Новые «узники» Дахау

Саид (он просил не называть его фамилию – не нужны лишние неприятности) с семьей бежал сюда от войны шесть с половиной лет назад. Он давно хочет вернуться на родину, но это ему никак не удается – соответствующие документы застряли то ли в немецких, то ли в российских бюрократических ведомствах. Каждые полгода суд продлевает его право на проживание в Германии (ту же процедуру проходят все обитатели Дахау). Едва ли не основным критерием для властей является ситуация на родине беженца. Ни права на работу и постоянное проживание в Германии, ни возможности жить с семьей в квартире и получать пособия хотя бы на своих детей – ничего за все эти годы Саид не обрел. Зато он имеет Duldung – статус беженца с ограниченными правами, которого «терпят» (duldung по-немецки – терпеть). И таких людей в Германии порядка двухсот тысяч.

Вообще-то понять проблемы властей ФРГ можно. По официальной статистике на сегодня почти каждый пятый житель Германии – мигрант, почти каждый третий ребенок в возрасте до пяти лет воспитывается в семьях, полностью или частично состоящих из иностранцев или немцев, родившихся за границей. Вот только Duldung из Дахау принадлежат к низшей касте иммигрантского сообщества. Они своего рода «неприкасаемые», приниженность и бесправие которых трудно сочетаются в наши дни как с ценностями западной цивилизации, так и с правами граждан современной Европы.

Сам Саид родом из Грозного. После того как их дом на окраине города разбомбили, больше года скитался по родственникам. Но у тех – свои семьи, свои проблемы. Вот и решился Саид искать лучшей доли в чужих краях. В 2001 году он с женой и четырьмя детьми добрался всеми правдами-неправдами до Германии.

Однако лучшей доли найти не удалось. Как был чужим на этом празднике жизни, так чужим и остался. Решив добиваться права возвращения на Родину, он только добавил себе проблем. Чисто физически приезжать в консульство из другого населенного пункта в Мюнхен невозможно не только потому, что билет стоит денег, но и потому, что по закону любая отлучка с места приписки должна быть санкционирована вышестоящими инстанциями, и отлучек этих может быть не больше трех в месяц. Пришлось даже перерегистрироваться, сменив барак на ночлежку при монастыре Святого Бенедикта в Мюнхене. Зато, когда однажды, навещая семью, задержался в Дахау, оштрафовали на несколько сотен евро за нарушение правил пребывания в Германии. Чем платить, непонятно. В ночлежке, правда, подкармливают утром и перед сном. А вот курева купить совсем не на что.

Трагедия Саида усугубляется еще и тем, что, отчаявшись начать приносить хоть какую-то пользу семье, в Чечню решил вернуться он один. Жена с детьми останутся в Германии. Разговариваю с его старшей дочкой – Хадижат. Ей было тринадцать, когда они приехали. Сейчас это уже взрослая и рассудительная девушка. Как человек, много хлебнувший за свою небольшую жизнь, не ропщет, не жалуется, воспринимает свою долю смиренно и покорно. Потому что лучшей не знает, а еще потому, что привыкла. В первую очередь к тому, что власти Германии их здесь терпят, но не более. А терпение, как известно, не безгранично. Недавно, например, выслали две чеченские семьи.

Однако для некоторых земляков (тоже чеченцев) тот же суд уже давно, с помощью адвоката, на которого у тех людей были деньги, вынес положительное решение, постановив, что им можно получить постоянную прописку в Германии со всеми вытекающими из этого возможностями: с правом на проживание в квартире, а не в общежитии, правом на работу, на полноценную медицинскую страховку и пособие для детей.

У родителей Хадижат все эти годы ничего подобного не было. Как большое благо отец воспринял временное разрешение на работу за один евро в час. Чистил снег, мыл матрасы в больнице. Хоть маленькие, но деньги – в дополнение к причитающимся по статусу Duldung 40 евро в месяц на взрослого и 20 на ребенка. Дети учатся в школе. Но их даже не записывают в библиотеку. Кто вернет книжки, если семью в любой момент могут выслать – логика здесь простая. Выехать со школой на экскурсию или на каникулы в школьный лагерь, что постоянно практикуется для немецких детей, тоже практически не возможно. Во-первых, это стоит денег, а во-вторых, вполне официальный запрет на отлучку с места проживания касается не только взрослых, но и детей «политических». Даже для того, чтобы съездить в мечеть в Мюнхен, нужно каждый раз обращаться с прошением к властям.

По закону эти люди должны получать нормальный вид на жительство при соблюдении определенных условий: продолжительное время проживания в Германии, достаточное знание немецкого, многолетняя трудовая деятельность, выплаты в кассы социального страхования, самостоятельное финансирование своего проживания, рождение детей на территории ФРГ, отсутствие судимости. Из всех этих условий реально выполнимыми для семьи Саида и многих других семей являются только рождение детей на территории Германии и отсутствие судимости. Все остальное – недостижимо в результате все того же ограниченного в правах статуса. Получается – замкнутый круг. Но внутри этого круга – живые люди и их дети. Ключ, с помощью которого возможно его разомкнуть, лежит в долгом ящике законодателей и чиновников, чьи дети без труда могут записаться в библиотеку и съездить на экскурсию в другой город.