Николай Сванидзе: «Бедным людям нравится сила»

В середине сентября в Калининграде прошел 6 пост-интеллектуальный форум им. Франца Кафки и Джорджа Оруэлла. С лекцией «Как мы полюбили ядерную бомбу, или могут ли империи без войны» на нём выступил журналист, историк и общественный деятель Николай Сванидзе. «Новые Известия» выбрали из его выступления наиболее важные фрагменты:

О разнице между СССР и Россией

Россия отличается от СССР двумя факторами. У Советского Союза была лживая, фантастическая, но позитивная идеология. Которая позволяла при любых неудачах, при любых неуспехах говорить, что враг будет разбит и победа будет за нами. Мы построим коммунизм. И пока в это верили, Советский Союз не разваливался. Потом стало ясно, что это лажа. Советский Союз начал разваливаться по многим причинам, и это не последняя из них. Я понимаю нынешних псевдопатриотов, которые просто стонут без идеологии. Сейчас такой идеологии нет, и не создать ее, не родить. А тогда была, и она дорогого стоила. Потому что бы здесь ни происходило, ужасно жили, но все равно все говорили: историческая победа будет за нами. Это первый фактор, который отличает. И он нервирует руководство.

Второй фактор — мы стали частью мира. Советский Союз не был частью мира, он был совершенно автономен, как другая планета. Он вращался по своей собственной орбите. И это позволяло не участвовать в конкуренции с теми же Соединенными Штатами, с западной цивилизацией. У нас другая валюта, другая экономика, другая жизнь, она не имеет отношения к мировой. Сейчас мы часть общемировой цивилизации, поэтому конкуренция неизбежна. А конкурировать нечем. Единственная составляющая, в которой мы конкурентоспособны, — военная. Экономически мы неконкурентоспособны в данный момент и вряд ли в ближайшее время будем. Насколько я понимаю, мы производим где-то 2% от мирового ВВП. А американцы где-то 25%. И у европейцев ещё почти столько же. Здесь конкуренция слабая. А вот в военном отношении она реальная. Победить не можем, но и проиграть не можем. Мы действительно можем друг друга только уничтожить за милую душу. И здесь возникает фактор решительности, о котором я говорил.

О Солсбери и Золотове

В связи с известной темой Солсбери, с тем, как «отрывались» два «искусствоведа» наших, сразу вспоминается великий английский писатель Уильям Голдинг. У него есть роман «Шпиль» как раз про «солсберецкий» собор. Но до этого была и другая книжка, гениальный роман «Повелитель мух». Он как раз о корнях фашизма, о классе молодых ребят английских, которые оказались на необитаемом острове, и что с ними там происходит. И там побеждает не самый сильный, не самый умный, а тот, кто готов идти до конца, кто готов идти на убийство и на самоубийство. Вот тот оказывается сильнее. И вот в этом «бодании» двух систем, по мнению нашего руководства, думаю, победит не тот, кто сильнее. И не тот, у кого 50% мирового ВВП. А тот, кто решительнее. Тот, кто готов идти до конца. Как в воздушном бою — когда идешь на таран и ты готов умереть, а твой противник нет, он сворачивает. И получает очередь в брюхо. Вот здесь та же история. Это очень интересная и угрожающая история.

Мне кажется [история с «искусствоведами» в Солсбери] — это демонстрация слабости на самом деле. Это всё очень тревожно, потому что ощущение, что ситуация идёт вразнос. Над людьми, о которых идёт речь, можно стебаться сколько угодно, мы с вами это и делаем охотно, но в общем это трагично, конечно. Англичан это вызверило. Если была задача показать, что мы ни при чём — достигнута обратная цель. Они просто озверели. Представитель премьер-министра сказал, что это оскорбление общественного интеллекта. Ну это же ясно было, что эти люди не похожи на тех, за кого они себя выдают. На кого угодно. Я не знаю, как выглядят офицеры ГРУ. Но я знаю, как выглядят люди, которые интересуются средневековой готикой.

Здесь есть вопрос еще более серьезный: президент лично их направил на телевидение? Это мне представляется крайне странным. Потому что зачем? Он мог этого и не делать. Ну да, ну вот такие вот странные ребята пришли бы на телевидение. Он-то зачем лично в этом участвовал? Ему-то зачем это было надо? Теперь-то получается, что это с его подачи, что это он их закрывает. Что он их рекомендует как гражданских, не криминальных людей, не имеющих отношения к преступлению, не имеющих отношения к силовым структурам, когда уже известно обратное. Во всяком случае, в том, что они имеют отношение к силовым структурам точно. Убивали они или не убивали — неизвестно, хотя подозрения сильные. А что они не те, за кого они себя выдают — это уже достаточно доказано. Зачем? Не знаю, нет у меня ответа. По-моему, это был троллинг. Вот чистый троллинг. Я не могу найти другого объяснения.

С [главой Росгвардии Виктором] Золотовым проще. На мой взгляд, он не просил ничьего разрешения [вызывая на «дуэль» Алексея Навального]. Просто вышел, рванул на груди тельняшку, надел фуражку и сказал: выходи в туалет, подеремся. Я не думаю, что он получил «добро». Потому что ясно, что он привалил кучу очков Навальному сразу. Просто ответил от всей своей генеральской щедрости. Назвал его по фамилии, что, как известно, не рекомендуется. Мягко говоря. То есть перешёл сразу несколько двойных сплошных. Вряд ли бы ему позволили это сделать, это была его собственная инициатива. Но в ситуации с Солсбери-то лично первое лицо! Зачем — не знаю. Ощущение, что ситуация просто вразнос пошла.

О работе органов власти

Не работает ничего, никакие институты государственные. Не работает институт под названием «суд». Не работает институт под названием «пресса» так, как должна. Не работает институт под названием «парламент». Не работает институт под названием «выборы». Работает институт под названием «президент». Даже работает институт под названием «президент Путин». Только. И он работает все больше, теперь он все это берет на себя. Он лично, через голову МИДа делает предложение японцам по тому, как должны выглядеть их переговоры, он лично просит, чтобы два этих парня пришли на телевидение. Видно только двоих — его и Машу Захарову, больше никого нет.

Я думаю, к войне никто не готовится, но в то же время «подогрев» всяких структур виден. Здесь же есть еще одна вещь, довольно существенная. Она связана просто с психологией людей. У нас власти, силовики, не нужно этого забывать. А это их тема, это их жизнь. Они это любят, они этим все время занимаются, они с этим играются, как ребенок в солдатики. Я думаю, что это не означает подготовки к конкретной войне, нет.

Об оппозиции и интеллигенции

Черт его знает, может, и меня посадят за репост. Смотря какой репост. Сейчас неприкосновенных нет. Может, только высшая, приближенная к первому лицу часть руководства. И все. Интеллигенция в старом, советском понимании перестала существовать. Размылась, частично уехала, частично стала частью власти, частично опустилась, и ей теперь нет дела до размышлений и кухонных разговоров, ей нечем семью кормить. Дальше будет хуже, потому что жизнь не улучшается. Как, скажем, сейчас реагируют на протесты? Протест молодеет — власть реагирует нервно. Вот фотографии с последнего разгона митинга, когда там тащат маленьких мальчиков и девочек, о чем свидетельствуют? О том, что власть нервничает, дает очень жесткие указания. Ну, казалось бы — ну кому помешала маленькая девочка? Боятся маленькую девочку. Если нервничают — значит, никому нельзя ни постить, ни репостить. Ситуация грозная, ситуация очень опасная. Поэтому когда мои студенты в РГГУ меня спрашивают: Николай Карлович, а вот идти мне там куда-то? — я им говорю: вы у своих родителей спросите. Я не могу вам рекомендовать такие вещи, я не могу брать на себя ответственность и призывать вас туда, где я не смогу вам помочь. Ситуация жесткая, неприкосновенных сейчас нет. В этом смысле ситуация даже более жесткая, более опасная, чем она была в послесталинском Советском Союзе. Ну, со сталинским я не сравниваю, там была просто мясорубка. А после она была для кого-то более безопасная. Если ты соблюдаешь определенные правила игры, то хрен с тобой, живи себе спокойно. А кто-то мог жить даже более чем спокойно. А сейчас этих групп нет.

Умники нынешней власти не нужны. Советское руководство к интеллигенции прислушивалось на самом деле. Оно считало интеллигенцию своим идеологическим проводником. Техническая интеллигенция, те же физики, химики и инженеры были нужны, чтобы строить обороноспособность родины. А гуманитарии нужны были для того, чтобы давать идеологический отпор. А нынешней власти интеллигенция не нужна. Обороноспособность у нас что? Ракеты? Для этого вся эта армия умников не нужна, с физтехами, физматами и мехматами. А идеологический отпор вообще никому не нужно давать. У нас идеологии нет. И чем меньше люди думают, и чем меньше они образованы, и чем больше они берут корм из клюва в государства, тем с ними легче. Поэтому у нас сейчас элементарнее, проще позиция власти, чем была даже при одряхлевшем Советском Союзе. И эта простота достаточно опасна.

О национальной идеологии

Ни на чем будущую идеологию России построить невозможно. И не нужна никакая идеология. Зачем выдумывать идеологию? Последняя, коммунистическая, она же была не наша. Карл Маркс к России не имел никакого отношения. Напротив, он её боялся смертельно. И предсказывал, что будет страшно, когда Россия вступит в обладание предложенной им теорией. Ему принадлежит знаменитая фраза, что наступит «российский 93-й год» (он имел в виду Великую французскую революцию) и насилие этих полуазиатских крестьян будет непревзойденным в истории. И дал совершенно точный прогноз. До Маркса последняя такая идеология это что? «Москва — Третий Рим»? Так это, извините меня, конец 15-го века. И то это не искусственно они сели, палец в лоб уткнули и придумали. Там была масса факторов — гибель Византии, объединение русского государства под властью Ивана III (который на самом деле реальный объединитель, а не его страшный внук Иван Грозный), его женитьба на Софье Палеолог. Многое совпало. И нужно, чтобы снова многое совпало, чтобы возникло какое-то подобие идеологии. Но многие страны живут и без идеологии, и ничего, неплохо живут. Если я сказал, что я понимаю страдания псевдопатриотов, то это не значит, что я и разделяю.

О культе силы в России

Почему мы снова полюбили бомбу? Милитаристски ориентированное представление о прекрасном. С подачи власти, разумеется. Именно потому, что бомба — это единственное, в чем мы не уступаем никому. Это наш аргумент в мировой конкуренции. И это тот козырь, который у нас постоянно лежит на столе и к которому мы оперируем. С этим и связана любовь, это такая штучка, это наша цацка любимая. Нет ничего, кроме нее, сейчас, к сожалению. Это такая любовь к абсолютному оружию. Мальчишеская немножко. Потому что мальчишки любят в пистолетики играть.

Вообще, людям льстит сила, людям нравится сила. Особенно бедным людям нравится сила. Я сейчас не могу вспомнить, кто это сказал из философов, что когда государство демонстрирует силу, это помогает человеку подавить комплексы, связанные с его личными проблемами. И это действительно так. У человека неважнецки складывается жизнь. С работой плохо, получает мало, жена ушла, пьет. Но зато государство мощное. У тебя же должен быть какой-то предмет для гордости. Иначе — повеситься. Вот чтобы не повесился — «ты живешь в мощном государстве, нас все боятся». Или «мы все встаем с колен». Тоже мобилизует, появляется какая-то цель в жизни. Ты не один, вокруг тебя такие же, как ты. И пусть ты бедный, пусть ты голодный, пусть ты несчастный. Но зато в какой стране ты живешь! И это на самом деле чисто психологически вполне объяснимо.

Я думаю, Запад, так же как и мы, рассматривает любую возможность оппонирующей стороны. Никто прижимать к стене такого человека, как Владимир Владимирович Путин, не собирается. Это очень опасно.

Сейчас отношения такие, каких не было даже в разгар Холодной войны. Они вообще никакие. Такого хамства взаимного не было. То есть уже просто «раззудись, плечо». Никто не стесняется в выражениях, никто не стесняется в аргументах. Они хамят, мы троллим. И уже всем все равно, потому что уже лучше не будет в обозримом будущем. При нынешнем нашем руководстве наши отношения с Западом не улучшатся.

Но, конечно, все жить хотят. Поэтому, я думаю, до крайности никто доводить не будет. Поэтому никто не будет, скажем, распространять санкции на первое лицо. Потому что разговаривать-то с кем-то надо. Ни на первое лицо, ни на министра обороны, ни на министра иностранных дел. Всегда эти люди будут выведены за скобки. Я даже думаю, что если что-то найдут или им покажется, что-то найдут в отношении лично этих лиц, то не будут торопиться это показывать, я не исключаю.

О перспективах

Ситуация развивается со скоростью камня, летящего с горы. Выживать будем. Все будут выживать в ближайшие 10 лет. Чего я нам всем с вами искренне желаю.

Полностью здесь