Европейский комиссар по международным связям Бенита Ферреро-Вальднер

– О чем представители Евросоюза будут говорить на встрече с Владимиром Путиным в Самаре? Какие вопросы наиболее важны для ЕС?

– В повестке дня самарского саммита широкий круг вопросов: состояние работы над новым Соглашением (о партнерстве и сотрудничестве ЕС–Россия. – «НИ»), наполнение четырех общих пространств сотрудничества, особенно в области энергетики и глобального изменения климата, вступление России в ВТО, вступление в силу соглашений об облегчении визового режима и реадмиссии, наука и образование, международные проблемы.

– Намечается ли принятие конкретных документов? Как обстоят дела с новым Соглашением о партнерстве и сотрудничестве?

– Мы не предполагаем подписывать на саммите никаких соглашений. Состояние дел с новым всеобъемлющим соглашением – это тоже предмет дискуссии. Официальные переговоры об углубленном соглашении начнутся, как только мы получим мандат от всех членов ЕС. Еврокомиссия активно работает с германским председательством ЕС и с государствами–членами союза, чтобы преодолеть оставшиеся препятствия. И Россия, и Евросоюз заинтересованы в новом соглашении, которое подняло бы наши отношения на новый уровень и позволило бы реализовать их потенциал. Но нет нужды спешить: действующее соглашение (1994 года. – «НИ») остается в силе, «дорожные карты» четырех общих пространств обеспечивают достаточный фронт работ как на непосредственную, так и на среднесрочную перспективу. Правового вакуума не будет.

– Как вы оцениваете нынешнюю атмосферу в отношениях между Евросоюзом и Россией, учитывая серьезную взаимную критику?

– Отношения России с Западом вообще и с ЕС в частности переживают трудный период, и в повестке дня сейчас много вопросов, на которые у нас разные взгляды. В такой ситуации важно, чтобы мы помнили о долговременных интересах. Мы не только соседи с общей историей, но также и зависим друг от друга в целом ряде областей. Мы должны вести конструктивный диалог, защищать свои интересы и ценности и одновременно искать согласие.

– Отношения между Россией и Эстонией резко ухудшились, когда эстонские власти перенесли мемориал советским воинам из центра Таллина. Мог ли Брюссель предусмотреть и предотвратить такое развитие событий?

– Мы сознаем, что это очень трудная и чувствительная проблема как для Эстонии, так и для России. Речь идет о толковании сложного периода истории. Но Эстония выполнила международные обязательства по Женевской конвенции о военных захоронениях. Мы призвали обе стороны решить проблему через спокойный диалог, без лишних эмоций, в духе взаимопонимания и взаимного уважения. Европейская комиссия выразила озабоченность эскалацией насилия в Эстонии и демонстрациями перед эстонским посольством в Москве и призвала российские власти выполнять обязательства по Женевской конвенции о дипломатических отношениях. Предстоящий саммит станет поводом поговорить с российскими партнерами и об этих событиях.

– Есть и другие примеры трений между Россией и членами ЕС: польское мясо, поставки нефти в Литву, права русскоязычного меньшинства в Латвии... Можно ли в такой ситуации наладить действительно хорошие отношения между ЕС и Россией?

– Несомненно, названные вами проблемы влияют на отношения ЕС–Россия. Именно поэтому мы обсуждаем их на уровне ЕС и пытаемся найти согласие. Мы не можем недооценивать важность общих интересов для конструктивного взаимодействия: энергетики, глобального изменения климата, контактов между людьми, в том числе студенческого обмена, сотрудничества в области науки и образования, экономического диалога, спутниковой навигации. Даже переживая трудный период в своих отношениях, ЕС и Россия остаются стратегическими партнерами, которые способны обсуждать разногласия.

– Энергетический диалог с 2000 года составляет важную часть нашего сотрудничества. Вы считаете его успешным проектом?

– Энергетика – это область, где взаимная зависимость проявляется наглядно. Мы продолжаем считать, что Энергетическая хартия представляет хорошие рамки для многостороннего сотрудничества и инвестиций в энергетику. Наш энергодиалог продолжится и станет частью нового соглашения. Как заверил президент Владимир Путин на прошлом саммите, Россия уважает ключевые принципы Договора Энергетической хартии. Мы ожидаем увидеть это в новом базовом соглашении. Хотели бы договориться о механизме раннего оповещения и консультаций, чтобы обеспечить быстрый обмен информацией о рисках перебоев поставок.

– Что, с точки зрения Брюсселя, мешает России на пути в ВТО?

– ЕС поддерживает вступление России в ВТО, потому что это отвечает интересам обеих сторон. Диверсифицированная экономика, инвестиционная привлекательность и рост торговли можно обеспечить только на основе полной интеграции в мировую систему. Членство в ВТО может стать локомотивом внутренних реформ и фундаментом более тесных экономических связей между Россией и ЕС. Все члены ВТО, включая ЕС, должны дать добро на прием России. Мы продолжаем работать над решением двусторонних проблем членства России в ВТО. Они еще есть, но нет таких, которые нельзя было бы решить при политической воле России.

– Вы признаете, что у России могут быть интересы на постсоветском пространстве, ее чувствительность к ним? И есть ли «европейская перспектива» у Украины или Грузии?

– И Украина, и Грузия входят в сферу Европейской политики соседства. Эта программа построена на взаимных обязательствах и общих ценностях (демократии, правах человека, верховенстве закона, хорошего управления, принципах рыночной экономики и устойчивого развития). Она глубже нынешних отношений, но не предполагает вступления в ЕС.

– Что ЕС и Россия должны вместе сделать для преодоления непонимания или недоверия?

– Важно, чтобы все мы были верны конструктивным обязательствам даже в трудные моменты. Россия – это одновременно наш стратегический партнер и сосед. Мы будем продолжать работать с ней, чтобы на основе уважения и диалога снять разделяющие нас преграды.