Два ЦБК для одного края: зачем крабовый король Франк подался в сибирскую тайгу

Елена Иванова, Наталья Сейбиль

Строительство нового целлюлозно-бумажного комбината в России не дает покоя ни властям, ни бизнесу. 20% мировых лесов и четверть всей древесины планеты находятся в нашей стране. Их стоимость оценивают выше, чем все российские запасы нефти. Однако глубокой переработки древесины на современном уровне в стране нет. Дело в том, что последний ЦБК построили в Советском Союзе в 1974 году в Усть-Илимске. В постсоветской России такое производство не было запущено нигде.

Целлюлозное производство – дело нужное, но экологически грязное. Оно требует большого количества воды и энергии. На производство 1 кг целлюлозы расходуется 99 литров воды. Если на ЦБК используется более дешевые, устаревшие технологии, экологический ущерб запрограммирован. Например, жители Светогорска, где находится крупнейший в стране ЦБК, не могут свободно дышать в собственном городе, если ветер дует с комбината. «Едкий запах как туман накрывает город, вонь острая, как за деревенским сортиром, который десятки лет никто не чистит. Но местные привыкли и не обращают внимания.», пишет блогер Илья Варламов.

Нельзя сказать, что власти не понимают угроз, связанных с этим производством. В марте этого года депутат Госдумы Валентина Терешкова обратилась к премьеру Мишустину остановить планы строительства ЦБК на Волге недалеко от Рыбинского водохранилища и Московского водозабора. Терешкову поддержал секретарь Генсовета «Единой России» Андрей Турчак. Премьер на этот раз встал на сторону москвичей. Все хотят дышать свежим воздухом и пить чистую воду, сказал Мишустин, а завод экологию ухудшит. Компания «Сегежа» миллиардера Владимира Евтушенкова не предоставила документов, подтверждающих экологическую чистоту проекта, поэтому «на этом мы вопрос закроем», заявил премьер. Вопрос закрыли только для Москвы, а для Красноярского края его открыли. Через 2 месяца на заседании наблюдательного совета ВЭБ были приняты условия, на которых новый ЦБК на 1 миллион тонн целлюлозы будет построен в Богучанах в Нижнем Приангарье. Партнёром государственного банка стал другой миллиардер - «крабовый король» Глеб Франк, не имеющий никакого опыта в лесной промышленности, и его фонд «Роквелл Капитал». Мечта, а вернее, навязчивая идея красноярского губернатора Усса получить в край ЦБК, с которой он носится с 2016 года, начала обретать реальные очертания.

Красноярский край и его мечты о гигантском ЦБК

В Красноярском крае есть много чего: Норникель, алюминиевое производство, электроэнергия, золотодобыча, тайга. Можно сказать, что в крае есть все – кроме целлюлозно-бумажного комбината. В 2008 году компания «Ангара-Пейпа» заявила о планах строительства самого крупного в России ЦБК. Ей поверили, и Минпром включил проект в перечень приоритетных в области освоения лесов. Но проклятие Матеры лежит на тех, кто собирается уничтожать эту удивительно красивую землю. В 2015 году «Ангара-Пейпа» объявило о своём банкротстве, и на сцену вышли новые соискатели. ООО «Сибирский лес», компания, входившая в АФК «Система» миллиардера Владимира Евтушенкова, заключила соглашение с правительством края на Красноярском экономическом форуме. «Сиблес» пообещала привлечь деньги китайских инвесторов и в 2018 году, проинвестировав 130 миллиардов рублей, запустить предприятие на 2000 рабочих мест в окрестностях Лесосибирска на Енисее. Объём произведенной продукции должен был составить 900 тысяч тонн целлюлозы в год. По официальной версии, строительству помешали местные жители, вставшие стеной против строительства. По неофициальной – китайские инвесторы не захотели вкладываться в проект при низкой ресурсной базе.

С завидной постоянностью губернаторы подписывали соглашения с очередными инвесторами. Третий заход на ЦБК был сделан в прошлом году, когда ещё одна структура Евтушенкова «Сегежа» на встрече с губернатором Уссом рассказала о своем проекте на тот же миллион тонн продукции в год и о полутора миллиардах долларовых инвестиций. На прошлый и текущий годы была запланирована государственная и экологическая экспертизы проекта, в 2021 году должно было начаться строительство, и через 3 года – в 2023 году объект должен был введён в эксплуатацию. 2020 год заканчивается, об экспертизе ничего не слышно.

Для губернатора Александра Усса лес уже давно стал второй нефтью. Его семью связывают с крупнейшим лесозаготовщиком края. Усс обеспечил в своё время «Краслесинвесту», компании, аффилированной с ВЭБ, получение без аукциона 4 миллионов га леса в аренду на 50 лет за полцены. Исполнителем решения краевых властей был Рослесхоз, ведомство, которое возглавлял тогда Иван Валентик. Александр Усс и его «лесная команда» несколько лет работали над получением проекта целлюлозно-бумажного комбината, лучшие силы были брошены на достижение этой цели. Сначала в 2019 году было подписано соглашение с «Сегежей», а в начале этого года – новый мега-проект.

№4

Инвестиционная компания Rockwell Capital Глеба Франка объявила о строительстве не одного, а целых двух целлюлозно-бумажных комбинатов в Лесосибирске и в Богучанах в Красноярском крае. Каждый ЦБК произведёт по 1 миллиону тонн целлюлозы в год. Всё лето шла подготовка документов. Партнёром Rockwell Capital по строительству ЦБК в Богучанах стал государственный ВЭБ, который вложит активы «Краслесинвеста» и получит треть акций. Для второго проекта партнёра пока ищут. Проект в Богучанах утверждён на уровне правительства РФ. В стройку инвестируют 2 миллиарда долларов. В 2026 году комбинат должен быть введён в эксплуатацию. Второй комбинат в Лесосибирске должен быть запущен в 2027 году. И, хотя для него партнер пока не найден, власти уже выделили лесной фонд 4,4 миллиона кубометров ежегодной заготовки древесины. Во главе компании встал бывший глава Рослесхоза Иван Валентик.

Фантазёр и новичок

Владелец Rockwell Capital Глеб Франк ранее в лесной отрасли замечен не был. Зато он стал известен в нефтянке и рыболовстве. В бизнес Франк пришёл рано, когда ему было 29 лет. В 2011 году он создал «Русскую рыбопромышленную компанию». Самая мощная промысловая компания России была создана человеком, не имевшим никакого опыта, кроме учёбы заграницей, и никаких полученных им самим средств. Дело в том, что за год до этого Глеб Франк женился на Ксении Тимченко, дочери известного предпринимателя и долларового миллиардера Геннадия Тимченко. Видимо, в этом секрет успеха, а также денег, связей и возможностей.

С 2016 года Франк становится «крабовым королём». С помощью высокопоставленных лоббистов ему удалось пробить через Думу закон, предусматривающий введение «инвестиционных квот». По новому закону, квоты получали те компании, которые инвестировали с строительство новых судов. Их РРПТ заказывала по-домашнему в судостроительной компании, принадлежащей отцу Глеба, бывшему министру транспорта Сергею Франку. Квотовый рынок практически обвалился, а Глеб Франк начал агрессивно подминать под себя другие рыболовецкие компании. У одного владельца нашлось украинское гражданство, и ему под мощным давлением силовиков пришлось её продать Франку фактически за бесценок. Два года назад неприятности начались у его главного конкурента на Дальнем Востоке корейца Олега Кана, так что ему пришлось бежать в Корею. Но инвестиционную программу РРПК не смогла проводить самостоятельно. Это привело к тому, что её долг перед Сбербанком составил полтора миллиарда долларов. В сводном отчете СПАРК среди негативных факторов для компании указано повышение совокупного долга на 289%, в то время как собственный капитал вырос лишь на 105%.

Весенний «чёрный лебедь» в виде падения цен на нефть и пандемии, когда неизбежно падает спрос на деликатесы, ударил по крабовой империи Глеба Франка. Франк начал распродажу части активов. В апреле Минпромторг не включил РРПК в список системообразующих предприятий, таким образом, господдержки Франк не получил. Минсельхоз тоже не пришёл на выручку компании. Новое руководство ведомства сообщило о том, что оно не поддерживает реформу рыбной отрасли, предложенную Русской рыбопромышленной компанией, которая фактически означает государственное субсидирование только крупного бизнеса, в целом, и компании Франка, в частности.

Поэтому новый миллиардный проект с государственным участием в лесной отрасли пришелся, как нельзя, кстати. Ведь строить будут не на свои или заемные деньги, а на вэбовский кредит, который на практике не отдают.

И кто возглавит новую компанию по строительству двух ЦБК? Всё тот же бывший глава Рослесхоза Иван Валентик. В декабре 2018 года президент Путин признался, что «государство не может навести порядок в лесной промышленности, где распространены коррупция и криминал». За месяц до этого Управление Президента РФ по вопросам противодействия коррупции начало внеплановую проверку деятельности должностных лиц Федерального агентства лесного хозяйства. Больше всего вопросов было к Ивану Валентику. Потом уже не помогли ни громкие призывы Валентика остановить незаконные вырубки китайскими предпринимателями («Проснулся!» - сказали в отрасли), ни его призывы изменить Лесной кодекс 2006 года («Кто ему мешал это сделать, когда он был главой отрасли 8 лет»). Валентика отправили в отставку, а через год он выплыл в компании с Глебом Франком на освоение 200 миллиардов государственных рублей. 8 лет во главе отрасли оставили глубокие следы: леса вырубались, горели, и только Валентик не тонул. Теперь в тех местах, которые так успешно «охранял» Иван Валентик, будут строить два предприятия, экологическая опасность от которых подтверждена публично. Защищая интересы граждан в Вологодской области, единоросс Турчак говорил о том, что «риски значительно превышают экономические выгоды от строительства комбината, поскольку угрожают здоровью наших граждан, проживающих в приволжских регионах». Но ведь в Красноярском крае эти опасности становятся не меньше.

Презумпция экологической виновности

Строительство ЦБК входит в перечень объектов, которые подлежат Государственной экологической экспертизе. Пока о ней никто не слышал, хотя начало работ в Богучанах намечено на 2021 год, а в Лесосибирске – на 2022 год.

Зато в Лесосибирске в социальных сетях уже создана группа «Лесосибирск ПРОТИВ строительства ЦБК». В одном ВКонтакте в группу записались 604 человека – это при населении 60 тысяч человек, включая стариков и детей.

Василий Николаевич Трофимук, почётный гражданин города Лесосибирска, профессор, бывший директор Лесосибирского филиала СибГУ, говорит:

- ЦБК в центре Лесосибирска ни в коем случае не допустим, потому что целлюлозно-бумажное производство очень сильно ухудшит экологическую ситуацию, а экономическое положение города не улучшит. В любом случае, это будет очень опасное и вредное для жителей города предприятие. Воздействие на природу от функционирующих ЦБК ведётся по всем направлениям: выбросы вредных веществ в атмосферу, выпуск в реку значительного количества сточных вод, образование отходов производства.

Администраторы группы пишут:

- Зная, как в России всё строится, мы уверены, что половину денег украдут и построят так сказать "эконом-вариант". И экономить будут на нашем здоровье. Дадут на лапу приёмной комиссии, чтобы та закрыла глаза на недоработки, и мы с вами об этом даже не узнаем. А в новостях выйдет репортаж о новейшем оборудовании и инновационных технологиях. А спустя лет 5 - 10 будет вспышка по онкозаболеваниям, но сделать уже ничего будет нельзя.

Александра Коен считает:

- Нашли укромный уголок в Сибири, куда ни одна нога царя не шагала и не шагнет, где раздолье для преступной халатности. О чём говорить! Какой Енисей, когда тут моря загаживают, а потом по федеральным каналам говорят, что людям показалось!

Михаил Зырянов, кандидат технических наук, доцент филиала СибГУ в г. Лесосибирске, напоминает, что на производство одного грамма целлюлозы необходимо 100 литров воды. Об экологическом аспекте говорить не приходится, если учитывать нагрузку на экосистему реки Енисей:

- Так же сложно говорить о появлении большого количества рабочих мест, учитывая тот факт, что на сегодняшний день достаточно большой процент трудящихся на предприятиях лесопромышленного комплекса города Лесосибирска - это иностранные граждане. При этом многие лесосибирцы предпочитают работу вахтовым методом вне Ангаро-Енисейского региона. К тому же, оценивая объективно современный уровень автоматизации производства такого типа, ждать появление большого количества рабочих мест не приходится.

Люди не верят, что компания, у которой даже нет юридического адреса в Красноярском крае, будет компенсировать экологический ущерб за счёт отчислений в бюджет города.

Сергей Глебов говорит:

- Если сейчас 90% прибыли оседает в офшоре, то при строительстве и 90% прибыли будет оседать в офшоре. 10%, онкологию, отравленную воду и всё остальное будем потреблять мы. Кто мы, если позволим этому состояться?

Об этом надо кричать, говорит Татьяна Кашковская – Никитишина.

Эколог Александр Колотов напоминает, что есть презумпция экологической виновности. Заказчику нужно будет доказывать, что воздействие будет минимальным, и не нанесёт ощутимого вреда природе и местному населению:

- Конечно, экспертиза будет проводиться. Должна быть выполнена оценка влияния на окружающую среду, должны быть общественные слушания. Только по их результатам Госэкспертиза может принять на рассмотрение весь пакет документов. Без результатов общественных слушаний такая документация будет считаться не комплектной и не будет принята. Будут ли участвовать активисты, во многом будет зависеть от заказчика проекта и организатора слушаний – местной администрации.

Судя по настроению горожан Лесосибирска, просто так они не сдадутся.

Эколог Андрей Лалетин настроен пессимистично. Понятно, что те, кто заплатят , получат экологическую экспертизу, разрешающую строительство. Его надежда на то, что до строительства не дойдет:

- Мне кажется, что этот комбинат планируется для того, чтобы была возможность под утверждённый проект получить кредиты. У нас за последние годы в России не было построено ни одного нового ЦБК. Оно, конечно, к лучшему. Воруют, но леса не страдают. А если они начнут строительство, начнут рубки?

А если и, правда, начнут?

С двухтысячного года в стране идёт постоянное ослабление экологического законодательства, чтобы поскорее всё забрать – золото, нефть, древесину и получить прибыль. Когда идёт сплошная рубка, а именно так, шахматной доской вырубают всё под ЦБК, ни о животных, ни о насекомых, ни о птицах, ни о людях никто не вспоминает. Рубят тайгу – оттаивает мезлота. Оттаивает мерзлота – на поверхность выходит метан, газ в 30 раз более агрессивный, чем углекислый газ. Если в тропиках температура поднялась на десятую долю градуса, то у нас на Севере – на 2-3 градуса за последние 100 лет. Как итог – лесные пожары, которые никто не тушит.

Артем Речицкий, руководитель общественной организации «Зелёная дружина», представитель всероссийского общества охраны природы в Красноярском крае, считает, что протест на местах надо поддерживать из Москвы:

- Лесосибирск и Богучаны находятся в большом отдалении от крупных центров, где можно обеспечить протест. Богучаны – районный центр, Лесосибирск – город. Но в любом случае, оба они находятся далеко от Москвы. Я считаю необходимым привлекать к планирующимся стройкам внимание федеральных контрольных органов, в первую очередь – Росприроднадзора.

За деревьями не видно леса

В Красноярском крае нет ни одного предприятия глубокой переработки леса. Экологи говорят, что, может быть, ЦБК для переработки целлюлозы строить и нужно. Но зачем сразу такие большие? Александр Колотов, директор общественной экологической организации «Плотина» в столице края, считает, что все проекты ЦБК, которые предлагаются и в Енисейском районе, и в Лесосибирском, и в Богучанском районе, страдают от гигантизма:

- Не хотят инвесторы строить малый или средний ЦБК. Они хотят обязательно очень крупный. Сразу возникают вопросы сырья. Для меня очевидно, что, если мы говорим о ЦБК в Лесосибирске, то вопрос должен стоять так: либо строить ЦБК в Енисейском районе, либо – в Лесосибирске. Два ЦБК в такой близости друг от друга не эффективно. Но даже если будет выбран только один проект, я сомневаюсь, что объём сырья в близлежащих районах будет достаточен для загрузки на полную проектную мощность.

Александр Колотов участвовал несколько лет назад в общественных слушаниях по строительству ЦБК в Енисейском районе. Уже тогда многие специалисты выражали сомнение в том, что расчётные цифры лесосеки проектной документации соответствуют действительности.

Экологи говорят, что у нас существует ошибочное представление о том, что леса очень много, особенно, в Приангарье. Но это происходит оттого, что нет актуальной информации о лесных ресурсах в масштабах страны. База лесоустройства -система планирования в лесном секторе – дает сведения 25-летней давности. База качественного лесоустройства обновлялась 40 лет назад, говорит Алексей Ярошенко, директор лесного департамента «Гринписа». На первые 10-15 лет одному комбинату ресурсов, может, и хватит, а дальше – все. Варварские рубки и пожары привели к истощению леса.

Андрей Лалетин, кандидат биологических наук, сопредседатель Российского социально-экологического союза, говорит:

- Я считаю, что ЦБК не нужны. У нас недостаточно сырьевой базы. Там, в районе Лесосибирска уже очень сильно вырублены леса, а ЦБК нужно строить так, чтобы сырьевая база была на много-много лет вперёд. Кроме того, планируется постройка второго ЦБК на Ангаре. Объявили о том, что в Красноярском крае будет два комбината. Это вообще никуда не годится.

Андрей Лалетин опасается, что если комбинаты построят, вырубки начнутся в первичных лесах, которые нужно объявлять заповедными. Первичные леса – это уникальные старовозрастные леса, которые никогда не вырубались. Таких лесов в Европе не осталось совсем. В России они сохранились на севере Красноярского края, на севере Иркутской области и в Якутии. На месте лесов, которые вырубались, в крае растут березы и осины. Вторичные леса появились после вырубки и пожаров. В Сибири хвойные леса идут через смену пород. В березовых и осиновых лесах постепенно поднимается хвойный подрост. Восстановительные посадки в хвойных лесах не работают, раньше сажали ель, кедр. Но сами они не выживают, говорит Лалетин:

- Необходимо постоянно, каждый год проводить прополку, прореживание, прочистки. А у нас денег на это нет, культуры ухода тоже нет. Поэтому их высаживают и забрасывают. Они гибнут. Потом на этих же площадях снова, и снова подсаживают. Выполняют план по посадке. Очередная «попилка» денег.

Какое производство будет построено

Чтобы такой проект состоялся, государство должно найти 200 миллиардов рублей на безвозвратные потери, говорят специалисты. Эколог Ярошенко считает:

- Я думаю, что ни один частный инвестор на такие риски и безвозвратные потери не пойдёт. Это могут быть только государственные деньги, такой заведомый распил. Найдутся ли они в нынешних условиях – я думаю, что нет. Скорее всего, это будет чиновничье мельтешение под обещание, что мы что-то построим, но в реальности я думаю, что ничего не будет.

С точки зрения экологической безопасности, если бы речь шла о ЦБК с современным уровнем очистных систем, с использованием оборотной воды, это был бы безопасный проект. Но такие современные проекты стоят в два-два с половиной раза дороже, чем сейчас объявлено о финансировании этих двух комбинатов. Скорее всего, при тех суммах, о которых сейчас идёт речь, планируются проекты уровня середины или последней трети прошлого века. А это значит, что будет построен устаревший, грязный, заведомо вредный для окружающей среды ЦБК. Александр Колотов говорит:

- Я не видел подробного обоснования – будет ли там замкнутая система газооборота, как она будет строиться. Предыдущий проект строительства ЦБК в Енисейском районе получил наибольшее количество замечаний, по соотношению потенциальных сбросов, хотя они и предполагали закрытый цикл. Но там был запланирован сброс выше по течению от водозабора города Лесосибирска. В случае любого ЧП получалось, что автоматически вся химия будет поступать в систему водоснабжения города. Это недопустимо. Можно сколько угодно говорить о том, что этого не допустят, но пока наглядно не будет понятно, какие методы, какие системы будут применены, чтобы на 100% исключить такую возможность, у местных жителей есть основания не доверять словам.

Вопрос о том, смогут ли сибиряки отстоять своё право на здоровье, смогут ли защитить Енисей и Ангару, зависит не только от них самих. Краевые власти во главе с губернатором Уссом им тут не помощники. У них и их новых партнеров, Глеба Франка и Ивана Валентика, противоположные интересы. Одни хотят жить, а другие хотят жить хорошо. Близость к власти даёт много преимуществ. Богатый опыт зятя миллиардера Тимченко по усмирению недовольных и продвижению к ещё большей власти и большим деньгам доказывает, что у жителей Лесосибирска и Богучан очень влиятельные враги. Но если они проиграют, «Прощание с Матерой» станет не только реальностью 70-х годов, но и будущим для всего края.

"Новые известия" опубликуют подробные интервью экологов по ситуации в Красноярском крае и перспективах строительства двух ЦБК на Енисее и Ангаре. Мы запросили Rockwell Capital и ожидаем ответа на наши вопросы. Мы также ознакомим наших читателей с позицией властей Красноярского крае, если получим от них разъяснения. Редакция готовит репортажи из Лесосибирска и Богучан.