Недобиография Эдуарда Лимонова

Похоже, единственным продюсером Эдуарда Вениаминовича стала Лубянка, которая никогда не делилась с глуповатыми пассионариями, при этом активно используя их под свои нужды.

Да и от жизни и биографии Лимонова остается чувство неловкости и нелепости. Хотя, если вдуматься, в ней все закономерно. Кто кричал: «Россия все, остальное ничто!», получил не «другую», а закрытую Россию. Любое закрытое пространство обречено скукоживаться, подобно шагреневой коже. В формате не территориальном, но смысловом, уменьшая, соответственно, фигуры, с ним себя отождествляющие.

О Лимонове у меня лишь два стихотворных текста, он наскучил мне уже в конце 90-х как писатель. А политиком он не был никогда.

Последний раз я видела Лимонова на суде Даниила Константинова. Это был старик, советский пенсионер. Никакой персонажной монументальности. Я всегда полагала, что персонажи, писатели как-то дистанцируются от быта. Да я сама так делаю. Тут нет. Не так. Он был бюрократичен, замедлен и суетлив одновременно. Это здешнее азиатское бытие просочилось в него, как и во всякого местного, распятого обыденностью (гробыденностью).

Сказав нечто дежурно-литературное, он скукожился общим, обезличенным — «Спешу ребенка из сада забрать!». «Сын», — горделиво и так же обезличено, как всегда говорят они все. И добавил: «Не сидел еще».

Это он говорил не впервые. Советские всерьез полагают, что «анатомия героя» и смысл жизни состоят из наследования неврозов и биографических травм. Именно в этой фатальной вере ключ ко многим семейным драмам и к русской истории, в принципе.

В общем, за исключением некоторой демонстративной эксцентричности, это, повторюсь, был обычный россиянский пенсионер. Все, что выдавало его инаковость — холеные гейские руки, подделка под аристократа, с изысканно неуместным перстнем. А сам Эдичка, казалось, полностью слился со здешним пейзажем, существуя отдельно от рук.

На годовщину смерти Эдуарда Лимонова я позволю себе «некорректный» некролог. К Лимонову много лет относились с уважительным пониманием, что бы он ни вытворял, ибо ценили его прошлые литературные заслуги.

Однако, литературный талант — не есть бонус, который отправляет вас прямиком в культурно-исторический рай. Скорее, талант — это отягчающее обстоятельство.

Пока Лимонов был политическим маргиналом-провокатором, его леваческая глупость, его «Сталин-Берия-ГУЛАГ», «Россия — все, остальное — ничто!», все эти подростковые прыщавые кричалки и страшилки воспринимались как постмодернистские игры. Когда же идеология НБП (запрещенная в России организация- ред.) стала основой государственной идеологии, пропитанной нищетой россиян и кровью пассионариев «русского мира», когда стало очевидно, что проект НБП (запрещенная в России организация), впрочем как и «проект Лимонов» — есть не более, чем оперативная разработка для внедрения агентуры в молодежную среду и распространения реваншистских, милитаристских идей, никаких благоглупых иллюзий о пресловутой лимоновской «гениальности» ни у кого из здравомыслящих людей не осталось.

Я не моралист, особенно в том, что касается философии, искусства и литературы. Но как гражданин и политик, я моралист. Я считаю, что ущерб, нанесенный России Лимоновым и ему подобными «идеологами», огромен. И последствия его еще долго будут аукаться новым поколениям.

Символично, что фанатами и фанатками Лимонова сейчас остаются исключительно полумаргинальные элементы. Бывшие соратники, так и не построившие личных биографий и пытающиеся пробиться наверх малоталантливые выскочки. Что их объединяет? Социалистический невроз. Если Лимонов был продуктом своей эпохи, этакой отрыжкой коммунизма, пусть и в богемно-девиантном исполнении, то его менее удачливые последователи — есть продукты неосоциализма.

«Зачем мне, писателю, пластика, я в третий раз замужем, посетила больше 70 стран, живу в деревне!?» — восклицает псевдоинтеллектуальная журналистка.

Ловите мечту отечественного обнищавшего Дон Кихота, сидящего в пустой квартире среди изгрызенных клопами томов ЖЗЛ и прочей молодой гвардии!

Журналистка, обернувшаяся козой — не только ходячий символ нынешнего смутного времени, но и вопиющий пример тех деформаций, которым подвергается пластичное и некритичное общество под воздействием неосоциалистической пропаганды.

Я не раз писала о том, что идея бодипозитива — это в первую очередь про социализм 2.0, а уже потом про все остальное. Некогда гламурные кинодивы, пропагандирующие «естественную красоту» и бравирущие растрепанным видом — это всего лишь проплаченные представители определенных трендов.

Их задача — заговаривать беднеющие массы, дабы те не роптали. Ну а что роптать, если ты выглядишь не хуже условной Анджелины Джоли? Разница лишь в том, что Джоли может исправить ситуацию за день, а условная «пролетариатка» — уже никогда.