Наталья Зубаревич: «В России есть чудесные места, где ковида просто нет»

По её словам, в стране есть такие «чудесные места», в которых практически нет никакого ковида, при том, что так называемая «избыточная смертность» в этих регионах весьма ощутима.

«Вот как пандемия отразилась на людях: если взять данные по январю-октябрю (2020) по смертности, у нас дополнительно – это то, что называется «избыточной смертностью» – за десять месяцев умерла 151 000 человек.

Если мы берём по Москве "избыточную смертность" за эти десять месяцев – это 17, 5 тысяч человек, а по Петербургу 8 тысяч.

Что это значит? надо смотреть темпы, насколько она выросла, чего тысячи-то считать.

Так вот: если по стране прирост вот этой «избыточной смертности» был 10 %, то в Москве почти 18 %, а в Питере 16 %.

Это говорит нам о том, что сильнее всего ударило по крупнейшим городам. Прирост общей смертности здесь был самым большим. Я не говорю, сколько там ковида, можно считать по-разному.

Но мои коллеги ковидную смертность в Москве более-менее логичной считают. Потому что у нас есть чудесные места, где ковида нету, просто нету.

Это в регионах. И про этих чемпионов надо рассказывать регулярно.

Например, в Башкортостане из 5, 8 тысяч избыточной смертности – то есть относительно прошлого года (2019) – от ковида, как говорят нам башкирские власти, умерло 70 человек. Хорошая цифра, правда? При приросте на 14 %.

В Чечне, где прирост "избыточной смертности" составил 1,9 тысяч человек – а это больше на 37%, чем за предыдущий год - от ковида умерло 16 человек.

Поэтому – страна у нас разная. И это у нас не только эти два региона такие.

«Баловался» и Татарстан, и Ленинградская область, и Липецкая, и Рязанская, и Марий Эл, и Самарская область, и Чувашия...

Там тоже очень интересное соотношение между обозначенными как "умершие от ковида" – единицы, десятки человек – и реальным количеством дополнительных смертей.

Это к вопросу о том, как региональные власти реагируют и формируют отчётность.

То есть хуже всего по этим цифрам – это, прежде всего, Москва.

Москву ударило капитальнейше. Транзитные потоки и так далее. Сюда ковид пришёл, прежде всего – это раз; второе – здесь очень высока доля пожилых.

В городе много трудоспособных, мало детей, но очень высока доля пожилых. Потому что ожидаемая продолжительность жизни у москвичей – кто не знал – 78 лет, в среднем.

Это богатый город, где долго живут. Но вот, как в Италии, начало косить.

А в сельской местности, где людей мало и мобильность, в общем, никакая, там четверть населения до сих пор считает, что «этот ковид» - всё сильно преувеличенная история, что «это там говорят чего-то»...

…Никто не знает, как надо поступать. Но я однозначно не хочу в цифровую тюрьму.

Предложить-то вы можете, что угодно, но где вы возьмёте китайцев, чтобы всё это сделать в Российской Федерации?

И таким хитрым ответом я надеюсь уйти от прямого лобового объяснения (про выбор между полным локдауном или "волнами" - прим. "НИ").

Каждая страна делает то, что она может и то, что ей позволяют сделать люди, вы обратили внимание?

Вот у нас так просто сделать нельзя.

У нас не будет, конечно, партизанской борьбы, но у нас будет – как это называется? – вялотекущее сопротивление по всем фронтам.

Потому что иначе это не Россия. Надо же понимать свою страну маленько».

Послушать интервью с Натальей Зубаревич целиком можно здесь.