Гибель и сдача постсоветской интеллигенции

Михаил Берг

Если оборвать кружева с манжетов и воротника, - тогда то, о чем я пишу, окажется критикой постсоветских либералов.

Потому что даже если кто-то (или я) ругает Путина или его режим, то я сразу пытаюсь разглядеть, почему переводят стрелки. И не только из-за того, что, критикуя, мы оправдываем себя (я в том числе). Когда троечник идет в комсорги (как бедняк-единоличник в колхоз) и далее в освобождённые секретари райкома, это и так понятно: у него для карьеры возможностей почти нет, разве что плыть по течению, лишь иногда поднимая голову над водой, чтобы заметили старшие товарищи.

Совсем не так у людей с образованием и умом, не спрятанным за пробор - у них чаще всего нет оправдания в виде недостатка социального капитала, они учились не на медные пролетарские деньги, в хороших или специализированных школах и осознанно выбирали профессию. И если они оказались среди тех, кто учил языку манипуляций наивную и грубую, как подошву, советскую номенклатуру, решившую получить де-юре то, что у них и так имелось де-факто, то здесь - совсем другой коленкор.

Но даже не это и не постоянная взволнованная война за расширение пространства разрешённого конформизма, когда арьергардные бои происходят еженедельно - неважно, разбился ли самолёт с доктором Лизой, спасла ли Чулпан Хаматова пятого помятого, или стоит ли упоминать недобрыми словами покойного протоиерея Чаплина с редким монгольским волосом на пухлой физиономии.

Важнее, что именно от них зависит, куда, в какую сторону пойдёт огромный скрипучий поворот руля, - если слово «подряд» окажется наполовину правдой, что вряд ли. И если судить по сегодняшнему дню, то он повернёт туда же, куда его направлял двадцать лет бессменный кормчий, по замкнутому кругу, увеличивая социальное неравенство. И вот это беспрестанное повторение пройденного - во многом на совести тех, кого называют постсоветским либералами.

Почему?

Я критикую их с точки зрения нескольких позиций: ни одна из них не является каким-либо абсолютом, ни одна из этих позиций не создана мной и мне, естественно, не принадлежит - только интерпретируется с когда осознанной, а когда и с бессознательной пристрастностью. То есть сам факт критики ничего не говорит о ее безошибочности или точности, это надо иметь в виду, дабы следить за руками того, кто двадцать два раза будет обещать одну правду на вороте и ничего кроме.

Но так или иначе позиции для критики, горки на пригорке у меня следующие. Я смотрю на постсоветских либералов со стороны советской нонконформистской культуры, что не обеспечивает меня полномочиями выражать чью-то обобщенную точку зрения - только свой взгляд, позволяющий сравнивать стратегию писателя или художника-нонконформиста из советских 70-80-х с поведением либералов при четвёртом сроке Путина (а, впрочем, и раньше, все началось, - гибель и сдача постсоветского интеллигента, как сказал бы Белинков, - ещё при Ельцине).

Эта одна оптика, которой я часто пользуюсь, она и помогала мне формулировать те или иные подробности с разных ракурсов во многих статьях.

Здесь, в этой серии, я постараюсь подытожить свои соображения. И найти новые.

Сравнение со стратегиями представителей андеграунда, помимо резонных сомнений в их злободневности и уместности, – не единственное. (Хорошо бы ещё сравнивать стратегии второй культуры и культуры советской - ввиду их синхронности, хотя я попытаюсь показать, что постсоветские либералы - очень часто логическое продолжение либералов советских, с поправкой на время. Но нередко с совпадающими до знаков препинания приемами делания карьер и инструментами оправдания, то есть перелицовывания конформизма в костюмы более современного покроя).

Позиция номер два.

Что касается американских либералов, так они считают практически всю, за немногими, почти незаметными исключениями, либеральную постсоветскую интеллигенцию сходной с американскими республиканцами, то есть с правыми консерваторами (я писал об этом неоднократно). С существенной, правда, разницей: сегодня среди американских консерваторов практически нет интеллектуалов, среди же постсоветских либералов интеллектуалов как раз немало.

Я не об удельном весе, а об общественном статусе.

И все равно, несмотря на интеллектуальность, они - правые консерваторы, а не демократы.

Третья позиция для сравнений кажется близкой ко второй, но на самом деле она иная: и это позиция европейских левых. Тех левых, которые за послевоенный период построили социальное государство в большинстве стран Европы, и несмотря на правый поворот, отчетливый сегодня от Новой Англии до Старой, обладают огромным авторитетом и электоральной поддержкой.

И они, надо сказать, очень часто намного радикальнее американских демократов (потому что Америке по ряду причин чужды идеи социальной солидарности, да и вообще американское общество далеко не во всем столь передовое и интеллектуально основательное, как это кажется извне).

Есть ещё несколько не столь отчётливых углов зрения, которые могут быть использованы для понимания того, почему российские постсоветские либералы стали друзьями богатых, где произошёл разрыв с тем, что называлось присягой четвёртому сословию, когда эту присягу предали и почему даже самая яростная критика существующего режима с их стороны не гарантирует поворота от олигархического капитализма в сторону розовой зари свободы. А, напротив, формирует что-то вроде запасного аэродрома для класса разбогатевших на приватизации и налоговых аукционах, если с первым вариантом, продлённым действием нынешнего режима за видимую линию горизонта, по той или иной причине не заладится.

И это не только потому, что практически все оппозиционные СМИ существуют на олигархические деньги, как, впрочем, и почти все оппозиционные политики, а свободный люфт у них короткий, как поводок у не до конца выдрессированной собаки.

Можно, конечно, предположить, что журналисты и политики научились дурить своих хозяев и заказчиков, такое бывает, но не в нашем случае, потому что постсоветские либералы отчетливо осознают и эксплуатируют общественную удобность ситуации критики режима, не опасной для его существования.

Среди них вряд ли много тех, кто действительно хотел бы краха нынешней системы, потому крах этот страшит их куда больше, чем неясные перспективы альтернативы ему.

И я думаю, стоит аргументировать это.