Posted 8 ноября 2009,, 21:00
Published 8 ноября 2009,, 21:00
Modified 8 марта, 07:31
Updated 8 марта, 07:31
Вольфганг Варнке всегда жил в Западном Берлине. Но однажды в начале 1970-х, услышав от семнадцатилетнего «юноши с Востока» трогательную истории о том, что Берлинская стена разлучила его с родной бабушкой, дерзнул помочь соотечественнику. Он продумал для него план побега: сначала отъезд в Болгарию, затем нелегальное пересечение границы с Югославией, откуда попасть на Запад было уже совсем несложно. Просчитал все до мелочей, не учтя только того обстоятельства, что официант пивной в Западном Берлине, которому он рассказал о своем гениальном плане, был платным агентом «Штази». В самый последний момент, глубокой ночью, всего в полукилометре от пограничного пункта, на молодого человека и сопровождавшего его Вольфганга надели наручники. Допросы в следственном изоляторе длились иногда без перерыва сутками. В глазах темнело от усталости, но на главный, так интересовавший следователя вопрос «кто помогал в организации побега», Вольфганг не ответил ни слова.
Сейчас он работает экскурсоводом в бывшей тюрьме «Штази». Корреспондент «НИ» поинтересовалась, не тяжело ли морально каждый день возвращаться в то место, о котором, наверное, лучше бы забыть, как о страшном сне. «Вы не поверите, я прихожу сюда и каждый раз испытываю счастье, что все это ушло в прошлое, что нас не сломили, не превратили в рабов», – рассказал Вольфганг. На вопрос, а как бы он воспринял встречу с тем следователем, который его допрашивал, ответил просто: «Я бы испытал к нему чувство жалости. Ведь если он осознал, чему была отдана его жизнь, какое страшное дело он делал, то как же трудно и невыносимо ему жить с этим грузом. Если же он ничего так и не понял, то его тем более жаль».
В музей «Штази» бывшие работники тюрьмы приходят довольно часто. Многие из них живут в соседних домах, ведь квартиры им выделялись поблизости от работы. По словам Вольфганга, «они ведут себя крайне агрессивно, перебивают, кричат, что все, о чем мы говорим, клевета, и что настанет день, и они вернутся обратно в качестве персонала тюрьмы». «Страшно то, как сильно системе удалось деформировать сознание и души людей, во многих случаях необратимо», – заключил бывший узник.
Другому собеседнику «НИ» Майку Френолю всего 43 года. Шесть лет и два месяца из них он провел в этой и других тюрьмах Восточной Германии. Возможно, все началось с имени, ведь отец назвал его на английский манер, потому что был фанатом Rolling Stones. Первый раз Майка посадили в тюрьму, когда ему было всего 17 лет. К ним в школу пришел офицер-пограничник и стал рассказывать о том, что Берлинская стена – это антифашистская защита границы. «А почему там, у стены, стреляют в мирных людей?» – спросил Майк. За этот вопрос он получил первые полгода тюремного срока. На свободу вышел уже убежденным борцом с режимом и занялся сочинением листовок – воззваний к согражданам. Так что вне тюрьмы ему посчастливилось побыть совсем недолго. Освободившись вторично, стал обдумывать детали побега на Запад. И опять был схвачен и посажен.
Когда Майк отсидел третий срок (шел уже 1989 год), прямо из ворот тюрьмы он направился в пивную. Незнакомые люди за столиками пели, шутили, обнимались, смеялись. «Что происходит? Чему вы радуетесь?» – спросил бывший зек. «Стены больше нет! Ее нет навсегда!» – кричали ему в ответ. «Неправда. Я родился с этой стеной, с ней и умру. Стена переживет нас всех», – сердито буркнул недоверчивый Майк. На следующий день рано утром он решил убедиться, что его пытались разыграть. И вдруг понял, что своими ногами пришел в Западный Берлин. Сел на дорогу, обхватил голову руками и первый раз в жизни понял, что такое плакать от счастья: он пережил стену, оказался тверже ее.
ЧТО ТАКОЕ БЕРЛИНСКАЯ СТЕНА