Тоска по величию: почему телевизор побеждает холодильник (на примере Франции)

Публицист Семен Коган провел крайне любопытные параллели между современной Россией и Францией 19-го века:

Часто приходится сталкиваться с недоумением: «Почему телевизор продолжает сопротивляться холодильнику?»

Иначе говоря, отчего во многих странах население поддерживает политику, которая тешит их национальную гордость, но, при этом, крайне негативно влияет на их благосостояние.

Многие пытаются объяснить этот феномен одурманивающим влиянием государственной пропаганды.

Но так ли это?

1814 год. Союзники входят в Париж. Благодаря маневрам Талейрана и противоречиям среди союзников Франции удается получить сравнительно мягкие условия мира. Франции, в частности, разрешается остаться в границах 1792 года.

Но уже через год Наполеон вырывается с Эльбы, его с ликованием встречает народ и армия (прекрасно зная, что возвращение Наполеона означает новую войну со всей Европой).

Ватерлоо, еще десятки тысяч трупов...

Союзники, взбешенные той поддержкой, которую французы оказали Наполеону во время «Ста дней», устанавливают условия нового договора гораздо тяжелее предыдущего. У Франции отбирают Савойю и другие территории, накладывают огромную контрибуцию, страна поделена на зоны военной оккупации.

Итак, общий итог правление Наполеона - оккупация столицы и страны, финансовое банкротство, утеря всех завоеванных территорий и смерть почти миллиона человек в одной только Франции (погиб цвет юношества, в процентном отношении потери для Франции были тяжелее чем во время Первой Мировой, демографически Франции так никогда полностью не оправилась от этих потерь).

Казалось бы, после такой катастрофы не может быть и речи о бонапартизме. Тем более, что Франция живет в мире, быстро богатеет, а единственный сын и наследник Наполеона, знаменитый «Орленок» умирает в возрасте 21 года.

И тем не менее, в 1852 именно память о Наполеоне позволило его племяннику свергнуть республику и восстановить Империю.

Практически под лозунгами «Деды воевали!» и «Можем повторить!».

И что самое интересное - повторить таки удалось!

1871 год - французская армия разгромлена, 140 тысяч убитых, в Париже снова вражеская армия, часть страны под оккупацией, потеряны Эльзас и Лотарингия, на страну наложена колоссальная контрибуция. В общем, 1815 год, дубль второй.

Ну вот теперь-то! Теперь-то точно и речи не может быть о Бонапартизме! Тем более, что единственный сын и наследник Наполеона III-го (вы таки будете смеяться!) тоже погибает почти в том же возрасте, что и Орленок, под копьями зулусов.

Так?

Черта c два!!

Уже на выборах 1877 года бонапартисты получают в парламенте Франции 104 места из 521!

Так вот, вам не кажется что телевизор тут не причем. Да его тогда и не было...»