Posted 16 октября 2006,, 20:00

Published 16 октября 2006,, 20:00

Modified 8 марта, 09:01

Updated 8 марта, 09:01

«Анна Политковская была патриоткой»

«Анна Политковская была патриоткой»

16 октября 2006, 20:00
На площади перед собором Парижской Богоматери прошел митинг памяти российской журналистки Анны Политковской. Среди тысяч его участников были видные представители французской интеллектуальной элиты: философ Андре ГЛЮКСМАН и писатель, кинематографист, телеведущий Бернар-Анри ЛЕВИ. Они поделились с «Новыми Известиями» сво

– В одном из интервью, – обратился собкор «НИ» к Андре ГЛЮКСМАНУ, – вы сказали, что качества, которые больше всего цените в мужчине, – это «свобода, равенство, братство», а в женщине – «мужество»...

– Да, и это относится к Анне Политковской. Я был с ней знаком. Это была женщина исключительной смелости, ума, честности. Она пятьдесят раз побывала в Чечне со всем связанным с этими поездками риском. Я часто встречался с ней в Париже и спрашивал: «Почему ты не хочешь отдохнуть, взять год полного расслабления?» Она была награждена многими премиями – в Германии, Франции, США. И ей предлагали расслабиться на год-другой, но она отказывалась.

– О чем вы говорили с ней в последний раз?

– Когда Анна, как оказалось, в последний раз уезжала в Москву, я ей сказал «до свидания». Но оба не были уверены, что свидание состоится. Тем не менее она улетела. Сказала, что не хочет, чтобы молодые журналисты ездили вместо нее в Чечню: «Потому что я лучше знаю положение, знаю, как вести себя, и не хочу, чтобы их смерть осталась на моей совести». И второе: то, чем она занималась, делало честь России. Она была патриоткой.

– В современном российском политическом дискурсе слово «патриот» получило особый оттенок и применительно к таким людям обычно не употребляется...

– Она была патриоткой по-своему. Патриоткой, потому что любила Чехова, Пушкина, любила правду, любила тех, кто сопротивлялся во имя правды диктату при царях, при Сталине, при Брежневе. И продолжала эту линию в исключительно трудной обстановке – не при коммунистической власти и не при царизме...

– Но если говорить о патриотизме как любви к своему государству...

– Знаете, в американских полицейских романах есть персонаж скромного частного детектива. Это положительный герой. Он подвергает себя гораздо большему риску, чем официальный государственный полицейский, чтобы спасать людей. Это великая традиция американской романистики. Мол, даже в Чикаго в самые смутные времена могли победить честность и благородство.

– До какой степени может дойти мобилизация французской и международной общественности, и что реально она может сделать?

– Я не люблю слово «мобилизация». Оно отдает тоталитаризмом. Здесь можно говорить о митинге, инициативе, порыве гнева. Есть предложение создать международную следственную комиссию. Думаю, что это вполне здравая идея. Убийство журналистки, которая рассказывала об ужасах и преступлениях в России, не менее достойно международного расследования, чем убийство бывшего премьер-министра Ливана.

– Вы не верите, что российские правоохранительные органы могут сами разобраться в этом деле?

– Общеизвестно, что в последние десять лет созданные Российским государством комиссии по расследованию оказались не способны выяснить правду, и их существование только усыпляло общественность. ООН должна взять на себя расследование убийства Политковской, как взялась расследовать убийство Харири (ливанского премьера. – «НИ»). Для современной России Политковская была больше, чем журналисткой. Она воплощала совесть, чистоту, объективность, некоррумпированность, смелость. Никому из властных и богатых не служила, не стояла заведомо на чьей-то стороне.



Бернар-Анри ЛЕВИ, культовый персонаж современной Франции, известный уже по одним лишь инициалам BHL.

– Что привело вас на этот митинг?


– Во Франции общественность взбудоражена происшедшим, соболезнует, солидарна. У Анны Политковской огромное множество друзей в нашей стране, и они не допустят, чтобы о подлом убийстве просто так забыли, как это часто бывает. Они хотят знать правду. Главы государств и правительств великих демократий должны неотступно, всякий раз при встрече с Владимиром Путиным спрашивать: что удалось выяснить, в какой стадии правосудие.

– Во Франции интеллектуальная элита и пресса традиционно, может быть, слишком политизированы, в том числе в своем отношении к событиям в других странах. Вы согласны с этим?

– Это необходимый элемент демократии. Ведь кто такой деспот? Это тот, кто думает, что есть некий секрет мирового порядка и ему надлежит в один прекрасный день разгадать и применить его. А демократ – это тот, кто уверен, что нет никакого секрета, не надо разгадывать несуществующих магических головоломок, а достаточно просто обладать накопленным людьми знанием, знать факты и вести за собой осведомленный народ.

"