Председатель комитета по внешним связям парламента Грузии Константин Габашвили

– Руководство Южной Осетии часто заявляет об агрессивных намерениях грузинских властей. Какова, на ваш взгляд, реальная ситуация вокруг этого конфликта?

– Есть риторика и есть реальные процессы. Реальность эта следующая – имеются международные решения, именно решения, а не пустые заявления, которые имеют политическое значение и для Грузии, и для России, и для других наших соседей. Политический процесс, основанный на данных решениях, постепенно продвигается. А заявления о якобы агрессивных намерениях Тбилиси, это просто игра на воинственной риторике. Вот, мол, Грузия готовится к войне. И «враг номер один» для Кокойты – это грузинский министр обороны Ираклий Окруашвили.

– Говоря о реальных процессах вокруг этого конфликта, что вы имеете в виду?

– Есть общие международные процессы, от которых не могут быть изолированы ни Россия, ни Грузия. В случае с Южной Осетией имеется план, представленный Грузией международному сообществу и одобренный им. В том числе и Россией. Позднее свою инициативу подсказали представить и Кокойты.

– Во многом ведь они совпадают?

– Так давайте сверим эти совпадения, и будем решать вопросы, по которым нет разногласий. Хорошо, что возобновилась работа СКК. В частности, на последнем заседании СКК в Цхинвали был принят ряд полезных решений – создана смешанная рабочая группа, которая займется разработкой совместной программы по урегулированию грузино-осетинского конфликта, утвержден перечень приоритетных проектов по реабилитации зоны конфликта, решено возобновить работу по вопросам возвращения беженцев, намечены встречи министров внутренних дел и образования сторон. Не надо все время представлять Грузию в виде какой-то воинствующей стороны. Мы не собираемся ни с кем воевать. И не желаем даже говорить об этом.

– Парламент поручил правительству выполнение решения по выводу российских миротворцев из зоны грузино-осетинского конфликта. Но пока «голубые каски» остаются на своих постах и уходить никуда не собираются.

– Мы не будем «воевать» с российскими миротворцами, а просто будем отпускать их с миром домой. Правительству мы дали возможность работать неспеша, постепенно, для того, чтобы сменить формат миротворческой операции. Но политическое решение было принято. Позиция России в отношении урегулирования грузино-осетинского конфликта была квалифицирована как попытка аннексии, а действия российского миротворческого контингента оценены как неэффективные и негативные. Мы не оставим конфликт на уровне тлеющего огня. Решения парламента будут выполнены. И выполнят их Грузия и Россия. Кокойты рассуждает о воле осетинского народа. Но он лично никакого отношения к волеизъявлению осетинского народа не имеет. Есть народ, который там живет, и для этого народа мы будем делать все, чтобы мирно разрешить все наши проблемы, предоставим живущим там людям такие условия, от которых «слюнки потекут» в соседней Северной Осетии. Если Кокойты пойдет за той схемой, которую приняли все, в том числе и Россия, я буду очень рад пожать ему руку.

– Грузия собирается выйти из СНГ. Не осложнит ли это разрешение конфликтов?

– Если честно, то Грузию из СНГ выгоняет сама Россия. Это она ввела визовый режим, нарушив основной принцип СНГо свободе передвижения. Для Грузии закрыта и свобода передвижения товаров. Что же еще осталось? Культура? Может, дело дойдет и до этого? Из СНГ нас выдавливают, почему же мы должны в нем оставаться? И никакого отношения членство в СНГ не имеет к решению конфликта в Южной Осетии. С Абхазией дело обстоит по-другому. Россияне находятся в Абхазии по мандату Коллективных сил по поддержанию мира СНГ. В июле парламент займется оценкой деятельности миротворцев в Абхазии, 15 июля мы будем уже иметь конкретное решение. А до конца мая грузинский парламент рассмотрит план урегулирования грузино-абхазского конфликта, так называемую «дорожную карту», которая позднее будет передана абхазской стороне.

– Рассчитываете ли на партнерство со стороны России?

– И в России тоже есть здравая, «холодная» политическая линия, которая не всегда видна. Мы, к сожалению, обращаем внимание на громкие заявления, но громкие заявления и холодный ум – это разные вещи.