Бунт обреченного: вдохновив мятежников, Трамп погубил свое политическое будущее

В результате в ходе протестов у Конгресса США погибли четыре человека. По словам главы полиции Вашингтона Роберта Конти, «по меньшей мере 14 сотрудников столичной полиции получили ранения во время демонстраций».

«Конгресс США — это храм демократии. Сцены в Вашингтоне повергают в шок. Мы верим в то, что США обеспечат мирный процесс передачи власти Джо Байдену», — заявила председатель Европейского совета Шарль Мишель.

Социолог Алексей Рощин считает Трампа чуть ли не героем, тем более, что ему нечего было терять:

«Байден уже назвал происходящее в Вашингтоне "мятежом, а не протестом". Надо же! Дедуля даже вышел ради такого случая из своего вечно полусонного состояния. Но обвинение прозвучало, и оно более чем серьезно.

Мятеж не может кончиться удачей.

В противном случае его зовут иначе.

Пока не видно ни малейших шансов на победу у Трампа. Но он молодец уже хотя бы тем, что, как герой Николсона в "Полете над гнездом кукушки", "хотя бы попробовал". Все равно его попытались бы посадить, думаю, уже в этом году: "демократы", что они уже не раз убедительно демонстрировали - это фанатики, а с фанатиками компромиссы невозможны. Там одна только всепоглощающая злоба. Так что Трамп, по сути, ничего не терял и не теряет.

Как бы то ни было - торжество он "демократам" испортил. И создал очень важный прецедент: Конгресс штурмом в США еще не брали...»

А вот политолог Сергей Медведев был уверен, что в Америке произойдет нечто подобное:

«Keep America Great? (англ: сохраним величие Америки). Это президентство не могло закончиться просто так, мирной передачей власти. То, что началось, как злая клоунада, заканчивается попыткой государственного переворота -- по-хорошему, Трампа, пославшего толпу на Капитолий, должен ждать импичмент и суд. Но мне сложно представить, как с этим смирятся 70 миллионов его избирателей, воспаленных пропагандой, соцсетями, теориями заговора -- при наличии сильного федерализма и десятков миллионов единиц оружия. Уже объявлен марш на Вашингтон 20 января -- и реальном тестом для власти может стать день инаугурации. С болью смотрю на Америку на грани гражданской войны. А кремлевская пропаганда ликует -- такой подарок на рождество.

Кто-то думал, что все это закончится в 2020 году? Добро пожаловать в 2021-й...»

Политолог Алексей Макаркин подошел к происходящему взвешенно, без эмоций проанализировав ситуацию:

«Пока в России была рождественская ночь, в церквях звучали праздничные песнопения и читали Евангелие о поклонении волхвов младенцу Иисусу, в Америке происходила драма.

Эта драма не была ни кризисом американской демократии, ни делегитимацией выборов, ни попыткой государственного переворота. Это драма людей, считавших себя большинством и не желающих признать страшную для себя истину – они стали меньшинством.

Трампизм восходит к радикальной традиции американской революции, связанной с именем Патрика Генри. Образцы для подражания – Фрэнсис Мэрион (прототип главного героя фильма «Патриот» в исполнении Мэла Гибсона) и Дэви Крокетт, павший в форте Аламо (попытки ревизии его образа в исполнении Билли Боба Торнтона в фильме 2004 года способствовали всплеску возмущения, обвинениям в переписывании истории и провалу фильма). Уверенность в том, что именно они, люди провинциальной Америки, являются «стопроцентными американцами», опорой нации, молчаливым большинством, голосовавшим за Никсона и Рейгана. Неприязнь к сильному центральному правительству и защита прав штатов самим решать, что делать с правами афро-американцев, смертной казнью, абортами и однополыми браками.

Изоляционизм, помноженный на антикоммунизм – такая гремучая смесь приводила предшественника трампистов в прежние годы к поддержке военных операций, но лишь для сдерживания коммунизма (чтобы большевик не пришел в Америку, не отнял у него магазинчик, не разрушил церковь, в которую он ходит по воскресеньям, и не национализировал его жену). После окончания холодной войны мотивация к любой внешней активности резко снизилась – к примеру, Путин для трамписта не враг, а христианский лидер, защищающий традиционные ценности. Враг же – либеральный политик, умник из университета, журналист, правозащитник, мигрант, представитель меньшинств – от расовых до сексуальных.

И вот теперь выясняется, что коалиция меньшинств стала численно сильнее опоры и основы общества. Побеждать на выборах приходится, лишь используя избирательную систему, дающую преимущество американской глубинке. Начиная с 2000 года, только один раз (в 2004-м, в условиях остаточной антитеррористической консолидации и на волне эйфории от победы над Саддамом) республиканцы получили большинство голосов избирателей в общенациональном масштабе. Время идет, новые поколения более либеральны, демократы активно регистрируют для участия в выборах афро-американцев и дают гражданство «мечтателям» (плюс его получают по праву почвы дети нелегальных мигрантов, рожденные в США).

Отсюда и драматизм выборов 2020 года для трампистов, ставших кричащим от фрустрации меньшинством, у которого рушится привычный окружающий мир – от экспансии торговых сетей, вытесняющих с рынка так и не доставшийся коммунистам магазинчик, до размывания казалось бы незыблемыми нравственных ценностей (так что трамписту уже неясно, что страшнее – гипотетически национализированная жена или дочь, реально сообщившая о вступлении в брак со своей лучшей подругой). И тут надежда только на сохранение любой ценой у власти Трампа, который остановит все эти процессы и вернет прежний мир, где младшие уважали старших, а меньшинства знали свое место.

И ненависть ко всем, кто мешает Трампу удержаться. К старым врагам добавляются новые – предатели из собственной партии, консервативные судьи (тоже предатели). Собственное государство – а не пресловутое deep state – становится чужим. Отброшены права штатов, раз их представители сертифицируют победу Байдена – на их место приходят мечты о диктатуре с опорой на патриотически настроенных военных. Но Трамп – это не генерал Джеймс Мэттун Скотт из «Семи дней в мае». Он не заговорщик, а нарцисс и демагог, неделями разжигавший страсти и подстрекавший своих сторонников к борьбе, а затем бросивший их на произвол судьбы, призвав их разойтись по домам («Нам нужен мир. Так что идите по домам. Мы любим вас. Вы очень особенные») после того, как они уже наломали дров, поддерживая его безнадежные попытки остаться в Белом доме и при этом будучи неспособными к чему-либо иному, кроме разгрома кабинета Пелоси и позирования перед камерами (которое вполне может привести их в другие камеры по обвинению в мятеже).

Конспирология трампистов, их недоверие к институту выборов – вкупе с электоральной мобилизацией афро-американцев в Джорджии – способствовали тому, что республиканцы только что лишились большинства в сенате (часть трампистов осталась дома, не доверяя системным политикам и мечтая о лидерстве даже не Трампа, а Сидни Пауэлл и генерала Флинна). Теперь трамписты подрывают Республиканскую партию, угрожая обструкцией на праймериз всех сколько-нибудь умеренных ее представителей.

Но, похоже, что бунт в Вашингтоне ведет к противоположным результатам по сравнению с ожидавшимися его участниками. Еще до него в Америке начали появляться признаки возрождения двухпартийности. Сейчас же Трамп окончательно оказался в полной изоляции в истеблишменте. Вице-президент Пенс фактически отказался ему подчиняться, министры обсуждают возможность его смещения, используя 25-ю поправку. Еще вчера можно было всерьез обсуждать вопрос о возможности участия Трампа в выборах 2024 года – сейчас это уже выглядит немыслимым. Сенатор Шумер выступает более резко, чем сенатор Макконнелл – но общего в их речах сейчас куда больше, чем различий. Своими действиями и Трамп, и трамписты стимулировали политическую консолидацию вокруг основных ценностей современного государства.

И еще интересно одно важное обстоятельство. После того, как американский Конгресс хотя и недолго, но несколько напоминал донецкий облсовет в 2014 году, вице-президент Пенс вновь занял председательское место (его роль далеко вышла за протокольные рамки - но не в том формате, который ожидал Трамп) и сенаторы в тот же день возобновили сессию в ординарном режиме – с того момента, когда она была прервана. Сильнейший стресс не отменил следования законным процедурам. Это и есть парламентаризм, в том числе на символическом уровне.

После того, как 9 декабря 1893 года анархист Вальян бросил бомбу в зале заседание французской палаты депутатов (по счастливой случайности погибших не было), то ее председатель Шарль Александр Дюпюи произнес знаменитые слова La séance continue! («Заседание продолжается!»). В СССР ее ернически обыграли Ильф и Петров, вложив в уста Остапа Бендера и соединив с пренебрежением к другому, как казалось, отжившему институту – присяжным заседателям. Тогда многим казалось, что буржуазный мир неотвратимо рушится. Но СССР давно нет, а институты парламентаризма и правового государства продолжают существовать, несмотря на угрозы со стороны разнообразных радикалов, как левых, так и правых...»

Журналист Дмитрий Колезев задался непраздным вопросом: чью сторону в этом противостоянии займет Кремль?

«Интересно будет поглядеть, как беспорядки в США отразят российские государственные СМИ.

С одной стороны, с точки зрения Кремля любые протесты и уж тем более беспорядки — вещь вредная. Поддерживать это ни в коем случае нельзя.

С другой стороны, захватчики Капитоля выступают за Трампа, «нашего сукина сына». Ну ладно, не совсем нашего. Но на фоне Байдена — вроде как и не чужого.

Впрочем — Путин еще в середине декабря поздравил Байдена с победой на выборах. Поэтому «нашего сукина сына» больше нет. Даже Буш-мл., наиболее понятный для Путина американский экс-президент, называет случившееся в Капитолии позором и сравнивает США с банановой республикой.

Пожалуй, наиболее разумное с точки зрения российской пропаганды — не особо вдаваясь в детали и подробности объяснять зрителям и читателям, что у них там все в Америке с ума посходили, «и вот эти люди еще учат нас демократии». А кроме того: США устраивали оранжевые революции в других странах мира — вот им бумеранг. Классический, мол, пример того, как колониальная политика в конечном счете приходит в метрополию.

Вот четверо погибших (трагедия, конечно) — аргумент в копилочку российских пропагандистов. «Мы же говорили, что в США протестующих бы просто застрелили», — будут повторять нам. Разница в том, что это не просто протесты, не бумажный стаканчик: это попытка захвата правительственного здания во время процедуры транзита власти. Не зря в американских СМИ используется слово coup (мятеж).

Вообще, интересно, как американское правосудие оценит действия захватчиков Капитолия. Надо следить....»