Все для фронта, все для победы: чем запомнится Питерский форум

О выступлении Путина на завершившемся на прошлой неделе Петербургском экономическом форуме пишет на сайте Московского Центра Карнеги политолог Татьяна Становая.

Речь президента стала традиционно антизападной, и хотя Путин почти не называл США, однако список претензий к противнику озвучил: использование доллара как инструмента давления, вытеснение конкурентов, ведение торговых войн, бои без правил («Северный поток – 2»).

Критикуя «доминирующую» западную либеральную модель, Путин в качестве альтернативы к ней назвал прагматизм, «понимание взаимных интересов», «прямоту и честность позиций», что олицетворяет собой в чистом виде желание вернуться к практике «больших сделок» и в вопросах «раздела мира», и в распределении ролей в мировой экономике.

Он неслучайно назвал сложившуюся систему мирового экономического развития «евроатлантической», символизирующий, очевидно, склейку геополитических целей НАТО с экономическими возможностями участников Североатлантического альянса.

Такая склейка военной мощи и экономических ресурсов ключевых стран НАТО в глазах части российской элиты имеет не только коммерческое, но и геополитическое измерение, направленное против России. А потому на первый план выходят уже интересы российских госкорпораций и корпораций, чьи собственники относятся к числу президентских приближенных. Примерно то же самое говорил на форуме и глава «Роснефти» Игорь Сечин, фактически обвинив США в получении контроля над российской алюминиевой отраслью.

Кроме привычного тезиса о том, что США хотят «развалить Россию», за этими выступлениями заметно и растущее влияние российского государственного бизнеса на международные отношения. В результате санкционного давления госкорпорации удвоили свои усилия по мобилизации государственного ресурса. Не удивительно поэтому, что частные компании, ставшие жертвами санкционного давления по всем признакам могут быть национализированы.

Забавно на этом фоне прозвучало выступление китайского лидера Си Цзиньпин, миролюбивое и тактичное, несмотря на то что Китай в наибольшей степени страдает от жесткой торговой войны со стороны США. В отличие от России, Китай выступил как сильный соперник Америки. Для него торговая война – именно торговая, она ведется за рынки, тогда как для России это война геополитическая. Именно это обстоятельство и затрудняет попытки России вписать Китай в некий единый фронт.

Но главной особенностью форума стала разница в том, как понимают Путин и бизнес-элиты то, что мешает подъему России. У предпринимателей, в отличие от государственников главной темой дискуссий была вседозволенность силовиков, которые мешают развиваться бизнесу и инвесторам.

Именно поэтому, находящийся под домашним арестом Майкл Калви стал едва ли не главным участником форума: о нем говорили Греф и Кудрин, Силуанов и Орешкин, Чайка и даже Путин. А затем к теме Калви добавилась и другая - Иван Голунов.

По этой проблеме можно обозначить три позиции. Одна – пролиберальная и внегосударственная, для которой арест Калви – это удар по инвестиционному климату (Титовым, Кудрин и Греф). Другая – формальная, представленная чиновниками, признающими системную проблему, но не встающими на сторону Калви. Это можно отнести за счет их испуга делом Улюкаева и боязнью перед силовиками.

Третью позицию сформулировал генпрокурор Чайка, выступив адвокатом силовиков и заявив, что для возбуждения уголовного дела против Калви было «достаточно поводов и оснований».

Путин же впервые публично дал развернутый комментарий по этому делу, из которого можно сделать вывод, что сам он не очень и понимает, в какой степени тот виноват, а потому доверяет «профессионалам».

Это дело, по всей вероятности, кажется ему незначительным на фоне мировой войны за рынки и сферы влияния, а потому на фоне этих глобальных вызовов и теряются арестованные бизнесмены, задержанные представители независимых СМИ и явно опускающие руки чиновники, едва ли верящие в возможность достойного экономического роста в стране, которая живет на фронте.