Помпадуры от культуры

Последнюю неделю деятели культуры столицы пребывали в возбуждении и ажитации. В СМИ просочилась информация, что глава московского департамента культуры Сергей Капков решил покинуть свой пост. «Инфа» оказалась ложной. То ли журналисты перепутали, то ли Капков передумал, то ли это был сознательный обманный маневр, то ли всплеск темперамента. Интересны не причины «дезы», но реакция на нее. Интересна паника, этим сообщением вызванная. Возбудимые натуры впали в истерику, наполнив соцсети призывами выйти на баррикады и картинками практически полного исчезновения тонкого культурного слоя если не по всей России, то в Москве точно. Независимые деятели, программно не любящие власти, объяснились в любви к департаменту и лично к Сергею Капкову. Самые независимые из них уточнили, что слово «любовь» – это, пожалуй, чересчур, слишком сильное, но вот уважают всей душой и даже еще глубже. Даже равнодушные (есть такие черствые личности, что никакой верноподданнический восторг их не прошибает), и те почувствовали какую-то смуту в душе и вздохнули: а следующий-то еще хуже будет! И только уж совсем отпетые маргиналы возгласили: туда и дорога. В общем, весь спектр трепыханий, исчерпывающе описанный Салтыковым-Щедриным в его истории города Глупова, был налицо.

Хотя, казалось бы, с чего кипеж? Ну, в чем разница для худрука, или заслуженного артиста, или независимого журналиста – какая именно личность будет сидеть в начальственном кабинете департамента? Что переменится в его жизни и деятельности? А то-то и оно, что всё переменится. И глуповцы, и москвичи по опыту знают, что именно пристрастия и воззрения начальственной личности помпадура определяют и их зарплаты, и их занятия. Дадут или не дадут на ремонт или постановку (да и театром или музеем дадут поруководить или нет)… Как и при Салтыкове-Щедрине, никакой механизм защиты не отлажен и не действует, и помпадуры решают всё.

К чему это приводит? Читайте «Историю одного города» Щедрина и наши СМИ. Захочет помпадур, чтобы процветали пироги с визигой, – значит, будешь печь пироги с визигой. Захочет, чтобы за его окном царило европейское просвещение – значит, придется осваивать игру ламуш, сеять персидскую ромашку и вводить в рацион прованское масло. Захочет хороводов с кокошниками – будут хороводы. Захочет ребрендинга – будет ребрендинг (и некому возразить, что в культуре собственно бренд (имя) и есть главное достояние).

Так устроена веками наша с вами вертикаль власти, что чиновник – человек подневольный, солдат государства, которого сегодня бросают на культуру, завтра – на рыбное хозяйство, а потом и на лесозаготовки. Этот самый чиновник является обывателям неким полубогом, чьи вкусы и представления о прекрасном воплощаются в нашу жизнь самым радикальным образом.

Мы живем в городах, которые построены и покрашены по вкусу городского начальства, мы смотрим телевизор, который отражает вкусы хозяев телеканалов, а уровень городских праздников отражает представления чиновников о прекрасном.

Смешно упрекать чиновника, что он не кладезь познаний в сфере, коей его назначили руководить. Еще смешнее упрекать за узость или непросвещенность вкусов. Человек – существо по природе ограниченное, и объять необъятное ну никак не выходит даже у самых продвинутых. Начальник так же не может преодолеть свои стереотипы, как и рядовой обыватель. Но в отличие от обывателя его воззрения становятся общеобязательными. Любимые и нелюбимые начальством театры, музеи видны даже невооруженным глазом. Под начальственные мечты о том, как благоустроить московскую культуру, второй год целая команда лидеров воспитывается… А вот уйди Капков – и что с начинаниями будет? Все тут же и накроется.

Для противодействия всем этим грустным эффектам (и начальственной вкусовщине, с одной стороны, и резкой смене курса при смене власти – с другой) и процветает в Европе практика привлечения экспертов, которая на русской почве никак не прививается. Там любой чиновник от культуры шагу не может ступить, чтобы с экспертами не проконсультироваться. Он может десятки лет руководить, а никто толком и его предпочтений не выяснит. Посему слова «культурная политика» у нас до сих пор кажутся придумкой журналистов, а там именно что рутиной.

Парадоксальным образом лучшим начальником всегда является тот, про которого забывают, чье имя решительно не на слуху и чей уход никак не может повлиять на налаженное им дело.

Эксперты и у нас от многих ошибок могли бы уберечь и многое присоветовать. Эксперт – вещь вообще в хозяйстве исключительно удобная. Он и как фильтр работает, и как справочник, и как громоотвод, и как боксерская груша.

Если эта экспертная группа будет обладать реальным влиянием (а не разнообразными вариациями на тему «мы посовещались, и я решил»), то и мне, и вам будет достаточно безразлично, кто именно занимает кресло начальника. И что именно он предпочитает – американские горки или классический балет.

И если радоваться тому, что Сергей Капков не покинул департамент культуры, то прежде всего потому, что он похож на начальника, который способен перестроить существующую чиновничью модель, где все определяет личность помпадура, и начать строить реальную европейскую экспертную модель культурной политики.

Автор – театральный обозреватель «НИ»