Москва уже живет по Стивену Кингу

15 апреля московский метрополитен буквально превратился в Смертополитен. Не говоря уже о том, что власть обрекла людей на столпотворения идиотскими мерами псевдобезопасности, а сама толпа не очень-то заботилась о своих жизнях и здоровье. Москва — мегаполис, где сосредоточен российский средний класс. Насколько мы вообще можем говорить о среднем классе в стремительно нищающей стране. Поэтому оправдания граждан из серии «надо семью кормить», кажутся мне несколько натянутыми. В ситуации, когда есть реальная угроза жизни, необходимость заработать лишние пару тысяч, мягко скажем, неубедительна.

Этот невроз страха нищеты, приобретенный населением за последние годы, обратился в самопогибельную некрофилическую страсть. И тут вспоминается и Нагибин, описавший советского человека, как не ценящего свои и чужие жизни, и Зиновьев с его «гомосоветикусом». Любопытно, что сам советский человек как феномен фактически испарился в 90-е и возник вновь в начале двухтысячных, но не массово. То есть, если оглядеться вокруг, мы увидим вполне нормальных, цивилизованных людей. Это, собственно, мы с вами и наши знакомые. Но есть серая масса безликих элементов, некое тайное мрачное меньшинство или, напротив, большинство — по ситуации. Эта масса оживает и набирает силу в критические моменты истории. Этот низший «революционный» в плохом смысле класс сидит на дне в благие времена, но выползает в кризисные. Поэтому, когда в России началась пандемия COVID-19, магазины и улицы внезапно заполнили стайки бомжей, алкоголиков, наркоманов, словно из старого фасбиндеровского кино. Люди, устремившиеся в метро — не только и не столько работяги. Это та депрессивно-самоубийственная невротизированная толпа, которая, как в классических зомби-хоррорах, хочет латентно убить себя, а также увлечь за собой в ад максимальное количество жертв.

Вообще происходящее, исполненное глубокого символизма, все больше напоминает cтивенкинговскую «Мглу». Начиная от бунтов в колониях, которые всегда происходят в России во времена исторических сломов, заканчивая пожаром в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС. К слову, сама Чернобыльская АЭС — символ распада Советской империи. Напомню, что произведение Стивена Кинга «Мгла», весьма точно и красочно иллюстрирует воплощенные образы массового бессознательного, долгое время таившиеся в глубинах человеческих душ. Кошмарные насекомые и птеродактили, окружившие переполненный людьми супермаркет (здесь мы видим аллюзию на «общество потребления»), возникли якобы из природного катаклизма, а в действительности они стали материализовавшимися проекциями химер помутненного человеческого разума. Так и коронавирус есть воплощенное бессознательное, созданное искусственно как оружие с неосознанной целью самоубийства (!). Эрих Фромм с его трактовкой некрофилии кажется невинным исследователем рядом с этим «шедевром» современного «интеллекта».

Я скептически отношусь к Эриху Фромму и его теория кажется мне вычурной, гипертрофированной и в целом натянутой. Она являлась своеобразным гиперкомпенсационным ответом на ужасы войны, как, собственно, и весь психоанализ того времени. Однако, тот факт, что тоталитаризм и страсть к смерти взаимосвязаны, нашел свое подтверждение и в текущей действительности. Ибо, я не сомневаюсь в том, что коронавирус возник в китайской военной лаборатории.

Я думаю, что феномен вновь возрожденного гомосоветикуса еще будет подробно изучаться антропологами и психологами. С этой точки зрения интересны не только искусственно созданные скопления бездумных людей на улицах и в метро, но и случаи залихватского журналистского «героизма». Как то интервью различных акул пера из самого эпицентра заразы — клиники с красно-демоническим названием «Коммунарка». Ведь все эти материалы можно было подготовить удаленно.

Отдельного внимания заслуживает и выскочивший на арену инфернального российского цирка персонаж советского «доктора». Как только появляется очередной ролик штатного пропагандиста Красовского из Коммунарки, сразу же встает два вопроса. Почему зараженный коронавирусом доктор Денис Проценко продолжает работать, общаться с персоналом, больными и журналистами? Второй вопрос, неизбежно следующий из первого. Может быть Проценко не болен и мы имеем дело с намеренной инсинуацией в рамках спецпроекта «Коммунарка», имеющего своей целью очередную и столь полюбившуюся всем ложь «во спасение»?

Если Проценко болен, он должен быть изолирован и проходить лечение с последующим карантином. Если он продолжает работать, возникает вопрос о его адекватности, квалификации и профессиональной репутации. А если он здоров, то он просто пропагандист (!) и, тем более, не врач. Только сейчас прошла информация, что Проценко якобы вылечили, однако, вся эта история продолжает оставаться в целом сомнительной и непрозрачной.

Создается впечатление, что внутри этих безбашенных «героев» хохочет какой-то вечный архетипический Маресьев. Ведь подобного рода героизм в современном мире давно превратился в девиацию. И только в России это явление получает социальное одобрение.