Русский герой или татарский прихвостень? К 800-летию Александра Невского

Сергей Баймухаметов

12 июня откроются торжества в его родном городе Переславле-Залесском, в Москве, в Санкт-Петербурге и Тверской области. По инициативе Русской православной церкви начнется Крестный ход с мощами Александра Невского по городам России и Республики Беларусь.

Праздничные мероприятия, посвященные 800-летию Александра Невского, начатые еще в мае, будут продолжаться весь год. Они разрабатывались и проходят в тесном взаимодействии с Русской православной церковью, включают выставки, научные конференции, богословские семинары, богослужения, крестные ходы.

12 сентября, в день перенесения мощей Александра Невского, произойдет Патриаршее богослужение в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге. На Дворцовой площади Петербурга состоится музыкально-театрализованное представление «Восемь веков служения отчизне». А на Чудском озере рядом с деревней Самолва Псковской области откроют памятник «Александр Невский и дружина».

Нынешний юбилей – особый. К нему Россия пришла после двух десятилетий открытых дискуссий. Все предыдущие века в России так или иначе умалчивались факты, истинная деятельность, роль и значение Александра Невского.

В 1547 году Александра Невского причислили к лику святых. И потому его официально чтили. Но… Наверно, читателям будет странно узнать, что русская историческая наука XIX века относилась к Невскому более или менее прохладно. Правда, ученые не осмеливались открыто в чем-либо обвинить святого князя. Это называлось бы святотатством. Однако в трудах основоположников, Соловьева и Ключевского, он упоминается мельком, пусть даже и уважительно. Например, в «Курсе русской истории» В.О. Ключевского - 15 раз в 15 строчках. В трех томах – 15 раз?!

В результате исторических умолчаний и сокращений сама фигура Александра Невского повисла в воздухе, превратилась в исторический фантом. Одиннадцать лет был он великим князем на Руси. За что его причислили к лику святых? Ведь не за сражение на Чудском озере: как-то, по-житейски говоря, маловато. За что его считают национальным героем? Неизвестно.

Но если приобщили к лику святых, значит, имелись у Невского совершенно особые, исключительные заслуги перед православной верой и русским народом? Какие? Ответы знала Русская православная церковь, но она молчала. Ответы на эти вопросы так не укладывались и не укладываются в сложившуюся систему русской историографии, настолько взрывоопасны для стереотипов массового сознания, что лучше промолчать, утаить.

И в тех, и в других случаях всячески замалчивалась и замалчивается суть политики Александра Невского. Замалчивается главный конфликт эпохи. Замалчивалась правда об истинных отношениях Руси и Золотой Орды.

А вот западные историки ХХ века не стеснялись. Они называли политику Александра Невского «предательской», «унизительной», «бессмысленной и позорной».

И в Советском Союзе, до 1940-х годов, Александр Невский считался предателем. В Малой советской энциклопедии 1930 года о Невском писали так: «В 1252 году А. достает (чувствуете отношение: «достает»! - С.Б.) себе в Орде ярлык на великое княжение... Подавлял волнения русского населения, протестовавшего против тяжелой дани татарам. «Мирная» (в кавычках! - С.Б.) политика А. была оценена ладившей с ханом русской церковью: после смерти А. она объявила его святым».

В общем, интриган, предатель и угнетатель русского народа, вместе с церковью продавшийся Золотой Орде. Однако тем самым косвенно признавался союз Александра Невского и Русской православной церкви - с Ордой.

Так продолжалось до 40-х годов, когда начался сталинский период героизации князя: Отечественная война, немцы-захватчики... Ранее, в 1938 году, вышел фильм «Александр Невский», сделавший его народным героем, защитником Руси от нашествия тевтонов. Затем уже нигде и никак не упоминалось о его союзе с Ордой. Так начался новый период умолчания.

В 90-е годы, в эпоху перестройки и гласности, бесцензурной прессы, некоторые российские историки и публицисты в журналах «Родина», «Огонёк», «Общей газете» и других изданиях подняли прямо-таки шквал «разоблачений». Привожу цитаты, чтобы читатель ясно представил себе атмосферу.

«Сатана русской истории – Александр Невский… Он насадил на Руси лютое татарское иго», «Русский народ, русская свобода были преданы и проданы изнутри... Позор русского исторического сознания, русской исторической памяти в том, что Александр Невский стал... знаменем того самого народа, чью историческую судьбу он жестоко исковеркал». «Можно ли считать великим национальным героем татарского прихвостня, капитулянта и коллаборанта по имени Александр?.. Как судить о народе, который сам себе придумал, высосал из пальца и поставил в главные национальные герои и символы фигуру, которую, как ни крути, иначе, чем предателем не назовешь?» «Александр Невский был первым из великих князей русских, который вместо сопротивления татарам пошел на прямое сотрудничество с ними. Он начал действовать в союзе с татарами против других князей: наказывал русских – в том числе и новгородцев – за неповиновение завоевателям, да так, как монголам даже не снилось…»

Авторы этих работ (среди них были и серьезный историк, и замечательный культуролог) давали оценку. Имели право. Но оценка, обвинения должны на чем-то строиться. Они, авторы, знали, на чем. Но широкой-то публике, собственно, населению СССР и России, ничего не было известно. И многие, читая, ужасались и одобряли. Ведь всю жизнь, веками, народ наш воспитывали на теории «ига». А тут – сенсационные разоблачения: «Оказывается, наш святой помогал насаждать иго!»

Этим авторам можно даже поставить в заслугу, что они своими статьями и книгами привлекли внимание, так или иначе обнародовали какие-то факты, ранее не известные массам, пусть и в своей редактуре и в своей интерпретации. В итоге – обострили ситуацию.

Как было на самом деле, широкая публика не знала и до сих пор толком не знает.

Моя работа над очерками по истории Средневековой Руси началась более 30 лет назад. Как тогда говорили, «писал в стол», то есть без всякого расчета на опубликование. Только в 1999 году, когда руководители популярнейшей в советские времена «Литературной газеты» спросили меня, как я отношусь к обвинениям Александра Невского в «предательстве», я принес им свои материалы.

И был несказанно удивлен тем, что их решили печатать.

То есть я тогда, в 1999 году, до мозга костей был убежден, считал само собой разумеющимся, что можно публично называть Александра Невского «коллаборационистом» и «предателем», но напечатать в прессе, что «ига» не было, что был союз Руси и Орды – просто-напросто невозможно, непредставимо. То есть теория «ига» в принципе не подвергалась сомнению, была фундаментом, неколебимым и в эпоху свободы слова, официально провозглашенного плюрализма мнений.

Мои очерки стали расходиться по информационному пространству. И даже, как считают некоторые критики, оказали влияние на последующее формирование общественного мнения, политики государства и Русской православной церкви.

В 2009 году состоялась всероссийская православная видеоконференция «Жизнь святого благоверного князя Александра Невского как пример исторического оптимизма». Она транслировалась на четыре города - Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Владимир и Переславль-Залесский.

Председательствовал Святейший Патриарх Кирилл.

С докладом «Святой Александр Невский как народный герой» выступил архимандрит Зосима, настоятель Свято-Георгиевского храма во Владимире.

Доклад начинался так:

«Вот передо мной статья Сергея Баймухаметова «Княжеский крест. Был ли Александр Невский предателем Русской земли?» В своей статье Сергей Баймухаметов ставит сложнейшие вопросы, которые касаются трудных и полярно порой дискутируемых моментов в истории России и нашей Русской Православной Церкви».

Далее докладчик не просто ссылался на мои работы, но цитировал, без кавычек, некоторые основные положения.

Публично, на всю страну, было сказано то, от чего церковная мысль и общественная российская мысль уклонялись в течение нескольких столетий.

Понятно, что доклад к мероприятию всероссийского значения – это плод коллективного труда, санкционированный на высшем уровне. Поэтому можно утверждать, что таким образом была заявлена официальная позиция патриархата РПЦ, дан некий «сигнал», обозначено направление будущих исследований по истории Русской православной церкви и Русского государства.

И, наконец, 14 марта 2017 года, на первом заседании Оргкомитета по подготовке 800-летнего юбилея святого благоверного князя Александра Невского, уже Святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл обозначил решительный поворот в историографии Средневековой Руси:

«Политика Александра Невского не встречала полного понимания на Руси, в первую очередь в Новгороде… Однако, несмотря на то, что Александр не всегда получал поддержку своего собственного народа, он шел на мудрые и мужественные шаги, которые позволили ему уберечь страну от полного разорения… Александр Невский сумел выстроить такие отношения с Ордой, которые обеспечивали сохранение Руси… В результате Русь не потеряла своей идентичности, она не потеряла своей веры, не потеряла даже своего государственного устройства. А если бы крестоносцы пришли на нашу землю, то Русь как исторический культурный духовный религиозный феномен прекратила бы свое существование».

Значение слов патриарха сейчас еще трудно до конца осмыслить, оценить в полной мере. Это – поворот в официальной светской и официальной церковной историографии Средневековой Руси.

Оценки и обвинения Александра Невского в предательстве были построены и обосновались на почве официального исторического умолчания и искажения. История всегда заставляет расплачиваться за утаивание правды.

Как же все было на самом деле?

После взятия и разграбления крестоносцами в 1204 году Константинополя, центра православия, ощутимо усилился натиск на Русь. Для Римской церкви в ту пору не было никакой разницы между православными византийцами, православными русскими и мусульманами-сарацинами. И те, и другие, и третьи – объект Крестовых походов. Потом в сферу этих «объектов» Римская церковь включила и «татар» - на свою беду.

Папа Гонорий III и вслед за ним папа Григорий IX объявляли Руси экономическую блокаду. Русские были названы «врагами веры», а в 1256 году объявлен «Крестовый поход против схизматиков и татар», то есть против Руси и Орды. И, наконец, уже папа Климент VI отчеканил формулу противостояния Рима и Руси: «Русские - враги католической церкви». И шведские, и немецко-орденские, и литовские походы на Русь возбуждались и координировались из одного центра.

Другое дело, что сил не хватило. Потому что, волею истории, поперек завоевательных планов Запада и Римской церкви, направленных на Восток Европы, встала Золотая Орда. Еще в 1242 году ордынская конница принимала участие в освобождении от немцев Пскова. «Город даже был взят Немцами... Однако, немного спустя после того, Александр Ярославович, из рода Мономахова, возвратил свободу городу; будучи отправлен ханом татарским Батыем и получивши в подмогу татарские вспомогательные войска, он победил в сражении Ливонцев». (Рейнгольд Гейденштейн, «Записки о Московской войне»).

Если русские вместе с ордынцами изгоняли немцев из Пскова в 1242 году, то вполне логично предположение, что они так же вместе воевали против рыцарей и на Чудском озере в том же 1242 году. А на следующий год, 1243-й, великий князь Ярослав, отец Александра Невского, призвал русских князей признать хана Батыя «своим царем».

Ярослав умер в 1246 году. Александр получил ярлык на княжение в Киеве, уже потерявшем прежнее значение. А великим князем Владимирским, то есть великим князем на Руси, стал его брат Андрей Ярославич.

Крестовые походы Римской католической церкви на Русь и Орду не ограничивались только военными действиями. Папа Иннокентий IV в 1248 году предлагал великому кагану Гуюку и Александру Невскому перейти в католичество. Они отказались.

В то же время Папа Иннокентий IV дважды предлагал великому князю Данилу Галицкому титул Русского короля в обмен на объединение церквей, то есть на переход Руси в католическую веру. Даниил к этому так или иначе склонялся и в конце концов принял титул. Один его сын женился на дочери венгерского короля, другой – на австрийской принцессе. И – самый важный момент – дочь свою выдал за князя Андрея. То есть великий князь Владимирской Руси стал его зятем, младшим родственником.

Таким образом, вся власть на Руси стала принадлежать сторонникам Римской католической церкви. В то время этот «курс» однозначно предполагал принятие католичества и подчинение Риму, хотя бы опосредованное.

Вот тогда-то Александр Невский приехал в Орду и побратался с сыном Батыя - царевичем Сартаком, христианином-несторианином по вероисповеданию. В те времена легко преступали через кровное родство - могли убить родного брата, если стоял на пути к власти, шел поперек. Но названое братство почиталось как святыня и было незыблемым. Названые братья по-моногольски «анда» - «одна душа».

Батый, став названым отцом Александра, дал ему конницу Неврюя для похода на Андрея. Это был кровавый поход, оставшийся в летописях и в памяти народной как «Неврюева рать». Андрей бежал в Швецию, Александр стал великим князем Владимирским, немцы приостановили наступление на Псков и Новгород.

Названое братство Александра с Сартаком и положение названого сына Батыя стали началом военно-политического союза Руси и Золотой Орды.

В 1255 году умер названый отец Александра – хан Батый, опора несокрушимая. В 1256-м – названый брат Сартак, и года не пробыв на ханском троне Золотой Орды. Но все прежние устные соглашения остались в силе. Александр заключил официальный договор с Золотой Ордой (с ханом Берке) о военной помощи с платой в виде ежегодного налога – «выхода».

С того момента, с 1257-58 годов, через двадцать (!) лет после вторжения войск Батыя в пределы Руси, и начинается то, что наши историки назвали данью. Учитывая обстановку, ее можно считать военным налогом, средствами на содержание армии. Размер той дани, которой пугали россиян все века, составлял полторы буханки хлеба на человека в год. (С.М. Каштанов. Финансы средневековой Руси. М., 1988.)

Этого договора неукоснительно придерживались и продолжатели дела Александра Невского (с тех пор ярлык на великое княжение давался, с редчайшими и кратковременными исключениями, только кровным потомкам Александра Невского), и все ханы Золотой Орды.

Через 6 лет после смерти великого князя, в 1268 году, союзные войска немцев и датчан пошли на Новгород. Но буйный Новгород, который только и делал, что противостоял Александру Невскому, в соответствии с договором обратился к Менгу-Тимуру - тогдашнему хану Золотой Орды. И тот, опять же в соответствии с договором, прислал конницу. Немцы тотчас отступили и подписали мир на новгородских условиях. Как говорит летописец: «Замиришася по всей воле новгородской, зело бо бояхуся и имени татарского...»

В 1274 году вольный город Смоленск, постоянно находившийся под угрозой захвата литовцами, вступил в русско-ордынский союз. Литовцы не осмелились пойти на штурм.

«Там, где вступали в дело татарские войска, крестоносный натиск быстро останавливался, - писал Л.Н. Гумилев. - Таким образом, за налог, который Александр Невский обязался выплачивать, Русь получила надежную и крепкую армию… Так союз с Ордой во второй половине XIII в. принес Северо-Восточной Руси вожделенный покой и твердый порядок. Более того, русские княжества, принявшие союз с Ордой, полностью сохранили свою идеологическую независимость и политическую самостоятельность».

Почему же тогда об этом громко и ясно не говорилось в курсе русской истории за предыдущие века? Почему умалчивали, позволяя тем самым построить теории о «предательстве» Александра Невского. Ведь Русская православная церковь знала правду. Но – молчала. Почему?

Потому что на Руси и в России с позднего Средневековья, особенно, со времен Петра Первого и фактически до наших дней была официально принята теория «Ига». Хотя до XVIII века русские люди и не знали такого слова. Оно пришло с Запада.

Враждебность Запада к Орде понятна. Во-первых, в 1241 году монгольская армия, пройдя Русь, продолжая преследовать половецкую орду хана Котяна, вторглась в Европу и дошла до Адриатики. Но тут в Каракоруме умер великий каган Угэдей. Монголы обязаны были прекратить все военные действия вплоть до выборов нового правителя. И хан Батый повернул коней. Но память о себе ордынцы оставили надолго. Европа с ужасом осознала, как легко и быстро могла рухнуть под ударами неведомых ранее всадников.

Во-вторых, ордынская конница остановила Крестовый поход Римской церкви против Руси.

В-третьих, умалчиваемое чувство общей вины за предательство, когда ордынская конница пошла в поход за освобождение Гроба Господня, а западные крестоносцы-тамплиеры не поддержали, более того, предали, помогая сарацинам-мусульманам.

А когда царь Петр открыл для России «окно в Европу», ложь с Запада, теория «Ига» проникла в Россию, утвердилось в научном обороте, вошла в учебники, а через них - в народный обиход, в народное сознание. Как писал востоковед академик Бартольд: «Русские ученые следуют большею частью по стопам европейских и большей же частью принимают взгляды, установившиеся на Западе». Русская историческая наука, сформировавшаяся в XVIII-XX веках, проникнута одной идеей: монголы - варвары, а Европа - свет.

Так и получилось, что Россия всячески стала хулить монголов и Золотую Орду, которые помогли Руси защитить православную веру и государственность от католической экспансии. Увы, так часто бывает в истории. Особенно, когда поют с чужого голоса.

И тем не менее, в этом глобальном историческом сюжете есть нечто не до конца понятное, даже загадочное. В данном случае я имею в виду не научную сторону (наука ведь может все объяснить?!), а субъективно-эмоциональную, человеческую.

Историк князь Н.С. Трубецкой писал: «Трудно найти великоросса, в жилах которого так или иначе не течет туранская кровь. Смущаться этим грешно… Но мы смущаемся, и последние несколько веков благоговейно взираем на Запад».

«Смущаемся», то бишь комплексуем. И старательно открещиваемся от всего «азиатского» в своей истории. А оно ведь стало составной частью русского бытия задолго до приходя туменов Батыя, задолго до XIII века. Оно присутствовало в русской жизни с постоянных контактов с Великой Степью, с половцами, с которыми у русских издревле - вечная дружба-вражда-родство, со времен Киевского каганата. («Киевская Русь» - научный термин, введенный российскими историками в XIX веке для удобства обозначения. То государство называлось Киевским каганатом или Русским каганатом. «Каган» – «хан ханов», «великий хан».) И язык общий в Золотой Орде был не монгольский, а тюркский («татарский»!)

Невестка князя Игоря, того самого, из хрестоматийного «Слова о полку Игореве» – половецкая княжна, и две невестки Владимира Мономаха – половчанки. То есть жена основателя Москвы Юрия Долгорукого – степная девушка. И сын его, святой русский князь Андрей Боголюбский – внук половецкого хана Аепы. И Всеволод Большое Гнездо был женат на половчанке. И его сын Ярослав – на дочери Мстислава Удатного и половецкой княжны. То есть прабабушка Александра Невского, его бабушка и мать - половецкого происхождения. То есть наш святой православный князь на две трети или даже на три четверти – степных кровей.

Для справки: русские князья и княгини конца ХI и начала XIII веков – дети половецких княжон:

- Андрей Боголюбский - великий князь Владимирский;

- Ростислав Юрьевич - князь Новгородский и Переяславский;

- Иван Юрьевич - князь Курский;

- Глеб Юрьевич - князь Переяславский и Киевский;

- Борис Юрьевич - князь Белгородский и Туровский;

- Ольга – княгиня Суздальская;

- Ростислав Всеволодович - князь Переяславский;

- Брячислав Святополкович - князь Туровский;

- Изяслав Святополкович - князь Туровский.

- Изяслав Владимирович - великий князь Киевский;

- Всеволод Владимирович – князь Черниговский;

- Святослав Ольгович - князь Новгородский;

- Василий Мстиславович - князь Новоторжский;

- Юрий Мстиславович - князь Псковский;

- Феодосия Мстиславовна - великая княгиня Владимирская, мать Александра Невского.

И так далее.

«Смущаясь», мы старательно подчищаем все, что напоминает о прошлом. Например, создаем картины, скульптурные изображения, которые мало что общего имеют с ликами людей Средневековья. Подлинных изображений почти нет. В те времена «фотографией» была посмертная маска. А ее сохранить трудно. К примеру, маска Александра Невского не сохранилась.

Но есть фреска в Архангельском соборе Московского Кремля, 1666 год.

Есть живописный портрет XVII века с покрова, посмертного покрывала.

На фреске в Архангельском соборе Московского Кремля, 1652-1666 годы) – великий князь Ярослав Всеволодович, отец Александра Невского.

Во Владимире, в Свято-Успенском Княгинином монастыре – фреска с изображением деда Александра Невского, великого князя Всеволода Большое Гнездо, 1648 год.

И, наконец, бесспорная «фотография» тех времен – посмертная маска князя Святослава, родного дяди Александра Невского, хранящаяся в Георгиевском соборе Юрьева-Польского.

Наверно, в этом глобальном историческом сюжете определяющее значение имеет уровень цивилизации. В цивилизационном развитии впереди была Европа. При том, что русские, при всей сложной этнической составляющей – европейский народ, по вере, менталитету. А начиная с XV века условные степные аулы не могли дать Руси то, что давали города Европы. Прогресс всегда побеждал и побеждает.

До начала XIV века Монгольская империя жила по Ясе Чингисхана, который предписал полную свободу вероисповедания, запретил отдавать предпочтение какой-либо одной религии. Например, три правителя Золотой Орды, последовательно занимавшие трон, придерживались разных конфессий: хан Батый был язычником, его сын Сартак – христианином-несторианином, а его дядя хан Берке – мусульманином.

Однако есть основания полагать, что православие в Орде все-таки находилось на особом положении. В 1261 году Александр Невский вместе с ханом Берке (мусульманином) и внуком Батыя царевичем Менгу-Тимуром (язычником) открыли в Сарае, столице Золотой Орды, подворье православного епископа.

Каждый хан Золотой Орды, вступая во власть, издавал указ, подтверждая исключительные права Русской православной церкви.

Хан Менгу-Тимур: «На Руси да не дерзнет никто посрамлять церквей и обижать митрополитов и подчиненных ему архимандритов, протоиереев, иереев и прочих священнослужителей. Свободными от всех податей да будут их города, области, деревни, земли, охоты, ульи, луга, леса, огороды, сады, мельницы и молочные хозяйства. Все это принадлежит Богу и сами они Божьи».

Хан Узбек: «Все чины Православной Церкви и все монахи подлежат лишь суду православного митрополита, отнюдь не чиновников Орды и не княжескому суду. Тот, кто ограбит духовное лицо, должен заплатить ему втрое. Кто осмелится издеваться над Православной верой или оскорблять церковь, монастырь, часовню - тот подлежит смерти без различия: русский он или монгол. Да чувствует себя русское духовенство свободными слугами Бога».

Впоследствии историк Н.М. Карамзин отмечал: «Ханы под смертною казнию запрещали своим подданным грабить, тревожить монастыри. Владения церковные, свободные от налогов Ордынских и Княжеских, благоденствовали. Одним из достопамятных следствий Татарского господства над Россиею было возвышение нашего Духовенства».

Предпочтение, отдаваемое православию, требует объяснения. С учетом исторических, политических обстоятельств, можно выстроить логическую цепь. Более чем вероятно, что ханы Золотой Орды воспринимали Русскую православную церковь как помощницу и союзницу в деле умиротворения, сохранения власти и порядка на Руси. Потому что в те времена иметь такую вассальную территорию, как Русь, значило иметь очень большие проблемы. Ведь Орда пришла на землю, постоянно кипящую междуусобными войнами.

А Русская православная церковь была, современным языком говоря, единственной общефедеральной структурой, признанной так или иначе от Киева до Новгорода. Она всемерно укрепляли военно-политический союз с Золотой Ордой, союз, основанный Александром Невским.

«Могло пройти еще сто лет и более в Княжеских междоусобиях: чем заключились бы оные? Вероятно, погибелию нашего отечества: Литва, Польша, Венгрия, Швеция могли бы разделить оное; тогда мы утратили бы и государственное бытие, и Веру, которые спаслися Москвою; Москва же обязана своим величием Ханам». (Н.М. Карамзин. «История государства Российского».)

Александр Невский и Русская православная церковь в союзе Золотой Ордой создавали единое, централизованное Русское государство.

Историк Ю. Афанасьев, цитируя, в свою очередь, профессора истории А. Зимина, говорил в интервью «Общей газете» о «глубочайшем различии между галицкими и московскими князьями». Московских князей он характеризовал как «подлых и коварных коллаборационистов, которые, выступив на стороне татар, казнили и угнетали свой народ хуже, чем любые завоеватели».

Историк М. Сокольский в книге «Неверная память», противопоставляя Александру Невскому князя Даниила Галицкого, утверждал, что Александр Невский «жестоко исковеркал историческую судьбу» русского народа.

Даниил Галицкий, напомню, приняв католичество, был возведен Римским Папой в сан «Русского короля».

Будем судить по результатам. Посмотрим, что они, Александр и Даниил, оставили после себя.

Здесь надо сказать, что научное и общественное мнение безусловно складывалось под влиянием летописей. Но следует учитывать, что мы не имеем ни одного оригинала, ни одного подлинника, ни одной рукописи, современной событиям. Все летописи дошли до нас только в «списках», то есть – копиях, в основном, XVI - XVIII веков. Что там осталось от оригинала, а что прибавлено и изменено переписчиками в угоду «идеям» – разбирать и разбирать.

Пример – Лаврентьевская летопись, в которой, как доказал главный научный сотрудник Института русской литературы (ИРЛИ), лауреат Государственной премии России профессор Г.М. Прохоров, были вырезаны и заменены три страницы, посвященные походу Батыя. О поздних вставках говорится и в анализе Лаврентьевской летописи, сделанном Л.Н. Гумилевым.

Не будем здесь разбирать, под влиянием чего сделаны вставки – это отдельная тема.

Как правило, летописи, повествующие о событиях домонгольского периода, скрупулезны в деталях, конкретны, полны имен, фактов. Вот как описывается штурм Киева смоленско-черниговско-половецкой ратью в 1203 году, за 37 лет до Батыя:

«Подолье взяша и пожгоша; ино Гору взяша и митрополью святую Софию разграбиша и Десятинную церковь разграбиша».

В двух строчках – четыре конкретных названия! А когда заходит речь о временах Орды - одни общие слова: «Много святых церквей предали они огню». Как в той же Лаврентьевской летописи говорится о штурме Москвы в 1238 году: «Церкви святыя огневи предаша, и манастыри вси и села пожгоша». Прям-таки целенаправленный поход ордынцев против православной церкви. Но – никакой конкретики: какие церкви, сколько церквей сожгли, сколько их было в Москве, в то время – небольшой крепости.

Если же вникать, выискивать, то… Я нашел в летописях только ТРИ церкви, пострадавшие во время Батыева похода и трехсотлетнего «ига». Но… Десятинную церковь в Киеве целенаправленно не разрушали. Она сама рухнула от большого скопления людей на хорах во время штурма города.

Церковь в Рязани выгорела изнутри.

Пострадал от пожара и храм Рождества Богородицы в Суздале. Однако уже на следующий год князь Ярослав упокоил мощи брата Юрия в этом храме.

ТРИ церкви, о которых говорится как о пострадавших - за 300 лет «ига»?

В городах Руси, бывших «под игом», и доныне сохранились:

Киевская земля - Успенский собор и Троицкая церковь в Киево-Печерской лавре, церковь Архангела Михаила в Выдубицком монастыре, собор Архангела Михаила в Михайловском Златоверхом монастыре, церковь Спаса на Берестове, церковь Успения, Церковь Кирилла Александрийского, церковь Василия Великого, Георгиевский (Успенский) собор, Софийский собор…

На Черниговской земле – Спасо-Преображенский собор, Борисоглебский собор, Ильинская церковь, Успенский собор Елецкого монастыря, Пятницкая церковь, Спасо-Преображенский монастырь в Новгороде-Северском…

На Владимирской земле - Успенский собор, Церковь Бориса и Глеба в селе Кидекша, Дмитриевский собор, храм Покрова на Нерли, собор в Боголюбове, Георгиевский собор в Юрьеве-Польском, Александровский монастырь и собор Рождества Богородицы в Суздале, Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залесском, Успенский собор в Ростове…

В Великом Новгороде – Софийский собор, церковь Входа в Иерусалим, церковь Михаила Архангела, церковь Федора Стратилата, церковь Спаса на Нередице, церковь Петра и Павла, церковь Благовещенья, Николо-Дворищенский собор, церковь Параскевы Пятницы, церковь Успения, церковь Иоанна, церковь Ильи Пророка, Собор Рождества Богородицы, Георгиевский собор…

В Смоленске - церковь Петра и Павла, церковь Иоанна Богослова, церковь Михаила Архангела…

В Пскове - Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря, собор Рождества Иоанна Предтечи Ивановского монастыря, Троицкий собор…

Я называю здесь, разумеется, не все памятники XI-XIII веков.

То, что построено в XIV-XV веках, во времена утвердившегося «ига», не упоминаю за неимением места. Однако про древние города, где они стоят до сих пор, в словарях и справочниках по-прежнему пишут: «Разрушен монголо-татарами».

А теперь посмотрим на древние славянские города Гомель, Житомир, Минск, Могилев, Львов, Луцк, Ровно, Ужгород, попавшие после Даниила Галицкого под власть Запада. Здесь нет ни одного православного храма XI, XII, XIII, XIV, XV и XVI веков. Римская церковь не признавала равенства религий, в отличие от Чингисхана.

После Александра Ярославича Невского, после его духовных и кровных наследников остались Владимирская и Московская Русь, из которых выросла могучая Россия. Вот она, перед нами.

А после Даниила Романовича Галицкого, уже через 85 лет после его смерти, Галицко-Волынская Русь была разделена между Польшей и Литвой (1349 год), а впоследствии полностью отошла к Польше. На пять веков. Причем, без сопротивления, практически без единого выстрела. То есть канула в небытие Галицко-Волынская Русь. Не осталось ни государства, ни веры, ни древних церквей.

Кто же более «исковеркан»?

Александр Невский и Дмитрий Донской причислены Русской православной церковью к лику святых. Церковь точно знала, что князья-воители, во всем опиравшиеся на «поганых татар», защищали прежде всего православную веру от католической экспансии Запада. Церковь точно знала, что «поганые татары» – это боевой щит православной веры в течение трех веков средневековья, трех веков становления Русского государства.

Русский и американский историк Георгий Вернадский писал: «Два подвига Александра Невского – подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке - имели единственную цель - сбережение православия как источника нравственной и политической силы русского народа».

В спорах вокруг Александра Невского и Дмитрия Донского сошлись два навязанных и навязываемых обществу мифа. И оба построены на… неверных посылах, скажем так. Условные «патриоты-славянофилы» возвеличивают Александра Невского и Дмитрия Донского как государственных деятелей, но при этом умалчивают об их тесном содружестве с ханами Золотой Орды. А условные «либералы-западники» низвергают великих князей с пьедестала как раз за то, что они пошли на союз с Ордой. Ни условные «западники», ни условные «славянофилы» не признавали, не признают или же не понимали и не понимают очевидное – Александр и Дмитрий потому и великие, что пошли на союз с Ордой и благодаря этому сохранили, объединили, упрочили и возвеличили Русь.