Posted 21 июля 2013,, 20:00

Published 21 июля 2013,, 20:00

Modified 8 марта, 04:56

Updated 8 марта, 04:56

«Корона Горбачева»

«Корона Горбачева»

21 июля 2013, 20:00
Вчера в Бельгии официально сменился монарх. Старший сын короля Альберта II вступил на престол под именем Филиппа I (на фото). Его правление не будет безоблачным. Он возглавил страну в момент не только сильного экономического, но и политического кризиса. В королевстве как никогда сильны сепаратистские настроения. Эконом

«Это наш Горбачев», – такую весьма неожиданную характеристику нового монарха услышал один из авторов статьи в Брюсселе, в местном баре в районе Старой площади, где транслировалась церемония вступления нового монарха на престол. «Многие в стране не без оснований думают, что Филипп будет последним монархом Бельгии. Кого-то это пугает, кого-то – нет. Лично меня – нет», – пояснил журналист Петер Ваутерс.

То, что вступление нового монарха на престол – повод, скорее, для раздумий, чем для бурных празднеств, подчеркивала даже сама церемония коронации Филиппа. Она прошла на редкость скромно, с военным парадом, но без приглашенных из-за границы королевских гостей. Король принес клятву верой и правдой служить бельгийскому народу. Вот только народ этого хочет не весь. Фламандские националисты торжественную церемонию в столице проигнорировали. В Брюссель демонстративно не приехали лидеры крупнейших партий Фландрии – Нового фламандского альянса (НФА) и Христианско-демократической фламандской партии. Жест политических лидеров поддержали их избиратели. Скептически настроена по отношению к новому королю, если верить опросу, проведенному на прошлой неделе, почти половина населения Фландрии. В Валлонии скептиков значительно меньше, менее трети.

Язык – верхушка айсберга, под которой прячутся более серьезные разногласия. Промышленно развитый север не хочет кормить бедный юг с его высокой безработицей. Сами фламандцы утверждают, что Валлония ежегодно обходится им примерно в 6 млрд. евро. Именно опираясь на экономические данные, лидер НФА Барт де Вевер недавно спрогнозировал, что распад страны – вопрос времени. Так же, кстати, считает и господин Ваутерс. «Мне кажется, что бояться распада Бельгии не стоит: если фламандцы и валлоны разойдутся, то разойдутся мирно, как чехи и словаки, – считает собеседник «НИ». – Югославского сценария у нас точно не будет».

Впрочем, таких невозмутимых скептиков, как Ваутерс, в Брюсселе немного. Географически этот город относится к Фландрии, но фактически здесь большинство говорит по-французски. Поэтому здесь, как и на юге, в целом, господствуют иные настроения, подпитываемые не столько экономикой, сколько историей. С момента создания Бельгии в девятнадцатом веке франкоязычные валлоны ощущали себя здесь «господствующим» этносом. Им куда труднее, чем фламандцам, сказать «прощай» своему государству, а заодно и своему монарху, который, к тому же, здесь нечто больше, чем просто символ единства страны. Король в Бельгии, хотя и исполняет в основном церемониальные функции, нередко вмешивается в текущую политику. Так получилось, что его главной функцией в последние годы является разрешение перманентного политического кризиса, вызванного хронической неспособностью фламандских и валлонских партий договориться между собой. Из-за этого в 2010–11 годах Бельгия установила рекорд по жизни с временным правительством – 541 день. Разрешить тот кризис удалось во многом благодаря усилиям Альберта II, который, ловко лавируя между противоборствующими сторонами, убеждал политиков двух общин все-таки не ссориться друг с другом окончательно. Будет ли столь же умелым политиком Филипп? Это покажет следующий год, когда состоятся всеобщие парламентские выборы, на которых фламандские сепаратисты намерены взять большинство голосов в родной Фландрии.

"