Эхо прошедшей войны

В любой другой стране мира человек, убивший тридцать лет на войну с несуществующим противником, стал бы, наверное, героем сочувственных анекдотов. В любой другой – но не в Японии. Да, времена, когда местные милитаристы были грозой для своих соседей, давно миновали. Но все-таки живет – при всем пацифизме современного общества – в глубине души японца почтение к воинским добродетелям: мужеству перед лицом смерти, умению сражаться до конца, верности своему долгу.

Да и сама армия, даром, что официально ее в стране нет (есть «силы самообороны»), здесь в большом почете. Даже, я бы сказал, в сверхпочете. Армия в Японии – не призывная, а контрактная (кстати, платят военным хорошо: настолько хорошо, что тот же Онода, вернувшись на родину, с удивлением узнал, что стал весьма богатым человеком). Попасть в силы самообороны непросто: нужно пройти большой конкурс. Если же в семье есть военнослужащий, то это гордость для всех родных. Особенно большим уважением пользуются военные моряки и летчики.

Это уважение, как ни странно, нисколько не подрывает тот факт, что людей в военной форме японцы видят крайне редко – разве что во время стихийных бедствий, для ликвидации которых задействуется армия. Военнослужащие выходят за пределы частей только в гражданском: на этот счет существует весьма строгое распоряжение, которое никогда не нарушается.

Не подрывает доверия к армии и отсутствие видимых угроз для страны. Впрочем, вероятные противники, от которых в Японии ждут беды, здесь все же есть. Главный из них – это, конечно же, Северная Корея. Как бы ни была слаба армия коммунистического соседа, какими бы пустыми ни называли корееведы угрозы лидера КНДР, в Японии не склонны пропускать их мимо ушей. На всякий случай там готовятся к худшему, пусть и маловероятному варианту.

Противник номер два – это Китай. Хоть его армия несравнимо сильнее северокорейской, японцы опасаются Поднебесной куда меньше, чем КНДР. Сказывается то, что экономики двух стран взаимозависимы. Японцы прекрасно знают, что, сжигая магазины Toyota во время очередной антияпонской демонстрации в Пекине, китайцы, в сущности, больше наказывают самих себя: им же эти «Тойоты» не достанутся. Ну и, конечно, играет свою роль историческая память. Японцы с китайцами воевали неоднократно, но ни разу еще не было случая, чтобы Китай победил.

И третий противник – да, увы, Россия. Впрочем, японцы видят угрозу не столько в вооруженной силе нашей страны, сколько в ее слабости. Вот развалится этот северный гигант, рассуждают в Японии, начнется там хаос. А ведь у России – ядерное оружие. Что тогда делать?

Еще одно напоминание о духе былых времен в Японии – храм Ясукуни в Токио. Визиты туда токийских политиков неизменно вызывают протесты и приступы гнева у соседей страны. Ясукуни – синтоистский храм, где чтут всех солдат, погибших за Японию. В числе этих солдат – и те, кто был приговорен за военные преступления в годы Второй мировой войны. К самому существованию подобного храма отношение в обществе варьируется – от восторженно-положительного до нейтрального. Против него выступают разве что крайние «леваки», которые куда более радикальны, чем местная компартия. Преступления, совершенные японскими военными, здесь признают. Но вместе с тем в многочисленных фильмах, снятых о событиях Второй мировой, та война изображается японцами в качестве столкновения двух сил, у каждой из которых была своя правда.

Помнят в Японии и о других событиях той войны: страшных бомбежках городов американской авиацией. Каждый год в годовщину атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки здесь проводятся траурные мероприятия. О том, что сотни тысяч женщин, детей и стариков уничтожил нынешний ближайший союзник страны, США, в Японии знает каждый школьник. Однако от этого отношение к Америке не меняется. Работает одна из особенностей японского менталитета: готовность пойти на великое примирение. «Мы вас не простили (а как такое простить?), но глаза на ваши преступления закрыли. И вы сделайте то же самое», – как бы говорят союзнику японцы.