Всемирный долгострой. Сколько лет создают боевые корабли у нас и на Западе

Оружие, без возможности его применить, — груда металлолома, - напоминает Олег Капцов, автор статьи в «Военном Обозрении», которая разоблачает либеральные мифы о слабости отечественного ВМФ, устаревании корабельного состава при отсутствии строящейся замены, медленных сроках постройки кораблей и общей бесполезности флота:

«Дилемма: качественно, быстро и дёшево. Выбрать два пункта из трёх.

Нелегко? А кому легко!

БДК «Иван Грен» был вынужден вернуться на верфь после обнаружения недостатков в конструкции и системе защиты от магнитных мин.

«Это одна из "паршивых овец" России. Этот корабль — очередной пример возникающих задержек», — прокомментировал военный аналитик Йорген Эльвинг. Как говорил классик: сам знаю о бедах отечества, но досадно, когда иностранец разделяет со мной эти чувства. Но неужели военный аналитик Эльвинг не слышал про процедуру, которую проходят все новые американские корабли. Post Shakedown Availability (PSA) — обязательное возвращение на верфь после первых месяцев службы? Зачем? Да затем же, что и наш «Иван Грен»!

Интересно, как бы аналитик прокомментировал следующий абзац:

«Прошло 23 месяца с момента вступления в строй, но флот так и не получил боеспособного корабля».

«Иван Грен» тут ни при чем. Это — претензия Пентагона верфи «Нортроп», подписанная главой военно-морских сил Д. Уинтером (2007 г.). Как вы уже догадались, жалоба осталась без внимания. Функционал десантного корабля «Сан Антонио» продолжал сбоить на протяжении последующих лет. 2008 год. Корабль не вышел в поход из-за поломки стенки док-камеры. Прибыв с опозданием в Персидский залив снова вышел из строя (потребовался срочный ремонт в Бахрейне). Очередной отказ системы управления ГЭУ случился при проходе Суэцким каналом: двигатели самопроизвольно переключились на реверс, что едва не привело к навигационной аварии с непредсказуемыми последствиями.

Малоизвестные эпизоды службы «Сан Антонио» — пример той «жести», которая происходит там, где, по идее, такого быть не должно. О более эпичных случаях вы, наверняка, уже слышали до прочтения данной статьи. «Замволт», заглохший в Панамском канале. Эпопея с авианосцем «Форд» (спуск на воду — 2013, впервые смог выползти в море на собственных турбинах только в 2017, реальная боеготовность — 20…дцатый год), это бесконечно.

А вот Франция-с. При первом же выходе в море у новейшего авианосца «Шарль де Голль» отвалилась лопасть винта. Все последующие учебно-боевые походы ШДГ начинались и заканчивались одинаково: жалобами и выходом из строя. 2002 год — радиационная авария, экипаж получает пятикратные дозы облучения. 2008 — авианосец неожиданно сломался через три месяца после окончания капитального ремонта. 2010 — возглавил отряд боевых кораблей. На следующий день приполз в Тулон на буксире: на “де Голле” вышла из строя вся система электроснабжения. Вот такие «успехи». Хотите еще? Французская суперподлодка класса «Барракуда». Четвертое поколение, уникальные возможности. Что в реальности? Головной «Суффрен» до сих пор не спущен на воду. Хотя с момента закладки ПЛА прошло ровно ДЕСЯТЬ лет! Н-да...

В России за меньший срок строят стратегические ракетоносцы. К-551 «Владимир Мономах». Закладка — 2006. Спуск на воду — 2012. В декабре 2014 на корабле был поднят андреевский флаг. РПКСН «Князь Владимир». Заложен в 2012 г. Спущен на воду 17 ноября 2017. РПКСН проекта 955 (955А) «Борей» имеют 170 метров длины. Сгусток боевой материи весом в 15000 тонн. На фоне такой громады французская «Барракуда» просто малютка: в 3,5 раза меньшее водоизмещение, ни о каком запуске 30-тонных ракет с борта ПЛА не идет даже речи. Цикл постройки 6 лет.

Слишком много по западным меркам, поправит очередной “аналитик”. Американцы спускают на воду свои «Вирджинии» за три года. Только надо указывать, что три года — с момента установки на стапель готовых модулей (секций) будущей подлодки. Реальное начало строительства, нарезка металла и изготовление механизмов американской ПЛА, обычно, начинается за три года до её официальной «закладки». Гораздо более серьезным моментом является количество строящихся кораблей. Здесь американские верфи в чистую «уделывают» отечественные «Севмаш» и «Янтарь».

Поточное производство, ежегодный ввод в строй по несколько крупных боевых единиц — атомоходов, эсминцев, десантных кораблей. Чем больше вымпелов, тем сильнее флот. С одной стороны — да. А с другой — не все так просто.

Большой шкаф громче падает

В своем нынешнем состоянии американский военный флот избыточен. Напоминает ситуацию с советскими танками в 1941 году. Миллиардные контракты, новейшие корабли. А реальное повышение боеспособности — на копейку. Корабли вступают в строй без предусмотренного по проекту оборудования. Новейший «Замволт» построен без радара дальнего обзора, его постеснялись оснастить даже комплексом ближней обороны. Сокращенный состав вооружения имеют и остальные эсминцы постройки 2010-х гг. Причины — экономия средств, а также отсутствие технической готовности перспективных систем.

В своё время такой же практикой «грешил» советский ВМФ, который принято возводить в эталон. Головной БПК пр. 1155 («Удалой») до конца своих дней ходил без средств ПВО. Второй корабль серии («Вице-адмирал Кулаков») также вступил в строй с одним ЗРК, вместо положенных по проекту двух. Дополнительный комплекс ПВО он получил только через 30 лет: в ходе модернизации в 2010 году на нем был установлен, в общем-то бессмысленный в качестве основного ПВО, комплекс «Гибка-2».

К слову, современный ВМФ России подобных глупостей не совершает. Наоборот, военные эксперты выражают опасения по поводу перегруженности кораблей различным вооружением. Зачастую не соответствующим по своей мощи официальному рангу корабля. В составе вооружения корвета «Гремящий» (пр. 20385) имеются зональный ЗРК «Редут» (дальность поражения — десятки км), восемь «Калибров», артиллерийское и противолодочное вооружение, вертолет, а также три (!) гидроакустические станции. По своим возможностям российский «корвет» (СКР, корабль 3-го ранга) приближается к западным эсминцам.

У наших «невероятных союзников» все причалы заставлены кораблями, для которых на сегодняшний день нет боевых задач. Вслед за количеством экипажей растет число адмиральских должностей. А уровень подготовки личного состава снижается. Кораблями управляет кто попало; только за 2017 год прогремело три инцидента с эсминцами.

У российского ВМФ обратная проблема. Число задач множится с каждым днем: «сирийские экспрессы», боевая группа в Средиземном море, балтийское мелководье, пуски «Калибров», Арктика и дальневосточный рубеж, далее — везде. А кораблей явно не хватает. Но это только на первый взгляд. Несмотря на бесконечные жалобы, любая поставленная задача объективно получает достойное решение от ВМФ России. С поддержкой военной операцией в Сирии пожилые БДК справляются лучше, чем 11 пресловутых АУГов и армады амфибийных сил ВМС США.

Или у кого-то имеются сомнения на этот счет?

Единогласно.

А раз так, значит нынешний состав флота соответствует стоящим перед ним задачам. Согласно планам ведется перевооружение, флот получает новые корабли (об этом — чуть ниже). Вывод согласуется с цифрами. По состоянию на ноябрь 2017 года в составе ВМФ имелись 211 вымпелов. В их числе 48 атомных подводных лодок, 6 ракетных крейсеров (один в процессе модернизации), 16 больших противолодочных кораблей (БПК) и эсминцев — надводных кораблей океанской зоны. А также 21 крупный десантный корабль. Часть кораблей находится в ремонте. Это нормально.

Те же янки едва ли смогут одновременно вывести в море пять из десяти «Нимицев». Цифра 211 боевых единиц сама по себе опровергают любые мифы о слабости и ничтожности российского флота. В составе ВМФ имеется даже собственный авианосец. Вполне реальный и боеспособный авианесущий корабль. Прошедшей зимой авиакрыло ТАВКР «Адмирал Кузнецов» нанесло 1,5 тыс. ударов по объектам террористов ИГ (запрещено в России). По пути в Сирию ТАВКР поставил плотную дымовую завесу над Ла-Маншем. Над русским «дымоходом» тогда не смеялся только ленивый. Но «Кузнецов» такой не один. У французского «де Голля» тоже была проблема: на ходу вибрация и шумы в кормовой части достигали 100 дБ, треть нового корабля оказалась непригодна для обитания.

Лучше давайте вместе посмеёмся над «Орланом», который вообще не оставляет за собой дымного шлейфа.

Перевооружение

Фрегаты вместо крейсеров Флот какой страны за прошедшие 5 лет получил эскадру подводных ракетоносцев? Единственная страна, которую я знаю — Россия. Вместе с тремя подводными крейсерами стратегического назначения (+1 строящийся, в высокой степени готовности) корабельный состав пополнился многоцелевой атомной подлодкой (К-560, пр. 885 «Ясень»), шестью ДЭПЛ и тремя фрегатами (фактически 4, «Адмирал Касатонов» готов к прохождению Госиспытаний).

Это только самые значимые проекты. Звезды первой величины. Сейчас многие скажут, что фрегат — это совсем не то, чего достоин отечественный ВМФ. Где былая мощь, где крейсеры и эсминцы? В это трудно поверить со стороны, но 5000-тонный фрегат начала ХХI в. превосходит по боевым возможностям ракетные крейсеры постройки 80-х гг. Чего нет на фрегате «Адмирал флота Горшков», чем могли бы гордиться 11000-тонные крейсеры пр. 1164 («Москва», «Марша Устинов», «Варяг»)? Вместо 16 «Вулканов» в два ряда, за мирным фальшбортом фрегата скрываются крышки 16 вертикальных пусковых установок. В каждой — КР семейства «Калибр» с дальностью поражения целей 2500 км. Либо — противокорабельный вариант.

При этом, еще далеко не очевидно, что представляет большую опасность для противника — советская сверхзвуковая ПКР или летящий на самой водой дозвуковой «Калибр», разгоняющийся приближении к цели до скорости ~3Маха. Зенитное вооружение — 32 пусковые установки «Редута», вместо 8 барабанных ПУ комплекса С-300Ф, с боезапасом 64 ЗУР. Несмотря на сокращение боекомплекта новые ракеты позволяют поражать цели на вдвое большей дальности. А многофункциональный радар «Полимент» имеет вдвое больше каналов управления ЗУР и не имеет ограничений по сектору обзора (4 неподвижные фазированные антенны, ориентированные по сторонам горизонта). На крейсере имеются два ЗРК малой дальности типа «Оса-М». Современный фрегат благодаря УВП обладает немалой гибкостью в применении вооружений. Часть ячеек может быть использована под размещение ракет малой дальности 9М100 (по четыре в каждой ячейке, что немало увеличит боекомплект).

С учетом вышесказанного можно говорить о превосходстве фрегатов над крейсерами советской эпохи. А сами фрегаты «Адмирал Горшков» и «Адмирал Касатонов» могут считаться прямыми соперниками американских эсминцев с системой «Иджис». Конструкторы фрегата наверняка сэкономили на обитаемости личного состава. Конечно, сэкономили. Ведь численность экипажа нового корабля всего 200 чел. против пяти сотен на борту РКР. Автономность? Удовлетворяет современным стандартам для кораблей класса эсминец. 4000 миль — достаточно для перехода через океан.

Мореходность стала хуже? М-да... Вы знаете, какой длины была каракка Христофора Колумба? Около 30 метров. Расскажите тем морякам про 135-метровый фрегат.

Не убедил? Тогда еще пример: по водоизмещению «Горшков» втрое крупнее британских эсминцев, прикрывавших Арктические конвои.

Кстати, на современных кораблях отсутствуют боевые посты на верхней палубе. А ведение боя в 9-балльный шторм исключается по соображениям здравого смысла. Процесс уменьшения кораблей на протяжении последних 70 лет — неизбежное следствие автоматизации, развития электроники и ракетного оружия. Нынешние герои — миниатюрные “скорлупки” на фоне крейсеров пр. 68-бис (строились в конце 40-х — начале 50-х гг.). 18 тысяч тонн полного в/и — против 11 тыс. у ракетного крейсера «Слава» и 5 тыс. у фрегата.

Подведём итоги

России не нужны корабли, кроме тех, которые имеются в составе ВМФ и запланированы к постройке в ближайшие годы. Жалобы на отсутствие адекватной замены для устаревающих кораблей советской эпохи можно оставить на проходной Генштаба. Реальная госпрограмма перевооружения флота создана с учетом всех существующих геополитических условий, задач ВМФ и возможностей ВПК.

Оставьте в покое мечты об «атомных суперэсминцах» и «перспективном авианосце». Построят, когда в этом появится хоть какая-то адекватная потребность и смысл. В настоящее время мы наблюдаем очевидное (для кого-то — невероятное): скромные корабли справляются с серьезными стратегическими задачами лучше, чем все флоты «невероятных союзников».

Если уж завели разговор о перспективах, то, объективно, единственным типом крупного надводного корабля, который мог проявить себя в полной мере при ведении боевых действий (на примере недавних событий с участием ВМФ — Сирии и Ю. Осетии), является американская концепция ударного «Замволта».

Я уже не говорю о том, сколько шума могла наделать такая «канонерка» на Балтике, перевозбудив наших прибалтийских соседей. Иначе какой смысл строить корабли, не имея внятной концепции их применения?»