Вадим Жартун: «Власть в стране олицетворяет забор»

То, что Россия – это страна заборов, замечено давно. Несколько лет назад, московский власти даже попробовали с ними бороться, но как всегда – безуспешно. Спаведливости ради, нужно отметить, что забор как средство защиты принимают на вооружения и другие страны. Чего только стоит стена, которую возводит Трамп на границе с Мексикой, или заграждения, который ставят по границе с Россией прибалтийские страны. Дурной пример заразителен. Однако в России забор это всегда больше чем забор, это целая идеология, уверен аналитик Вадим Жартун:

«Китайцы построили Великую стену, а римляне — Адрианов вал, ставший прообразом Стены из Игры Престолов, но только в России забор стал чем-то по-настоящему сакральным. В отличие от церквей, которые строят из конъюнктурных соображений, чтобы оказывать влияние на общество или как дань моде, заборы русские люди строят от души — то есть без всякого смысла.

Выходишь во двор — и тут же сталкиваешься с низенькими металлическими заборчиками, которые отделяют ничто от ничего. Зимой, во время уборки снега, тракторы сносят и корёжат эти заборчики, а летом таджики из ЖЭКа их восстанавливают и красят.

Кусок самого обычного дикого газона огорожен со всех сторон. Через него проходит пешеходная дорожка, которую тоже огородили. Зачем? Газон так завален собачьим дерьмом, что никому и в голову не придёт по нему просто так разгуливать. В метре перед забором детского садика ещё один маленький заборчик — видимо, контрольный.

Чтобы дойти кратчайшим путём до остановки, нужно пройти по протоптанной через газон тропинке и перешагнуть по пути через два заборчика. Зачем это всё нужно? Для гармонии и красоты, очевидно.

На улицах воцарились заборы повыше — оцинкованные метровые уродцы. Сначала их ставили, чтобы отделить тротуары от проезжей части там, где у пешеходов соблазн перейти дорогу в неположенном месте особенно велик, но такие места быстро закончились, а заборы, видимо, остались, и поэтому теперь их ставят везде.

Промзоны в городе огорожены серыми брутальными бетонными заборами. Их толщина такова, что могла бы остановить танк или армию зомби, но за большинством из них лишь пустырь, свалка металлолома или какие-то древние развалюхи.

Заборы воинских частей огорожены примерно так же, только по верху идёт ещё и колючая проволока — то ли чтобы враг не пробрался на территорию части и не перебил всех защитников отечества во сне, то ли чтобы защитники не разбегались как-куда, но от любого из вариантов спокойнее не становится.

Заборы в дачных посёлках выглядят так, как будто на все имевшиеся деньги дачники сначала строили высоченные заборы, а уже потом, на сдачу, убогие домишки. Понятно, что на самом деле заборы не могут защитить от злоумышленников — скорее помогут им спокойно делать своё дело, когда снаружи ничего не видно, но без забора нашему человеку на даче, видимо, просто не отдыхается.

Забор — это показатель статуса. Чем выше положение человека, тем более высокий забор ограждает его от других. Помните 9-метровый забор, ограждающий дачу Медведева? Вот оно, счастье по-русски.

Мы всю жизнь живём за заборами, ходим на работу вдоль заборов, работаем за заборами, но даже после смерти заборы продолжают нас преследовать: меня приводят в ужас кладбища, где каждая могила огорожена оградкой с калиткой. Ну хватит уже, мертвецы никуда не сбегут.

Заборы вокруг нас — это лишь отражение заборов у нас в голове, и что бы мы не делали, чем бы мы не занимались, в конечном итоге мы всегда делаем одно и то же — строим забор.

Символом советской эпохи стала Берлинская стена. Хотя какая она стена?! Стена — это поддерживающая крышу часть помещения, а то, что с нашей подачи делило Европу на две части, было забором. Берлинским забором.

Но даже этот великий Берлинский забор был лишь малой частью забора куда более грандиозного. Забора, который существовал сразу в нескольких измерениях — политическом, экономическом, социальном и культурном, и назывался «Железным занавесом». Всё, что знала история человечества и всё, что существует сейчас, меркнет по сравнению этим монстром.

Когда рухнул СССР, рухнул и Железный занавес. Или когда рухнул Железный занавес, рухнул и СССР — как бы мы ни сказали, это всё равно будет верно, потому что одно не могло существовать без другого. А если ещё точнее, то весь СССР, который мы знали, постепенно выродился в придаток к забору, необходимый для его поддержания и охраны, а всё остальное было вторично.

Сейчас мы снова ударными темпами возводим заборы. Пока виртуальные — в Интернет. Без этого российской власти никак, это её безусловный рефлекс, цель и смысл существования — оградить нас от всего и вся. Вот только сами они сидеть за этим забором не желают, вывозя семьи и капиталы туда, где нет этого засилья заборов.

Это тоже очень показательно, потому что забор для других, а не для себя, называется загоном, так что не стоит удивляться, когда нас доят, сдирают последнюю шкуру и относятся как к животным.

Чтобы осознать, насколько всё далеко зашло, вспомните, что верховную власть в России олицетворяет забор! Да, есть, разумеется, Путин, который летает со стерхами, проводит прямые линии с благодарным народом и подписывает указы, но когда дело касается чего-то действительно важного, откуда ни возьмись возникает Кремль.

«Кремль рассматривает возможности оставить Путина у власти после 2024 года», «Кремль подтвердил передачу Вашингтону инициативы по безопасности», «Кремль отказался от сделок с новым президентом Украины», «Кремль тщательно избегал каких-либо оценок», «Кремль заявил о готовности расширить сотрудничество с Турцией по С-400» и так далее.

Кремль — это крепость. По сути — высокий каменный забор с башенками, на одной из которых есть часы, под бой которых мы каждый год пьём шампанское. Правители, даже сильно подзадержавшиеся у власти, смертны, политические режимы рано или поздно сменяются, а Кремль так и остаётся синонимом власти. Вдумайтесь ещё раз: Кремль. Забор.

Всё, что мы создаём вокруг себя, каким бы прекрасными или уродливым оно не было, это отражение, проекция, тень того, что находится у нас в головах. И наше государство со всеми его недостатками это тоже тень. Тень великого забора, который накрепко засел у нас в головах и которым мы то ли отгораживаемся от всего остального мира и друг от друга, то ли защищаем их от самих себя, и в тени которого мы обречены влачить убогое существование, пока, наконец, сами этот забор не сломаем.»