Идеальный шторм под новогодней елкой

Россия погрузилась в полноценный экономический кризис. Если еще пару месяцев назад у кого-то могли возникнуть сомнения в подобном диагнозе, то теперь, к концу года, иллюзий относительно финансового здоровья страны, надо полагать, ни у кого не осталось. Главный показатель, или, если угодно, символ кризиса, – рубль, который с начала года подешевел по отношению к доллару и евро практически в два раза, причем большая часть этого обвала пришлась на последние два месяца. Небольшая корректировка в начале недели в сторону роста общей картины не меняет.

В 90-е годы рубль частенько уничижительно называли «деревянным», затем как-то потихоньку это определение исчезло из обихода, теперь – снова вернулось. А в биржевую терминологию вернулось понятие «черных» дней, когда в ходе одной торговой сессии курс не просто опускался, а буквально обрушивался на 5–8 рублей по отношению к доллару и евро.

Вместе с павшим рублем беда постучалась буквально во все сектора экономики, от которой в наступающем году ничего, кроме спада, не ждут, – разные эксперты пророчат от минус 2 до минус 8% ВВП. А от инфляции, наоборот, никто не ждет ничего, кроме взлета – по крайней мере, до двукратных значений.

В этих условиях население не знает, куда бежать с тающими на глазах рублями: то ли в обменные пункты – покупать доллары и евро, то ли в магазины – спускать их на товары, которые еще не успели подорожать. Люди не понимают не только, как спасать свои деньги, но и сохранят ли они работу – сокращения в различных отраслях либо уже начались, либо обещаны. А ведь многим россиянам еще надо как-то гасить кредиты, которыми они, не шибко задумываясь о возможных последствиях, обзавелись в «тучные» времена.

В общем, все признаки кризиса – налицо. Причем, если предыдущий кризис 2008 года «надули» мировые ветры финансовых потрясений, долетевших до Москвы с Уолл-стрита, то теперь в глобальной экономике все относительно спокойно – Россия едва ли не единственная страна, столкнувшаяся с жестким спадом. Откуда он взялся?

Казалось бы, ответить на этот вопрос проще простого – начиная с конца лета покатилась вниз цена нефти, после чего в том же направлении проследовал и курс рубля. И действительно, все 2000-е годы в России не смолкают разговоры политиков и экономистов о том, что стране жизненно необходимо слезть с нефтяной иглы, но дальше разговоров дело так и не пошло. Зачем что-то менять, если дорогая нефть и так обеспечивает более-менее стабильное существование стране и сладкую жизнь ее элите?

В результате российская экономика, по сути, остается производной от нефти и газа. Эти ресурсы остаются главным товаром, который производит для мира наша страна. Соответственно едва ли не две трети поступлений в бюджет обеспечивает именно нефтегазовая отрасль. И теперь, когда нефть резко подешевела (еще летом баррель стоил 115 долларов, теперь – в районе 60), упала и вся нефтезависимая экономика России.

Впрочем, не стоит все валить на нефть. На развертывание кризиса повлияла также общая стагнация отечественной экономики, которая проявила себя еще в первом полугодии – задолго до того, как начал дешеветь баррель. «Благодарить» за застой власти могут только самих себя: все последние годы они шли по пути строительства госкапитализма, увеличивая долю государства в экономике, создавая государственные монстры – корпорации и перекрывая при этом кислород малому и среднему бизнесу. В результате практически все источники экономического роста в стране, кроме пресловутых нефти и газа, остановились.

А затем подоспели еще и западные санкции, по сути, оборвавшие торговое и финансовое сотрудничество России с ведущими экономиками мира. Главный их ущерб – не в потере тех или иных товаров, а в том, что для российского бизнеса оказались перекрыты западные источники финансовых ресурсов. Компании и банки, обремененные серьезными долгами, потеряли возможность перекредитоваться и привлечь международные инвестиции для развития.

Беда в том, что все эти три фактора – торможение экономики, санкции и удешевление нефти – наложились друг на друга, сработав практически одновременно. Известный экономист, бывший первый зампред Банка России Сергей Алексашенко назвал эту ситуацию «идеальным штормом», имея в виду, конечно, не водные просторы, а финансовое море. Именно в такой «идеальный шторм» и угодил корабль российской экономики – не бог весть какой современный и модерновый, да к тому же еще и перегруженный нефтью и газом.

Сможет ли он пережить шторм и не пойти ко дну? С одной стороны, его 140-милллионнной команде не привыкать к испытаниям – за последние 25 лет финансовые удары разной степени тяжести обрушивались на нашу голову регулярно, но все-таки судно не тонуло и восстанавливало ход. С другой стороны, каждый раз россиянам приходилось платить за это дорогую цену: люди теряли сбережения, работу, нервы и здоровье.

Конечно, хочется быть оптимистом – особенно в преддверии скорого новогоднего праздника. Хочется верить, что нынешний кризисный удар заставит власти наконец-то заняться настоящей перестройкой отечественной экономики: дать возможность свободно развиваться малому и среднему бизнесу, сократить госсектор и избавиться от множества дорогостоящих и явно избыточных «проектов века», сделать ставку не на нефть и газ, а на модернизацию и инновации.

Впрочем, все это – старые песни о главном, а реализация этих планов – долгая история. Под новогодней елкой же принято желать чудес. Применительно к российской экономике чудо может быть только одно – чтобы вновь подорожала нефть. Тогда и жизнь снова наладится...