«На той войне незнаменитой»

Доцент Ларс Вестерлунд, в течение нескольких лет работавший в госкомиссии по изучению документов, касающихся финского участия во Второй мировой войне, опубликовал книгу «Смертность среди пленных и интернированных в Финляндии». Автор утверждает, что в финской армии в период Зимней войны 1939–1940 годов действовало негласное правило «пленных не брать». Советский Союз понес страшные потери в Финской кампании (в своих мемуарах Никита Хрущев называл цифру в 1 млн. человек).

Бойцы Красной Армии – легко одетые, плохо обученные, психологически не готовые к ведению боев в лесах, в условиях жесточайшей зимы, возглавляемые некомпетентными командирами, тысячами гибли от пуль и умирали от обморожений, зачастую так и не увидев противника. В глухой финской тайге были уничтожены целые дивизии. Три месяца мясорубки – и всего 6 тыс. советских пленных. Ларс Вестерлунд уверяет, что финны попросту не брали их в плен. Еще больше бойцов Красной Армии, попавших в окружение и блуждавших в лесах, противник сознательно оставлял в глуши, дожидаясь, пока их не убьют холод и голод. «Советский Союз был агрессором, и финны вели себя жестоко, поскольку ими двигала ненависть, – считает ученый. – Мы теперь располагаем доказательствами того, что пленных расстреливали во время перевозки в тыл или приканчивали на месте в момент сдачи».

Бесчеловечное отношение к пленным было распространено в Финляндии и в первой половине «Продолженной войны» 1941–1944 годов, когда финское правительство вступило в негласный союз с Германией, ударив вслед за ней по Советскому Союзу. Целью нападения было не только возвращение потерянных в ходе Зимней войны территорий, но и захват чужих земель, прежде всего в Карелии. Многие политики бредили о создании Великой Финляндии до Урала. Из 65 тыс. официально зарегистрированных военнопленных, захваченных осенью 1941 года, 19 тыс., или треть всех красноармейцев, умерли. Это превышает даже немецкие показатели. «На этот раз русских сознательно не уничтожали, высокая смертность объясняется сочетанием многих факторов – плохого питания, отвратительных гигиенических условий, жестокого обращения, при котором пленных пороли плеткой за малейшие нарушения, а также принуждения к тяжелому труду», – объясняет Ларс Вестерлунд. Как это выглядело в реальности, корреспонденту «НИ» в свое время рассказывали наши соотечественники, прошедшие финские лагеря. «Нас погрузили в эшелон в Хельсинки, заперли двери теплушек и повезли куда-то. Еды не дали. Через неделю половина пленных была мертва»... «Нас заставляли в лагере копать ямы, а потом их засыпать. И так – без конца...»

Прямую ответственность за муки и смерть советских пленных в финских лагерях нес маршал Маннергейм, являющийся до сих пор самым популярным человеком в Финляндии и считающийся «отцом нации». Его привыкли считать образцом благородства и гуманизма. Между тем маршал возглавлял финский Красный Крест и поэтому отвечал за содержание в плену советских солдат и офицеров, хотя СССР и не подписал Женевскую конвенцию 1929 года «Об обращении с военнопленными». «Меня удивляет, что в Финляндии до сих пор чествуют Маннергейма, хотя он являлся союзником Гитлера. Трудно представить, чтобы в Германии или в Италии стояли памятники Гитлеру или Муссолини. Между тем конная статуя Маннергейма высится в центре Хельсинки», – удивляется историк Хенрик Арнстад, выпустивший книгу «Виновен», посвященную национальному герою Финляндии. Он доказывает, что Финляндия была одним из важнейших союзников Германии, а «Продолженная война» являлась «преступной». Но даже сегодня подобный «пересмотр» истории воспринимается официальным Хельсинки как удар по фундаменту государства. На недавнем семинаре в Высшей военной школе в Стокгольме госсекретарь Финляндии Пентти Торстила обрушился с резкой критикой на Хенрика Арнстада, что заставило писателя ядовито заметить: «Я и понятия не имел, что история по-прежнему является сферой государственных интересов Финляндии».