Аналитик: второго тура в президентских выборах не будет

Тщательный и весьма достоверный анализ всех возможных вариантов исхода президентских выборов в марте этого года сделал на сайте «План перемен» политолог Алексей Шабуров:

«В дискуссиях на тему выборов президента часто можно услышать мнение, что если постараться, то голосование можно перевести во второй тур. Предполагается, что, если хорошо провести кампанию «за любого другого кандидата», на участки придёт достаточное количество противников Путина и второй тур практически гарантирован.

Как правило, те, кто придерживается этого мнения, оперируют относительными цифрами — то есть процентами голосов, которые могут получить кандидаты. Если обобщать, рассуждения складываются таким образом: предположим, что Путин рассчитывает на 60% голосов, но общими усилиями мы понизим 60% до 55%, а тут и до 50% недалеко. Разница в 10% действительно не кажется драматической — при таких цифрах легко убедить себя, что е можно преодолеть.

Но все меняется, если перейти к абсолютным показателям. Их рассматривают гораздо реже, и совершенно напрасно. Результаты отрезвляют. Первая цифра, которую нужно запомнить, — это общее количество избирателей в России. Их почти 110 миллионов человек. Сколько из них пойдёт на выборы?

Если посмотреть все предыдущие выборы президента начиная с 1991 года, то явка ни разу не опускалась ниже 64%. Минимальная явка была зафиксирована в 2004 году — 64,38%. Тогда выборы, как и сейчас, не несли никакой интриги, и на избирательные участки, по официальным данным, пришло 69,5 миллиона человек. Показатель явки важен именно в контексте второго тура — ведь будет этот второй тур или нет, зависит от того, сколько человек придёт на выборы и сколько из них проголосует за оппонентов основного кандидата (нужно, чтобы в сумме их было больше половины). Здесь возможны несколько вариантов. Рассмотрим их.

Путин в минусе

Допустим, что сторонники идеи второго тура правы. Предположим, что российские избиратели разочарованы и пассивны, либо же уверены в исходе выборов и просто не видят смысла в них участвовать. Это означает, что явка будет меньше обычной, а результат Путина — низким.

Если минимальная явка на прошлых выборах была в районе 64%, то допустим, что сейчас она опустится до 60% — эта цифра вполне реалистична и примерно соответствует прогнозу «Левада-центра». Если перевести её в абсолютные цифры, то на избирательные участки придет 66 миллионов человек.

Следовательно, второй тур будет в том случае, если за Путина проголосует меньше 33 миллионов, а за всех его соперников вместе взятых — больше 33 миллионов. Сами по себе эти цифры мало что говорят. Чтобы оценить, насколько они реалистичны, вновь обратимся к результатам прошлых выборов.

Сначала посмотрим на результаты кандидата-победителя. Минимальное число голосов Владимир Путин набирал в 2000 году — тогда за него проголосовало 39,7 миллиона человек. Максимальный результат он показал в 2004 году — 49,5 миллиона голосов. В 2012 году он получил 45 миллионов, то есть среднее значение между двумя другими цифрами.

Получается, что при явке в 60% второй тур случится в том случае, если за Путина проголосует на 12 миллионов человек меньше, чем шесть лет назад, и почти на 7 миллионов меньше, чем в 2000 году. Теперь посмотрим на результаты оппонентов президента в 2000—2012 годах. Максимальный результат они получали в 2000 году: тогда все противники Путина в сумме получили 34,5 миллиона голосов. Все остальные годы такого результата не было даже близко: в 2004 году против Путина проголосовало 16,9 миллиона, в 2012 году на фоне массовых протестов — 25,17 миллиона.

Другими словами, для того чтобы при явке в 60% случился второй тур, за Путина должно проголосовать меньше человек, чем в 2000 году, а за его противников — как минимум столько же, сколько в 2000 году. Нелишне напомнить, что тогда в выборах участвовало 11 кандидатов и существовала графа «против всех», да и сама политика была совершенно иной.

Способны ли нынешние оппоненты Путина, допущенные до выборов, вернуться в 2000 год и повторить тот же результат? Попробуем оценить их электоральную базу.

Так, Владимир Жириновский на выборах президента в 2012 году получил 4,4 миллиона голосов. Его максимальный результат был зафиксирован в 2008 году — 6,9 миллиона. К слову, примерно столько получила и ЛДПР на выборах в Госдуму в 2016 году. То есть можно предположить, что за последние 10 лет электорат Жириновского зафиксировался примерно на уровне 7 миллионов человек и это максимум, который он способен получить.

Еще один нынешний кандидат, ранее участвовавший в выборах президента, — Григорий Явлинский. В 2000 году он набрал 4,3 миллиона голосов. С тех пор он в президенты не баллотировался, и оценить нынешний уровень его поддержки можно лишь по результатам партии «Яблоко». На выборах в Госдуму 2011 года партия получила 2,2 миллиона голосов, а на выборах в 2016 году — 1,05 миллиона. Логично предположить, что где-то между этими цифрами в 1−2 миллиона и колеблется электорат Явлинского.

Немного сложнее оценить электоральную базу Павла Грудинина, выдвинутого от КПРФ. Он никогда не участвовал в выборах президента, и это, с одной стороны, создает трудности для прогноза, а с другой — вселяет надежду в тех, кто ждёт второго тура. Может показаться, что Грудинин и есть тот, кто сможет собрать достаточно голосов, чтобы противостоять Путину.

Но для этого он должен хотя бы собрать голоса тех, кто традиционно голосует за коммунистов. И нужно сказать, что число таких людей в последние годы неуклонно сокращалось. Если в 2011 году КПРФ на выборах в Госдуму получила 12,6 миллиона голосов, то в 2012 году Геннадий Зюганов получил уже чуть меньше, 12,3 миллиона. Выборы в Госдуму в 2016 году КПРФ откровенно провалила, получив только 7 миллионов голосов. На самом деле будет большой удачей, если человек, который прежде не участвовал в выборах и не ассоциировался с компартией, завоюет симпатии хотя бы этого электората.

Из тех кандидатов, что, скорее всего, будут допущены на выборы, остались Борис Титов и Ксения Собчак. Результаты Титова наверняка будут минимальными: в 2016 году его «Партия Роста» получила на выборах в Госдуму всего 679 тысяч голосов. Что касается Собчак, то она явно пытается повторить путь Михаила Прохорова — а он в 2012 году набрал 5,7 миллиона голосов, и это считалось хорошим результатом.

Итак, настало время сложить все эти цифры. Даже если Жириновский наберет свои 7 миллионов, Явлинский — свои 2 миллиона, Грудинин получит голоса 7 миллионов коммунистов, Собчак повторит результат Прохорова и Борис Титов соберет своих немногочисленных избирателей, то мы получим только 22 миллиона голосов. А чтобы выйти во второй тур при явке в 60%, нужно как минимум 33 миллиона. Другими словами, откуда-то должны взяться еще 11 миллионов человек, которые придут на выборы и проголосуют за противников Путина. Это очень большая цифра — как мы видим, она больше, чем предполагаемый результат любого из кандидатов. Ни у кого из допущенных до выборов противников Путина такого электората нет даже близко. Достаточно сказать, что ни за одну из партий, кроме ЕР, в 2016 году столько человек не голосовало.

Следовательно, любому, кто хочет довести выборы до второго тура, нужно будет обоснованно ответить на вопрос, откуда возьмутся эти дополнительные 11 миллионов человек. Почему они вдруг захотят голосовать за Жириновского, за кандидата от КПРФ, за Собчак или Явлинского, если раньше никогда этого не делали? Кроме того, еще ведь нужно, чтобы и прежние сторонники этих кандидатов не разочаровались в них, не подверглись общей апатии и все как один пришли на участки. Но этого тоже никто не гарантирует.

Вариант второй: Путин стабилен

Предыдущий вариант строился на предположении, что число сторонников Путина резко сократится — с 45 миллионов в 2012 году до хотя бы 33 миллионов в 2018-м. Но само это допущение тоже может вызвать обоснованные сомнения. Как мы можем увидеть из результатов предыдущих лет, за кандидата-победителя редко когда голосовало меньше 40 миллионов человек (исключение, как уже говорилось, составил только Путин в 2000 году — 39,7 миллиона). То есть число тех, кто голосует за кандидата от власти, всегда оставалось примерно на одном и том же уровне.

Тут нужно оговориться, что в данном случае неважно, реальные ли это сторонники либо же отчасти приписанные. Факт в том, что власть умеет удерживать планку своего результата примерно на одном и том же уровне — для этого используются и пропаганда, и административный ресурс, и мобилизационные методы, и любые другие вплоть до фальсификаций.

Но это означает, что и на нынешних выборах власть постарается всеми силами удержать это количество и не допустить, чтобы результат Путина опустился ниже того, что был в 2012 году, — то есть ниже 45 миллионов голосов.

В свою очередь, это значит, что для второго тура противникам Путина нужно будет привести на избирательные участки уже не 33 миллиона человек, а больше 45 миллионов. Как показано выше, такой электоральной базы ни у одного из кандидатов нет и близко.

Такое количество голосов оппоненты власти получили только в 1996 году, в первом туре выборов президента. Но очевидно, что политическая ситуация в 2018 году кардинально отличается от ситуации 1996 года.

Итак, подводя итог всему сказанному, можно сделать вывод: чтобы на выборах президента был возможен второй тур, явка на них должна опуститься до 60% или ниже, Путин должен получить существенно меньше голосов, чем в 2000 году, а его соперники, наоборот, должны получить столько, сколько они не получали с того же 2000 года.

Если одно из этих условий еще можно представить реализованным (хотя и это требует отдельного обоснования), то их сочетание в 2018 году кажется откровенной фантастикой. Во-первых, потому что власть обладает всеми возможными ресурсами для удержания количества своих сторонников на стабильном уровне, а во-вторых, потому что ни один из участвующих кандидатов не располагает такой внушительной электоральной базой. Ни все вместе, ни тем более по отдельности они не способны привлечь на свою сторону ни 33 миллиона, ни тем более 45 миллионов человек.

Отсюда вытекают и вопросы, которые следовало бы задать тем, кто убежден в возможности второго тура:

а) возможно ли, что Путин в 2018 году потеряет до четверти своего электората?

б) кто из нынешних кандидатов сможет привести на избирательные участки 30−40 миллионов человек, учитывая, что раньше никому (ни кандидатам, ни партиям) этого не удавалось? За счет чего это может быть сделано?

Что-то подсказывает, что убедительного ответа на эти вопросы не последует...».