия министра культуры Владимира Мединского с политическими взглядами руководителя фестиваля Виталия Манского. Администратор возомнил себя сюзереном вроде Людовика XIV и отождествил себя с государством, а свое личное желание искоренить инакомыслие в культуре – с интересами России.

Автор – кинообозреватель «НИ»