Россия против Китая: почему медведю не следует бояться дракона (часть 1)

Виктор Кузовков

Одним из самых устойчивых и распространенных мифов в России является миф о «китайской угрозе». Причем, в абсолютном большинстве случаев он носит какой-то гипертрофированный, почти гротескный характер.

Российскому обывателю кажется, что где-то там, за Уралом, уже укоренились миллионы китайцев, только и ждущих команды, чтобы желтой лавиной ринуться на покорение пустынных русских земель. Ну а нас, коренных жителей, якобы осталось там так мало, что даже пара дивизий китайских «Джеки Чанов» сможет парадным строем промаршировать от Владивостока до Тюмени, если не до Екатеринбурга.

Удивительно, что основных положений этого мифа придерживаются как левые, так и правые, то есть, полярно противоположные политические силы. Кого не спроси, все согласно кивают головами – да, дескать, совсем беда у нас на Востоке, захватят и спасибо не скажут. Люди, автоматически сопоставляя человеческий и промышленный потенциал государств, заранее опускают руки и повторяют заученные мантры про китайскую угрозу и вымирающий Дальний Восток, который, в случае чего, уже никак, якобы, не спасти.

Разумеется, если сравнивать только то, что на поверхности, ситуация действительно смотрится не очень перспективно для РФ. Но есть и то, что невооруженным взглядом не разглядеть. И эти скрытые или просто не бросающиеся в глаза факторы довольно серьезно меняют ситуацию в случае начала гипотетического военного противостояния Москвы и Пекина.

Но прежде несколько слов о том, насколько это возможно хотя бы в теории. И тут все не так радужно, как хотелось бы верить…

Да, с одной стороны, между странами нет нерешенных пограничных проблем. И не надо тут ссылаться на древние карты, или на документы, выпускаемые какими-то маргинальными силами – официально наши страны имеют согласованную, утвержденную границу, и это имеет первоочередное значение. Важно и то, что оба государства имеют большие перспективы для взаимовыгодного сотрудничества, и ставить их под угрозу ради сомнительных шансов на территориальные приобретения вряд ли станет любое вменяемое правительство.

Но именно в вопросе вменяемости правительства и кроется подвох. Мы не можем забывать о том, что в Китае действует однопартийная политическая система. А значит, внешнеполитический курс страны может измениться очень стремительно, потому что, по большому счету, внутренних сдерживающих факторов у китайских лидеров почти нет. И забывать об этом ни в коем случае не стоит, поскольку такая забывчивость может очень дорого нам обойтись.

Нельзя обойти вниманием и фактор ядерного оружия. С одной стороны, он носит очевидно сдерживающий характер. С другой, допускает вероятность, что одна из сторон может отважиться на авантюру, полагаясь на то, что сосед не решится пойти на взаимное ядерное уничтожение. Это, признаться, довольно сомнительное и шаткое умозаключение, но ведь верил же Сталин, что Гитлер никогда не рискнет начать войну на два фронта. К чему это привело, рассказывать, наверное, не нужно.

А раз так, мы имеем право попытаться смоделировать российско-китайский конфликт, причем, в двух вариантах – в безъядерном или с ограниченным применением ядерного оружия. Вариант тотальной ядерной войны на уничтожение рассматривать, наверное, нет смысла – он довольно очевиден и печален для обеих сторон. Просто уточним, что средства доставки ядерного оружия у обеих сторон достаточны по дальности, чтобы исключить любую «тихую гавань» на территории одного из государств, и тотальный ядерный обмен станет воистину смертельным.

Чтобы понимать географическую и геополитическую природу возможного конфликта, нужно очень внимательно посмотреть на карту.

Значительная часть границы между РФ и Китаем проходит по фарватеру Амура – одной из крупнейших рек Евразии, ширина которой даже в среднем течении часто превышает один километр. Я не стану утверждать, что форсирование такой водной преграды невозможно в принципе. Но это всё-таки очень нетривиальная задача, решить которую с помощью простеньких понтонных переправ будет довольно сложно. Если же учесть предполагаемые масштабы сил вторжения, численность которых должна превышать несколько миллионов человек (именно так, с учетом того, что РФ может выставить в регионе сотни тысяч солдат, при предполагаемом превосходстве в бронетехнике и, главное, авиации), задача становится достаточно эпохальной.

Ещё раз – нет, я не думаю, что она в принципе не решаема с помощью имеющихся у обеих сторон технических средств. Но на чем я готов настаивать – её невозможно решить без значительных предварительных приготовлений, скрыть которые от достаточно компетентной российской разведки будет практически невозможно.

Ещё одна архисложная проблема – защита с огромным трудом выстроенных переправ. В век высокоточного оружия это можно сделать только при безусловном превосходстве в воздухе у атакующей стороны. Чего, смею надеяться, в ближайшие десятилетия не будет наблюдаться. Если же полного господства в воздухе атакующей стороне заполучить не удастся, масштабы необходимых плацдармов выходят за рамки здравого смысла.

Дальность действия САУ 2С35 «Коалиция-СВ» достигает 70 километров. Причем, эта дальность обеспечивается именно при применении высокоточного боеприпаса, способного даже на максимальной дальности поражать цели с высокой вероятностью. А РСЗО «Смерч» оснащена, к примеру, боеприпасами 9М542, имеющими дальность до 120 километров. Их точность, конечно, несколько ниже, но и она позволяет обеспечить огневое поражение как самой переправы, так и технических средств и живой силы противника, находящихся на ней. Наверное, стоит напомнить и об ОТРК «Искандер», способном поразить цель баллистической ракетой малой дальности на дистанции до 500 километров с круговым отклонением 10-30 метров (а для комплекса «Искандер-М» отклонение и вовсе порядка 5-7метров). Устроить надежную переправу при наличии у противника подобных средств поражения, согласитесь, будет довольно сложно. А уж если российская сторона заранее будет знать о возможном вторжении, переправы даже не дадут навести.

Нет особых надежд и на имеющиеся стационарные переправы – их настолько мало, а их захват и удержание в исправном состоянии до расширения захваченного плацдарма настолько сложен, что можно считать, что их нет совсем.

Разумеется, нужно упомянуть и авиацию. Избегая долгих и нудных численных сравнений, которые могут потерять актуальность уже через пять-десять лет, просто отметим, что в оборонительных военных действиях на стороне России будет ещё и широкий арсенал зенитно-ракетных комплексов разного радиуса действия, самолеты дальнего радиолокационного обнаружения, системы РЭБ наземного и воздушного базирования. Причем, есть большие сомнения в том, что китайцы в ближайшие годы хотя бы догонят Россию по этим направлениям. А раз так, можно с высокой долей вероятности предполагать, что российская армия сможет создать хотя бы локальные «зоны запрета доступа», откуда будет успешно атаковать переправы и подразделения китайской армии.

Правда, все это верно только для весенне-осеннего периода. После ледостава мы теоретически можем предполагать переправу по льду реки, что значительно расширяет оперативные возможности наступающей стороне. Но, объективно говоря, и эта переправа хорошо подходит только для пехотных частей без бронетехники, и только в очень морозную погоду. В другое время километровая гладь воды вряд ли промерзнет достаточно хорошо, чтобы гарантировано держать хотя бы бронированный автомобиль. Что же касается тяжелой бронетехники, то тут и вовсе можно предполагать, что значительная её часть при любой погоде будет утеряна, а на некоторых направлениях переправа окажется просто невозможной.

Наверное, внимательный читатель вспомнит, что не раз слышал про ледовые переправы через Амур в районе Хабаровска или Благовещенска. И это будет верным замечанием, но с одной оговоркой – такие переправы специально намораживают, чтобы их толщина гарантированно была больше метра. И эффективно это лишь на участках с относительно слабым течением, в среднем же течении Амура возможны зоны истончения льда или промоины даже в самые сильные морозы.

Но допустим, что конфликт начат в зимнее время и, благодаря ледоставу, атакующие части НОАК смогли сделать много плацдармов на российском берегу. Означает ли это, что дальше автоматически развернется успешное наступление, и китайская армия с триумфом вступит в крупнейшие города Сибири и Дальнего Востока? Давайте не будем спешить с выводами и рассмотрим ещё несколько интересных аспектов…

Дело в том, что сама география и ландшафт этой местности не очень располагают к ведению наступательных военных действий. Горы, покрытые малопроходимой тайгой, уже достаточная гарантия того, что противник не будет двигаться слишком быстро даже при минимальном сопротивлении. Неразвитость дорожной сети только усугубляет ситуацию: в принципе, на данной территории существует только один транспортный коридор, и это Транссиб и проложенная вдоль него федеральная трасса. Наступая в столь тесном пространстве и только в направлении Запад-Восток и обратно, китайская армия неминуемо будет нести потери, несопоставимые с получаемыми стратегическими выгодами.

Путь на север почти наглухо закрыт горами. Да, есть трасса на Якутск, но её удержание явно будет одним из приоритетов российского Генштаба, а значит, продвижение по ней будет ничуть не менее сложным, чем захват хорошо укрепленных территорий вдоль Транссиба. Разница разве что в том, что трасса на Якутск сильно укреплена самой природой, и просто взрывая на ней мосты, можно задержать наступление войск противника на месяцы.

В зимний же период это ещё и морозы. Причем, такие, которые жители европейской части России видят несколько раз в жизни, а китайцы в принципе не видели никогда. Минус сорок по Цельсию – норма в горной местности. Минус пятьдесят – обычное дело. Минус шестьдесят – по нескольку раз за зиму. И так на протяжении тысяч километров, от Транссиба и на север во все стороны.

Итак, давайте сделаем определенный промежуточный вывод. А именно: географические, ландшафтные и погодные факторы на дальневосточном театре военных действий сами по себе стоят десятков, без преувеличения, полнокровных дивизий. И дополнив данное нам от природы нормальной, полнокровной региональной группировкой войск, мы вполне можем рассчитывать на уверенное противостояние даже сильно превосходящим силам противника.

Не все, разумеется, так просто, и варианты не ограничиваются только лобовой атакой НОАК на север, с форсированием Амура. Но об этом мы поговорим в продолжении данной статьи.