Обмен пленных на Медведчука расколол российских патриотов

Виктория Павлова

Процесс обмена пленными выглядел для многих максимально странно из-за того, что Минобороны РФ, МИД, правительство, пресс-секретарь президента сохраняли молчание до момента прибытия в Россию наших военных. Вся информация поступала от украинских и турецких СМИ. В нынешних условиях – не самые надёжные источники, но других не было.

Официальная версия Украины, озвученная главой офиса президента Андреем Ермаком, даёт однозначную картину: «Мы обменяли 200 наших героев на Медведчука, который уже дал все возможные показания следствию. Пять командиров <…> – на 55 российских пленных, не имеющих для нас никакого интереса». Речь о командирах «Азова»* Денисе Прокопенко, Сергее Волынском, Святославе Паламаре, Денисе Шлега и Олеге Хоменко. Также в числе освобождённых были 10 иностранцев, 3 из которых (британцы Шон Пиннер и Эйден Аслин и гражданин Марокко Саадун Брагим) были приговорены в ДНР к смертной казни. Минобороны РФ ограничивалось лишь тем, что кратко заявило об освобождении 55 бойцов, которые доставлены в Россию.

Никакой информации о том, кого именно из наших освободила Украина, нет. Ни имён, ни заслуг. Единственное опубликованное имя – Виктор Медведчук, которое подействовало как «красная тряпка» на быка на многих медийных персон. Оно и понятно: ранее телеведущий Владимир Соловьёв эмоционально утверждал, что обмен «азовцев» на Медведчука невозможен, а председатель Госдумы Вячеслав Володин заявлял, что бойцы «Азова»* - «это военные преступники, и мы должны делать все для того, чтобы они предстали перед судом».

И вот происходит обмен. Причём в условиях информационного голода у большинства, даже у провластно настроенных журналистов и военкорров складывается впечатление, что за одного Медведчука выдают всех пленных бойцов «Азова»*, 3 иностранцев, приговорённых к смерти в ДНР, и ещё 49 служащих ВСУ. Не самый выгодный обменный курс.

Бывший военный и сотрудник ФСБ, руководитель общественного движения «Новороссия» Игорь Гиркин также известный как Стрелков называет такой обмен предательством и глупостью.

WarGonzo - проект журналиста Семёна Пегова, специализирующийся на освещении СВО в Украине тоже задаётся вопросом, что же это было?

Военный журналист Андрей Руденко в своё Телеграм-канале «Репортёр Руденко V» высказывает своё негодование коротко и ёмко.

Марат Баширов – автор канала «Политджойстик» тоже акцентирует внимание именно на освобождённых командирах «Азова»*

Но постепенно риторика провластных рупоров стала меняться с недоумения происходящим до оправдания прошедшего обмена. Имя Медведчука при этом всегда остаётся за скобками. Первой начала смягчать ситуацию Маргарита Симоньян риторикой о том, что жизнь человека важнее всего.

После присоединились и другие эксперты. Военкор Евгений Поддубный в своём ТГ-канале говорит, что тишина – главное правило подобных переговоров.

ТГ-канал «АДЕКВАТ Z» утверждает, что всё остальное, кроме возвращения наших ребят – не важно, и такой обмен лишь поддержит настрой в войсках.

Но нельзя не признать, что информационное сопровождение возвращения наших военных было довольно специфичным. Пока Украина в публичном поле приравнивает важность Медведчука для России к 200 бойцам, включая «азовцев», а 5 командиров отождествляет с 55 российскими военными, в нашем информпространстве даже не было согласия по цифрам освобождённых российских ребят. Евгений Поддубный, который писал про 87 человек, и Маргарита Симоньян, которая его репостила, далеко не последние люди в инфопространстве (Поддубный - руководитель бюро ВГТРК на Ближнем Востоке и в Северной Африке), но и у них не было достоверной информации про обмен. Даже сама Симоньян сокрушается из-за информационного вакуума.

Почему так важно своевременно предоставлять и правильно подавать информацию – пояснил военкор Даниил Безсонов: помимо СВО идёт полномасштабная информационная война за умы людей.

Ополченец, блогер и военкор Владлен Татарский предложил свой вариант, как стило бы освещать событие так, чтобы ни у кого не осталось возможностей для кривотолков, сомнений и манипуляций.

Военкоры и провластные журналисты могут расходиться в оценках хода СВО, по-разному относиться к обмену пленными. Но всё более заметным становится тот факт, что в экспертной среде усиливается скепсис относительно «успехов» России в информационной войне.

*Признан в России террористической организацией и запрещён