Марат Баширов: «Цифровое государство создает цифровую демократию»

Эксперт Центра Прикладных исследований и программ (ПРИСП), политолог Арсений Беленький продолжает свои исследования партийной жизни России. На этот раз он побеседовал с генеральным директором АНО «Центр Изучения Проблем Международных Санкционных Режимов» и автором телеграм-канала «Политджойстик» Маратом Башировым. «Новые Известия» приводят самые интересные места из этого интервью.

Об особенностях «российской демократии»

На самом деле партийно-политическую систему в России мы ещё не создали. У нас как была номенклатурная демократия, так и осталась. Представительнее она не стала, в западном варианте. Как раньше формировались Советы депутатов – районных, городских? Это всегда было номенклатурное решение. Первые выборы в Верховный совет РСФСР проходили по такому же принципу.

Современная партийная система тоже была навязана искусственно: приняли решение, что должно быть четыре партии. Одна из них, условно говоря, праволиберальная, продемократическая, связанная с бизнесом, так полностью и не прижилась. Номенклатурный принцип постоянно выбрасывает ее за пределы властного поля. Пока эту систему не сломали, говорить о модернизации не приходится. Можно поменять законодательную обвязку, заменить лица, но принцип останется прежним.

Сама система представляет собой искусственно созданную идеологическую кальку. И она плохо попадает на социальную решетку, слабо улавливая потребности населения. Большинству демократические реформы не нужны. Общество настроено очень патерналистски: расписывайте, мол, как хотите, а мы будем подстраиваться. Если, конечно, вообще пойдём голосовать. Исключение – «розовые» настроения молодежи, которая считает, что права личности должны выражаться в прямом волеизъявлении и что они имеют право голосовать за тех, кого хотят видеть на политическом поле. А они их не видят.

О новой роли исполнительной власти

Люди не видят отдачи от представительных органов власти. Для населения гораздо важнее те, у кого есть некие властные рычаги, – это исполнительная власть, силовики, военные, в конце концов. В какой-то степени церковь. Народ признаёт в них политические институты, которые должны играть роль представителей демократии. Сегодня это проблема существует не только у нас, но и на Западе. Там сейчас откровенный кризис, выраженный в сползании от представительной демократии в сторону номенклатурной. Америка – яркий тому пример. Британия, в общем, тоже. В Европе ситуация немного иная за счёт появления новых правых популистских партий. Мне они представляются «крыльями» основного политического тела, как наша «Родина». Только в Европе есть механизм легализации таких партий, а у нас его нет. Зато есть барьеры, которые не перепрыгнешь, если власть не посчитает, что нужно расширить число партий до пяти, шести или семи.

О местном самоуправлении

Поучилось так, что верхнюю управленческую решетку опустили для местного самоуправления. В 1996 году был процесс в Конституционном суде относительно подтверждения полномочий независимости местного самоуправления от вертикали федеральной власти. Тогда независимость местного самоуправления удалось отвоевать. А потом произошла конституционная контрреволюция и у местных чиновников начали постепенно забирать полномочия. В конечном итоге все местное законодательство и местные полномочия стали регулироваться через федеральные законы. Сегодня органы местной власти обязаны подчиняться федеральным законам. Все решения в рамках нормативки принимаются министерствами – по мусору, по дорогам, налогам, распоряжению имуществом, вплоть до того, какого размера должны быть окна при строительстве нового дома. Все регулируется из Москвы – местным остаётся только исполнять. Это уже не независимая власть, а настоящая вертикаль. В Европе всё иначе.

О будущем Госдумы и Совета Федерации

Кадровое обновление возможно и вне вот этой искусственной системы, которую мы создаем последние двадцать лет. Сегодня мы стоим на пороге того, что сама система отмирает. Как только власти начали говорить о том, что мы переходим на управление через цифру, у нас начало зарождаться цифровое государство. Думаю, через какое-то время у нас появится и цифровая демократия.

Люди не будут голосовать за какого-то конкретного человека, им сразу будет предложено проголосовать за определенные варианты решения острых вопросов. Как граждане, мы будем обязаны регулярно голосовать по определенному перечню вопросов. Появится валидный срез мнения населения по совершенно разным темам – от экологии до высоты потолков в новых домах. Таким образом, выстроится вертикаль «население – исполнительная власть», и в парламенте отпадёт любая необходимость. Сегодня существует Совет Федерации, но для чего он нужен – население не понимает. По Конституции его члены утверждают законы, назначают выборы президента, объявляют войну. Но по факту народ об этом не знает. Еще меньше население понимает, зачем нужна Госдума. У них четкое представление – есть наши интересы, и есть те люди, которые могут на эти интересы повлиять. Депутатов среди этих людей нет, поэтому цифра в итоге укоротит вертикаль принятия решений.

О переходе на цифровое управление

Уже сегодня правительство заставляет министерства часть управленческих функций переводить на цифру. Например, распределение дотаций. Через год-другой это уже станет полноценной программой. Машина будет собирать входные данные: сколько на проект планируется потратить времени, ресурсов, денег, а после выдавать оптимальное решение. Министерствам останется просто под этим подписаться.

А теперь представьте, что через какое-то время Министерствам для того, чтобы понять, кому, что и как распределять, нужно будет спросить большую массу населения. Так цифра и придет в демократию. Программа не будет внедряться искусственно. Через какое-то время просто станет ясно, что голосовать за человека уже нет смысла. Так что самый главный вопрос заключается в том, когда люди, которые будут стоять у власти, решат, что этот переход должен состояться. Уже не в части управления исполнительной властью, а в части общения с населением и в части политических систем.

О волонтерском движении

Волонтерское движение – часть прообраза нового политического управления. Таким организациям не будут платить, но будут спрашивать их мнение. Обратите внимание, что волонтерские движения сейчас строятся на базе молодежи. Не пенсионеров, хотя их тоже можно привлечь. Я верю, что есть некий теневой штаб, который занимается этими вопросами. Часть людей мы, в общем, знаем. Тот же самый Алексей Кудрин.

К примеру, если возникнут вопросы относительно обеспечения обезболивающими лекарствами больных, кого спрашивать? Людей, которые, так или иначе, с этим столкнулись. Сейчас разрешили пускать родственников в реанимацию – это вопрос обсуждался очень давно. Раньше было нельзя. Думаю, это связано с тем, что у Собянина скоро выборы, поэтому они удачно поймали эту тему. Как поймали – другой вопрос. Главное, что это как раз тот случай, когда экспертов вообще не надо нанимать. Есть определённый круг людей, которые собираются, переписываются в чатах, делятся, где купить лекарства. Своего рода волонтерское движение, которому платить не надо, а спросить в случае чего можно.

О роли современных СМИ

Сегодня функция СМИ – рассказать то, что случилось. А в части управления решениями – как и кому не надо их принимать. Но старые СМИ не всегда могут открыто написать, что тот или иной человек принимает решение, исходя из некоего частного, личного интереса. Именно поэтому сейчас так активно развиваются Telegram-каналы.

На мой взгляд, социальные сети уже давно перетянули функцию СМИ на себя, так как традиционные СМИ её выполнять уже неспособны. Конечно, телевизор по-прежнему аккумулирует большую часть пожилой аудитории, но население потихоньку уходит в соцсети. Например, родители моей жены, которым по шестьдесят лет, сидят в определенных чатах своего маленького городка на Урале. А молодое поколение тем более на всё смотрит через экран смартфона.

Полностью здесь