О любви как форме социальной безответственности

Впрочем, это не чисто русское явление. Американский сериал «Почему женщины убивают» тоже густо замешан на любовной зависимости. Даже гламурная самодостаточная богачка вопрошает — «Зачем мне все это, если меня никто не любит?».

То есть, в 21-ом веке людям до сих пор внушают мысль о том, что их ценность связана исключительно с половой востребованностью. Однако, реальность опровергает все это на наших глазах. Смыслы, заложенные в гламурном манифесте, рушатся под натиском самого гламура, поющего о том, что деньги лучше мужчин. (Женщин — на выбор). Я конечно же упрощаю. Но хочу донести простую мысль. Субъект — мера всех вещей.

Психологи навязывают нам мысль о безусловной ценности позитивных эмоций и мотиваций. Однако эти эмоции весьма краткосрочны, обезличены, объективированы, т.е. безальтернативно вписаны в бытие и таким образом предназначены к безусловному исполнению всеми. Проще говоря, они настолько «хороши», что абсолютно бесполезны.

Зато негативные эмоции держат меня в тонусе и не создают ненужных иллюзий, буквально отсекают все лишнее. Это вовсе не означает, что субъекту постоянно необходимо быть погруженным в сплин, быть недовольным и раздражительным.

Но счастье, скажу я вам — такая скучная манная каша, демиургическая обманка. Те самые «покой и воля», которые обреченные индивидуумы буквально выдавливают из самих себя невероятным усилием воли (а по сути — насилием), которое они уже путают с привычкой.

Кошмарная история с погибшей от КОВИДа поэтом и критиком, к сожалению, имела свое продолжение. И похоже, продолжение это будет бесконечным. Значительная часть литературного сообщества фактически встала на сторону человека, признавшегося в том, что, вероятней всего, именно он ее заразил, сознательно разгуливая по Москве, будучи больным.

Всякая критичность, всякий здравый смысл, всякая подлинная эмпатия просто исчезли за возникшей на наших глазах цементной стеной патетической любви — гибридом из лицемерия и беспомощности. Я написала по этому поводу текст, который, судя по всему, вызовет недовольство многих. О чем мне тут же написали в комментариях. Однако, отметив тот очевидный факт, что прямо сие недовольство никто не выразит. Ибо крыть здесь нечем.

ПРИЗНАНИЕ

Признаться, я воспринимаю пандемию

Как отдых от жизни.

Я давно хотела отдохнуть от жизни,

От плохой жизни

Внутри хорошей, красивой, комфортной, буржуазной.

Такой как вы не любите.

А что вы, кстати, любите?

Любите мертвых, так повелось.

Любите любить ради самой любви.

Прикрывая любовью черные дыры

Собственного бытия,

Нищету, страх, консерватизм, слабость, лень.

Вы все прикрываете любовью.

Что есть любовь?

Матричная привязка.

Кошмарное сексуальное приключение двух идиотов,

Вызвавшее своим последствием

Появление на свет

Той, что не желала существовать —

Меня.

Когда я родилась,

Я поняла,

Что теперь умру по-настоящему.

Любовь — это смерть.

Что есть любовь?

Нелепая попытка социализации.

Попытка изображать сексуальность,

Не обладая витальностью.

Пытки отношениями

О большей части которых

Я не помню уже

Ровным счетом ничего.

Этих мальчиков

Я просто не помню.

Их лица...

Их имена.

Что такое любовь?

Пустая трата времени.

Драгоценной энергии.

Нечто, делающее нас анонимами,

Бессубъектниками,

Участие в общем,

Обезличивающем сущность.

А что такое любовь

На фоне нынешней русской жизни?

Это преступление

Терпения

И терпимости.

Оправдание морального идиота,

Заразившего КОВИДом пожилую поэта,

Лежащую теперь в могиле.

Любовь — это основание и утроба всякой могилы.

Любовь — это землица, рассыпанная вокруг нее.

Что такое любовь?

То, что ничего не решает,

Ничего не дает.

Только требует,

Морализаторствует,

Сакрализует то,

Что нельзя и не нужно сакрализовать.

Райнер Вернер Фасбиндер

Говорил,

Что любовь

Холоднее смерти,

Вы не верили.

А я говорю — любовь и есть смерть.

Я хочу прожить без любви,

Мимо любви.

Любовь унижает,

Указует,

Объективирует,

Смиряет.

А я не хочу

Смиряться ни с чем.

Мне не страшно умереть без любви.

Страшней — в жару без кондиционера

Или без денег, хороших врачей, оплаченной прислуги.

Страшнее без виниров, крепких ногтей, белой кожи,

Красоты, пусть и искусственной.

Я обожаю искусственную красоту.

Не говоря о том,

Что социальные достижения,

Власть, ресурс,

Куда важнее любви.

Их не унесешь в могилу? Кое-что унесешь.

Могилу я тоже хочу гламурную

На модном кладбище.

Все это, право, лучше,

Чем некрологи друзей и псевдодрузей.

А как они пишут про покойную-поэта.

Она видите ли,

Была нелепой.

Ходила в смешной шапочке.

Такая подлая снисходительность.

И ее именуете вы любовью.

Под текстом нового стихотворения меня абсолютно серьезно спрашивают: «А почему не в рифму?» Только в России в 21-ом веке до сих пор продолжают считать, что стихи — это когда «в рифму».

Также в России делают запасы еды впрок, невротизированные некоей генетической блокадной (чужой) памятью. Впрок запасаются и сексом. Реально, окологламурные дамы боятся, что «вырастут» (постареют) и секса больше не будет.

Граждане, не волнуйтесь! В постиндустриальном мире, в мире перепроизводства, невозможен дефицит продуктов в принципе. А секс есть и остается самым дешевым и доступным народным развлечением. Это на фоне становящегося все более асексуальным глобального мира. И да, стихи в рифму — давно не модно.