Меняю Рузвельта на Рейгана

Не стоит думать, что страсть к переписыванию истории и географии, а также чинопочитание – исключительно славянские черты. Здесь американцы очень похожи на русских и украинцев. Примеров тому сколько угодно. Несколько лет назад «инициативная группа» из Кентукки выступила с предложением дать одному из парков имя мэра. Причем действующего мэра.

Имена работающих или недавно ушедших в отставку местных политиков получили факультет университета, комплекс федеральных зданий на территории города, интерстейт (шоссе, соединяющее штаты. – Ред.). С последним вообще конфуз. Со времени постройки у дороги было имя Даниэла Буна, пионера освоения Кентукки, самой популярной личности в истории штата. И вдруг ни с того, ни с сего хайвей решают переименовать в честь вышедшего на пенсию конгрессмена, о котором, кроме партийных соратников, почти никто не слышал. Конфликт личностей закончился «компромиссом» – у шоссе сейчас дикое название из двух имен, никак не связанных друг с другом. В соседней Индиане, в городке Нью-Олбани, кому-то приспичило перекрестить историческую Ратушную площадь в Мартина Лютера Кинга, который как-то останавливался в этом городе на полчаса.

В ротонде регистратуры штата Кентукки есть два памятника двум президентам-землякам и антагонистам: Аврааму Линкольну и Джефферсону Дэвису. Первый в Гражданскую войну возглавлял Север, второй – мятежный Юг. Статуи мирно прососедствовали добрую сотню лет, но с недавнего времени идет напористая кампания по выдворению из ротонды «плохого» Дэвиса. С другой стороны, в южных городах США устанавливают статуи Линкольна, где его, мягко сказать, недолюбливают. Под мощным давлением «политкорректных» движений южные штаты удаляют с флагов конфедеративную символику, одновременно стирая национальное историческое наследие и историческую память.

Ладно, Линкольн и Дэвис – уже далекое прошлое, но кому-то не дает покоя современная история. На днях по инициативе законодателя Марка Содера республиканский конгресс США принял «историческое» решение – заменить на даймах (американских гривенниках) президента Франклина Делано Рузвельта на президента Рональда Рейгана. Других дел в стране нет? Есть, конечно, но куда актуальней правильный партийный курс. За всеми переименованиями, от локальных до национального уровней, – желание власти (независимо от того, демократы это или республиканцы) увековечить своих. Подоплека внезапной опалы Рузвельта чисто партийная. Как его именуют по инициалам, президент-демократ ФДР – икона либеральной Америки. А в республиканском политическом лексиконе нет хуже слова «либерал». Держу пари – две трети американцев понятия не имеют, чей портрет на десятицентовике. Если уж путаются в президентах на крупных купюрах, то что говорить о крошечной монетке. Но это у обывателей не все в порядке со зрением, у политиков оно острое. За неимением других ярких личностей-республиканцев в современной истории США вовсю идет иконизация Рональда Рейгана. Президент еще жив, но его именем уже назван авианосец и международный аэропорт в Вашингтоне. Теперь его лик наносят на деньги. В силу состояния здоровья экс-президент никак не может реагировать на свою канонизацию. Но на сей раз сказала слово семья, причем в резкой форме. Нэнси Рейган прямо и недвусмысленно заявила: «Я не поддерживаю этот закон и уверена – позиция Ронни была бы точно такой же».

Нэнси знает, что говорит. Ее муж не стал бы противопоставлять себя Франклину Рузвельту. «Новый курс» ФДР спас во время Великой депрессии миллионы американцев от голода, в том числе и отца Рейгана. Для Рональда Рузвельт всегда был величайшим авторитетом. В молодости он голосовал за него и в начале политической карьеры был демократом. Даже после своей трансформации в республиканца Рейган не раз говорил, что никогда бы не расстался с партией Рузвельта, если бы партия не покинула его. Нэнси Рейган дополняет: «Возвеличивание одного президента за счет другого аморально, и я надеюсь, это решение конгресса будет отменено».

Немного о том, как Франклин Рузвельт попал на монету и почему именно десятицентовую. Как известно, ФДР большую часть жизни был парализован, и нет ничего удивительного, что президент страны в 1938 году возглавил, казалось бы, малозначимый Национальный фонд помощи для парализованных. По его предложению размер взноса был определен в один дайм – десять центов, сумма, которая была по карману даже самым бедным. В первую кампанию фонд собрал 2,6 млн. монет, что стало крупнейшим для того времени благотворительным взносом. Через год после смерти Рузвельта в его честь был проведен Марш дайма, и вскоре портрет президента появился на десятицентовой монете. Это как раз тот случай, когда политика увековечили не за партийную принадлежность, а за заслуги перед народом.

К счастью, не все высокопоставленные республиканцы партийно зашорены, есть среди них и здравые люди. Один из них госсекретарь Колин Пауэлл.

«Я – дитя рейгановской революции, но вместе с тем и дитя Великой депрессии и Нового курса. Франклин Рузвельт был в нашем доме героем. Его правительство дало моим родителям дешевое метро, чтобы они могли добраться до работы, публичные школы для их детей, защиту простых рабочих от алчности предпринимателей».

Заслуги как Рузвельта, так и Рейгана перед страной, народом и историей неоспоримы. И они гораздо выше десяти центов – цены, которую им определили современные политики.