О безжалостных взрослых и беспощадных детях

Открытый, бодрый, честный инфантилизм, отчасти свойственный моему поколению, мне нравится. Это торжество вечной молодости. Бодрящая откровенность. А вот инфантилизм старших поколений видится мне опасным. Здесь взрослые безжалостны, а дети беспощадны.

Я часто встречаюсь с негативным отношением к подросткам и подростковости. Будто это нечто нелепое, несуразное и даже антиэстетичное. Мне же, напротив, кажется, что подростковость — единственно актуальная и максимально подлинная форма существования. Притом довольно выгодная технически, социально, экономически. Человек уже не пленник своих родителей, но еще не раб общества. Идеальный формат существования, к тому же радикально приближенный к подлинному гнозису. Ибо ребенок еще не догоняет, а взрослый уже тормозит.

А если серьезно — общество, социум, мир, природа в большей степени паразитирует на индивидууме, в особенно на детях, пытаясь взращивать их под свои нужды. Что нельзя компенсировать морально (а ничего и нельзя!), надо компенсировать материально — тем же БОДом.

Еще по поводу морализаторства. Как странно говорить «прощаю» в отсутствии нуждающегося в этом прощении. Один известный в узких кругах поэт, переобувшийся из демократа в крымнашисты, восклицал когда-то: «А Сталина я простил!» Ну, конечно, это декларация ничтожности, выученной беспомощности и псевдошироты псевдодуши. Признайся уж, что у тебя просто нет ресурса карать своего врага.

Призывы к люстрации из той же серии, только наоборот. Какой смысл в декларации о намерениях тех, кто не может их реализовать? Более того, неосуществленные угрозы, неисполненные более двух раз, начинают восприниматься комически.

Со мной вечно спорят советские образованцы. Как-будто знают о жизни нечто большее, чем я. Однако их личные биографии не только не доказывают, но и опровергают этот факт. Что-то не хотелось бы мне с ними поменяться. Типический аргумент совобра (советского образованца) в случае обсуждения какой-либо проблемы — «Ну ты же умная». Все.

Делать совобр ничего не будет, ибо не обучен. Ну кроме как болтать или интриговать. Ум для него — и вещь в себе, и оправдание, и элемент «классового превосходства». И комфортная гарантия дальнейшего полустрадания.

Конечно, совобр не страдает. Страдает другой (к примеру, ты). Оттого и должна быть умной, чтоб совобр знал — вот она умная («как я»), а еще и страдает. А я умный — и вот нет. Не страдаю. Потому что умный.

Русская литература сакрализует страдание, потому что на самом деле страдает всегда другой. Не ты Анна Каренина, не тебе и под поездом лежать. Совобр хитер и потирает руки где-то за железнодорожным поворотом.

Вообще, «Ты же умная!» — это мантра. Заговор. Молитва. Если ты умная, то не должна быть красивой. Богатой. Здоровой. Известной. Это же все «Фи, как недуховно!» Совобру так спокойней. Поэтому я бегу совобров. Я же умная. Совобр — дурак.

Дети для инфантильного здешнего человека часто являются разменной монетой. Способом устроить свою жизнь, опять же, прикрываясь благими намерениями. Неугомонная, суетливая истерично-завистливая одиозная журналистка, имя которой нельзя поминать всуе, на голубом глазу утверждает, что эмигрируя из России ради будущего детей, люди понижают свой соцстатус.

Да в нынешней России заводить детей в принципе — преступление! Если вы не госчиновник, конечно. Да и у госчиновников, в общем-то, не совсем ясные перспективы.

Мало того, что это очередной провластный вброс, он еще и невероятно глупый. Впрочем, она наконец нашла свою аудиторию — это «тетки-тетки» с Яндекс-дзена. Удивительный типаж, каким-то образом восстановленный из 70-х годов. Там дублируется буквально все, от халатиков, до дизайна квартир и, собственно, рассуждений. Этаких агрессивных болотисто-борщевых брюзжаний. И компотно-желейной верноподданической слизи.

Как и псевдоЛолита из «Топей» эта журналистка и «тетки-тетки» — есть передовой отряд государственного агитпропа. Злые и нищие, пассивно-агрессивные, они еще покажут свои клыки. Тема Лолиты и сопутствующих ей сексуально-мотивированных игр — тема, кстати, тоже глубоко инфантильная. Как и тема сексуальной игры, в принципе. Но в случае с подростками — особенно.

За «Лолитой», которую продолжают изучать и мусолить, следует новый литературный бестселлер эпохи MeToo «Моя темная Ванесса». Очередная книга про то, (на самом деле!) как взрослые воруют секс у детей. Ну не только секс. Витальность, интригу, сакральность (не в традиционном смысле, а в смысле «взаправдашности»).

Ведь у взрослых ничего взаправдашнего нет. Любовь взрослых — ну скука же смертная! Так вот сначала воруют, а потом продают под видом морали, работы с травмами и прочего психоанализа для бедных.

Беда в том, что так называемые взрослые (по сути — просто фрустрированные дети) не чувствуют времени. Во-первых, второй Лолиты быть не может. Во-вторых, и первая устарела. В-третьих, нынешние «дети» — асексуалы и десакрализаторы. Но понимать сие никто не хочет.

Для косного традиционного мышления — понимать — значит не быть. К слову, о подлинном знании (знающем) можно сказать — я знаю, значит не существую. Но это — о подлинном.

Социальный мир устроен также, как и реклама. И наоборот. Люди хотят чего-то лишь потому, что им это часто показывают. И потому, что оно есть у других. Такая глобальная афера псевдожеланий. Я это отчетливо понимала с детства и мало чего хотела. Из того что предлагали — практически ничего. Типичных детских желаний у меня не было. Да и была ли я ребенком?

В сущности — ребенок не только самое бесправное существо, но и довольно неудобная противоестественная ролевая модель. То есть буквально детей принуждают изображать детей.

У меня и сейчас желаний, как я писала — пересчитать по пальцам одной руки. Потому что все в мире обстоит ровно наоборот. Стоит только правильно сформулировать вопрос. Не мне нужно нечто, потому что оно есть у других. А зачем мне нечто, раз оно есть у других? Вот совершенно не желаю размениваться на мелочи, которые, как кажется большинству, составляют жизнь человека.