Казахстан останется «миной замедленного действия» под боком у России

Прочитал за последние дни десяток аналитических текстов о подоплеке казахстанских событий. Как человек малознакомый с казахскими реалиями, я не могу оценивать их точность и достоверность, и, по крайней мере, в первом приближении принимаю в качестве объективных.

Но все они обладают одной общей слабостью. Они рассматривают события так, как если бы, описывая некое движение масс, рассматривали бы их перемещения внутри движущегося поезда, не обращая при этом внимания на движение самого поезда. А именно оно-то и является «материей» процессов, которым внутренние факторы придают конкретную форму.

Вот об этих, во многом внешних для казахской культурной идентичности факторах, я и хочу сказать несколько слов.

На мой взгляд в основании возможности казахстанского протеста, в основе массового недовольства положением дел, которое только и может превратиться в активный протест под воздействием событий и с помощью влияний — лежат два фактора.

Первый из них это советское наследие. Как бы мы ни ругали Союз за все зло, которое он принес людям и народам, мы не можем отрицать его парадоксальной природы. Будучи, по сути, и в жизненной практике репрессивно-патерналистским социальным феноменом, в своей идейной установке и пропагандистской риторике он до конца сохранял по-западному модернистскую оболочку, всю его историю, служившую источником соблазна для западных интеллектуалов. Даже самые популярные детские книжки советского периода, даже самые банализированные формулы типа «мы не рабы, рабы не мы» - смотрятся в сегодняшних реалиях как примеры откровенной пропаганды терроризма.

И если для наиболее европейских сегментов бывшего Союза, например, для стран Балтии, советское наследие развернуто преимущественно своей темной стороной, то для республик азиатского происхождения, советская власть в не меньшей степени была источником модернизации и вестернизации сознания.

И по мере того, как после крушения советской идеологии, части бывшего Союза начали постепенное возвращение к своим досоветским основаниям, между сознанием сформированным в советских реалиях и психологическими основами досоветского способа социальной организации — стал образовываться все более заметный зазор.

Иначе говоря, население азиатских республик, прошедшее школу советского модернизма, уже не так сильно хочет возврата к своей досоветской, национально-культурной идентичности, без ее существенной корректировки.

Вторым, совпавшим с крушением Союза фактором, стало наступление эры открытости и информационной прозрачности мира.

Важно на мой взгляд именно сочетание обоих факторов. Если открытость в западную культуру вестернизирующее сознание молодежи, создает более умозрительный аспект несогласия с жизненными реалиями, то пусть и не столь радикальное советское наследие в сознании, придает ему «материальность» уже состоявшихся, исторически укорененных жизненных практик, по ограничению патриархально-кланового сознания и образа жизни.

И только на это, уже наличное в сознании и психическом укладе, расхождение между представлениями о должном и нормальном, и существующим по факту — уже возможно оказывать те или иные воздействия. Организовывать его вокруг тех или иных лозунгов, актуализировать в свете особо негативных событий типа повышения цен, разворачивать в интересах клановой борьбы, геополитических интересов сторонних сил и т. п.

Сказанное означает, что как бы ни завершился текущий раунд подавления недовольства общества, как бы успешно ни были ликвидированы его проявления и возможные источники организации — с самим недовольством сложившимися реалиями уже ничего поделать нельзя. Сам факт наличия такого массового недовольства, свидетельствует о том, что сознание и психический уклад уже не синхронны той социальной модели, которую им пытаются навязать и с помощью интервентов защитить.

А поскольку в отличии от России, в Казахстане нет той «скрепы» сохранения своей культурной идентичности, в обмен на которую население соглашается с ухудшением и социальной примитивизацией жизни — Казахстан все равно останется «миной замедленного действия» под боком у России. Никаких шансов превратить в добровольных союзников и единомышленников сам казахский народ — у России нет. Такой фокус проходит только с воистину лишнехромосомным населением самой России.

Оригинал здесь