Названы шесть самых живучих мифов о советской экономике

Казалось бы, уже без малого 30 лет, как канул в Лету Советский Союз, и уже можно было навсегда избавиться от последствий этого безумного социально-политического эксперимента, как это успешно сделали или делают почти все другие его бывшие участники, однако нет – в России все иначе. Граждане страны на фоне разгула дикого государственного капитализма не только не забывают «счастливое» советское прошлое, они всерьез надеются его вернуть. Или хотя бы с наслаждением вспомнить. Советские мифы все еще невероятно притягательны. Именно поэтому необходимо с тем же упорством их неуклонно разоблачать, поскольку груз прошлого мешает гражданам страны трезво оценить свое настоящее.

Известный публицист Лев Усыскин составил и опубликовал в своем блоге шесть распространенных мифов о советской экономике:

Миф первый: дефицит потребительских товаров – следствие недостаточных вычислительных мощностей Госплана. Стоило бы поставить более мощные компьютеры и улучшить математической моделирование экономических процессов – и проблема дефицита была бы решена.

На самом деле: дефицит в социалистической экономике не ограничивался сферой потребления, он распространялся абсолютно на все уровни экономики. Дефицитны были практически все ресурсы и материалы. При этом дефицит был неизводим по двум независимым причинам: экономической и внеэкономической. Внеэкономическая состояла в том, что дефицит был в СССР синонимом власти. Реальной власти, то есть способности того, кто распределяет ресурсы заставить получателя ресурсов выполнять свою волю. Возможностью установления иерархий самого разного рода. То есть – структурообразующим элементом, скелетом, без которого здание социалистического общества немедленно распадалось. Экономическая же причина состоит в том, что органы управления экономикой (Госплан, Госснаб и т.д.) просто не имели и не могли иметь правильной информации о реальных потребностях в ресурсах на местах. Поскольку так называемое «народно-хозяйственное планирование» осуществлялось в основном исходя из волюнтаристских, субъективных предпосылок о потребностях страны и ее населения ( на советском языке – «научных»), без учета реальных потребностей населения (в рыночной экономике информация об этих потребностях и предпочтениях проявляется через ценовой механизм, уравновешивающий спрос и предложение). В действительности, руководители предприятий тщательно скрывали от своего начальства настоящую картину возможностей своих предприятий, поскольку «сэкономленный» таким образом резерв давал им дополнительную власть. Начальство знало это и, в свою очередь, спускало заведомо невыполнимое плановое задание – дальше происходил т.н. административный торг, задание пересматривалось в сторону понижения – причем уже в ходе временного периода, на которое было разработано это задание. Понятно, что это создавало еще больший разбаланс.

Миф второй: высокий технический уровень советской экономики. Значительная часть отраслей промышленности – в первую очередь, машиностроения – имела высокий по мировым меркам уровень.

На самом деле: Корректнее говорить о технологическом, а не техническом уровне. Действительно, в некоторых отдельных областях, в первую очередь, связанных с оборонными задачами, главным образом, благодаря научному «заделу» конца 1950-х годов, СССР имел самостоятельные достижения, опережавшие или шедшие вровень с лучшими мировыми образцами. Однако, их было мало, становилось все меньше, и они практически не замечались в той сфере, которая была непосредственно связана с потребностями людей. Так, к 1980 году почти вся элементная база электроники представляла собой ущербные клоны западных разработок, практически все выпускаемые компьютеры были такими же ущербными клонами не очень новой продукции IBM, DEC, DG и прочих американских компаний. Со своими прототипами они, в плане надежности, соотносились примерно как «Жигули»-классика с ее прототипом, FIAT-124. Гражданское авиастроение СССР выдерживало мировой уровень в двух номинациях : тяжелых вертолетов и транспортных самолетов (главным образом КБ «Антонова»). В остальных, несмотря на отдельные удачи (ИЛ-18, ЯК-40) имело место нарастающее отставание: если Ту-104 еще соответствовал своим западным ровесникам по характеристикам (несколько уступая в надежности), то Ту-154 отставал от Б-737 на поколение, а ИЛ-96 принципиально уступал по своим параметрам взлетевшему на 20 лет раньше Б-747. Иначе и быть не могло: двигателем технологического прогресса является конкуренция, каковая в СССР присутствовала лишь в форме гонки вооружений с США – отсюда уровень вертолетов и антоновских транспортников, являвшихся гражданскими модификациями военных разработок. Следует также иметь в виду, что судить о технологическом уровне по единичному тестовому изделию – не вполне верно, поскольку технологический уровень определяется в том числе и затратами ресурсов на производство. Если, потратив тьму времени, бездну труда и море материалов, создали что-то выдающееся в единственном экземпляре – то это довольно сомнительное достижение, даже если это выдающееся улетело в Космос.

Миф третий: самодостаточность. Советская экономика в основном обеспечивала себя и советских людей сама – в отличие от нынешней российской, с ее огромной долей импорта.

На самом деле: Разумеется, нынешняя экономика РФ гораздо сильнее вовлечена в мировое разделение труда, нежели экономика СССР. Достаточно сравнить общий объем перевалки морских портов СССР в любой период его истории с кратно превышающим его объемом перевалки в портах России (т.е. без Украины, Прибалтики и других бывших республик) сегодня. (При том, кстати, что вся эта суммарная российская перевалка не дает сегодня и половины от перевалки порта Роттердам – далеко не самого крупного в мире.) Экономисты со времен Риккардо учат, что чем более вовлечена экономика в разделение труда, тем богаче занятые в ней люди. Наблюдения подтверждают этот теоретический результат: стоимость большинства товаров, приведенная к средней зарплате, в лучшие советские годы гораздо выше, чем сейчас. Тем не менее, и советская экономика была в достаточной мере импортозависимой, причем эта зависимость нарастала. Просто из политических соображений, руководство страны предпочитало сохранять за советской промышленностью самый верхний передел. Скажем, вот пачка московских сигарет «Ява»: что в ней импортного? Как минимум: 1. табак 2. вся технологическая линия, на которой они произведены 3. бумага сигаретной гильзы 4. клей, которым склеена сигарета 5. и, наконец, сам логотип «Ява», разработанный финскими дизайнерами Аналогичным образом, мясо, покупаемое в магазинах, в основном, было отечественного производства (хотя, вот Мимино перевозил голландских кур собранным в Польше вертолетом МИ-2, как мы помним) – но полученное на импортных кормах: СССР импортировал огромные количества кормового зерна. И таких примеров тысячи: помню, как я удивился, купив в начале 80-х довольно приличный кассетный магнитофон отечественного производства и обнаружив в нем японский лентопротяжный механизм. Особенно велика доля импорта была в станках (несмотря на мощное советское станкостроение, о котором трубили на каждом шагу) – можно сказать, что везде, где требовалась прецизионная обработка детали – резка, шлифовка, фрезерование и т.д. – использовался импорт. Впрочем, мне в 80-е годы доводилось встречать на предприятиях станки, взятые в Германии в качестве репарации после ВОВ.

Миф четвертый: масштабы производственной деятельности в СССР намного превышали нынешние в России. Произошло сильнейшее сокращение, заметное невооруженным глазом, и это, конечно, плохо.

На самом деле: Действительно, не составляет труда обогатить себя соответствующими наблюдениями – огромные пространства, ныне абсолютно заброшенные, на которых во времена СССР все шумело как улей. Вопрос в том, стоит ли нам об этом горевать? Объемы переработки природных ресурсов – не самоцель для экономической деятельности, скорее – это ее негативное последствие. Целью же является производство конкурентоспособной продукции в количествах, которые могут быть востребованы людьми – и, как следствие, повышение уровня благосостояния (во всех смыслах) людей. СССР перерабатывал огромное количество природных ресурсов с крайне низкой эффективностью, можно говорить, что он сообщал этим ресурсам отрицательную добавленную стоимость: то, что из них производилось в сопоставлении с мировыми аналогами , могло стоить меньше, чем исходное сырье по мировым ценам. Во всяком случае, уровень жизни большинства людей в сравнении с советскими временами возрос даже в местах, которые сейчас принято считать депрессивными регионами. Тем более не является самоцелью занятость как таковая – занять всех примитивной тяжелой и вредной для здоровья низкооплачиваемой работой не составляет труда. Целью экономической политики должно быть не это, а создание высокооплачиваемых и комфортных рабочих мест. Впрочем, развившаяся с советского почти нулевого уровня сфера обслуживания легко поглотила в России людей, высвобожденных с остановленных работ по уничтожению природных ресурсов.

Миф пятый: СССР кормил себя сам. Сельхозпроизводство в СССР в основном обеспечивало т.н. «продовольственную безопасность» страны: ее способность прокормить себя, не прибегая к импорту продовольствия.

На самом деле: Отчасти, по этому поводу я уже написал при разборе третьего мифа – СССР с 1960-х годов импортировал огромное количество продовольствия, без которого никак не мог закрыть продовольственный баланс страны. Можно бы этим и ограничиться, но стоит, все же, сказать несколько слов о советском сельском хозяйстве. Но сперва о продовольственной безопасности, понимаемой как самообеспечение в условиях войны разом со всем окружающим миром. Не вполне очевидно, следует ли подчинять сегодняшнюю жизнь такой маловероятной и однозначно проигрышной ситуации. С другой стороны, опыт реальной большой войны Советского Союза в 1941 – 1945 году, показал, что предвоенная продовольственная «самодостаточность» ничуть не обеспечила таковую во время самой войны: если бы не гигантские поставки продовольствия из США по лендлизу, властям бы не удалось прокормить ни армию, ни гражданское население. При этом стоит отметить, что сельское население, оказавшееся на оккупированных немцами территориях, невзирая на проводимые оккупантами реквизиции, по данным ученых, в целом, питалось лучше, нежели население тех территорий, куда немцы не дошли. Теперь, собственно, о сельском хозяйстве в СССР. В конце 1920-х годов в СССР был установлен колхозный строй, являвшийся ухудшенным вариантом российского крепостного права времен Екатерины Великой. Лишенный паспорта. т.е. свободы передвижения крестьянин работал на колхозной земле или ферме бесплатно или почти бесплатно, за т.н. трудодни (аналог барщины), а кроме того – на собственном приусадебном участке, с которого кормился, продукцию которого продавал (на рынках, через потребкооперацию, напрямую колхозу и другими способами) и с которого платил довольно высокий (в последние сталинские годы почти убийственный) налог (аналог оброка). Понятно, что эффективность такого крепостного права была ниже эффективности крепостного права 18 века примерно в силу тех же причин, по которым государственное предприятие менее эффективно, чем частное. Согласно секретным данным госбезопасности, в конце 1940-х годов эти приусадебные участки давали треть сельхозпродукции СССР. То есть, всякие колхозы и совхозы, куда направлялись тракторы и удобрения, которым переданы были все мало-мальски удобные для сельхозпроизводства земли, куда инвестировали так или иначе деньги – производили всего в два раза больше, чем не имевшие ни земли, ни удобрений, ни тракторов крестьяне, располагавшие лишь частью своего рабочего времени и тем, что удается украсть у колхоза под страхом жесточайшего наказания (указ «о трех колосках» от 7 августа 1933 года). Это яркий показатель эффективности социалистического сельского хозяйства. После смерти Сталина произошел ряд изменений разного знака – снизили или даже вовсе отменили оброк, увеличили закупочные цены, зато нанесли несколько мощных законодательных ударов, подорвавших склонности крестьян к животноводству на приусадебных участках. Однако доля произведенной на приусадебных участках продукции в стране все равно была высока – и это не давало людям умереть от голода несмотря на построенный социализм.

Миф шестой: благодаря развитой системе ГОСТов в СССР поддерживалось высокие показатели безопасности потребительской продукции.

На самом деле: Действительно, в СССР существовало немыслимое количество государственных стандартов. Специальное ведомство плодило их и плодило, порождая стандарты буквально на все, включая даже стандарты на то, чего не было в жизни, вроде меха выделанного кошки домашней (ГОСТ 11597-77). Ну, в самом деле, если есть ведомство и там за зарплату работают люди – должны же возникать результаты их труда. Был, например, стандарт графических изображений элементов электрических принципиальных схем, в соответствии с которым следовало готовить документы к публикации. Помнится, меня поразило, что в переводных американских книжках по электронике ничего подобного не было – схемы рисовались так, как хотел автор, и лишь его заботой было, понятен рисунок читателю или нет. И ведь нельзя при этом сказать, что американская электроника была хуже, чем графически стандартизированная советская! В целом же, наличие ГОСТов вовсе не означало, что эти ГОСТы соблюдались. Более того, они обычно не соблюдались. Просто потому, что от руководителя производства этого требовали в последнюю очередь – за несоблюдение ГОСТов не увольняли, особо не лишали премий и вообще старались подобное не замечать. Отделы Технического Контроля на предприятиях подчинялись дирекции – лишь в последние горбачевские годы появился независимый от дирекции контроль соответствия продукции техническим условия – Госприемка. Но и она, и существовавшая на военных предприятиях Военная Приемка всегда относилась «с пониманием» к нарушениям ГОСТов, если без этого никак нельзя было выполнить плановое задание. Потому как и над Госприемкой и над дирекцией есть высшая власть, партийная, а она озабочена одним – выполнением планового задания в натуральных объемах, «по валу». Да и то сказать: как может соответствовать ГОСТу продукция завода, на который пришли не соответствующие ГОСТу комплектующие? Это в СЛИМ-технологии положено в этой ситуации остановить сборку и сказать: все, дальше не буду. А в СССР-технологиях за такое скажут: партбилет – на стол и пошел вон, гуляй, свободен, раз не умеешь работать! Ну и еще одно: воровство. Особенно в производстве пищевом и тому подобных. Вот, где секрет хваленого вкуса советских сосисок и мороженого: всегда можно заменить дефицитное в магазине мясо бумагой или пустить зазевавшуюся крысу в мясорубку или разбавить молоко водой или в бисквит вместо положенного коньяка налить портвейн «Три топора» – и себя вознаградишь, и план выполнить легче, и последствий никаких – покупатель все равно сметет все с полупустых полок. А контроль – ну какой контроль? Чуток сэкономленного коньяка – вот и весь контроль. А как же безопасность, спросите вы, почему тогда мы не слышали о массе отравленных и зараженных поедателей продукции советского пищепрома? Ответ такой: а от кого вы хотите это услышать? Соцсетей тогда не было, СМИ контролировались теми же партийными органами, которые старались не выносить сора из избы. Зато мы помним первые шаги западных производителей молочной продукции в России, когда они попытались найти местное сырье и убедились в его отсутствии: все, буквально все производившееся в начале 90-х в России молоко по меркам западных стран было непригодно и даже небезопасно для потребления – в частности, по микробиологическим параметрам. Но это – Данон, Кампина и Валио – а советский творожок и сметанка из этого молока маститных коров получались как встарь, на ура.

P.S.

А в качестве своеобразного бонуса, Усыскин разоблачил один из самых «сладких» советских мифов – о том, что в СССР якобы производился лучший в мире пломбир:

«Читатели пишут: Про пломбир. В 1980 году был в Чехословакии. Наши друзья отвезли меня в частное кафе-мороженное род Братиславой, хозяин югослав. Вот тогда я первый раз попробовал настоящий пломбир из сливок, сахара и декстрозы. А в 84-85 годах на летних каникулах подрабатывал на 7-м хладокомбинате (линия "пломбира") - ни литра натурального молока, порошки, сомнительные жиры, картофельный крахмал и переваренные отходы. ЗЫ Нагуглите ГОСТ на советский "пломбир" и увидите, что ничего общего, кроме цвета, он с классическим пломбиром не имел...»