Борщ по-гваделупски

О потомках русских переселенцев, живущих в мексиканской долине с экзотичным для нашего уха названием Гваделупа, я узнал совершенно случайно. В Сан-Диего популярны винные туры. Гурманы посещают не только разнообразные виноградные плантации в Калифорнии, но и даже в поисках «особой лозы» забираются в соседнюю Мексику. «Нет, вы русские – удивительно талантливый народ! Такого вина, как я пил в русской деревне в Мексике, я не пробовал нигде в мире!» – говорит мой знакомый Джон. Поймав мой удивленный взгляд, американец охотно поясняет: «В начале прошлого века русские молокане купили землю на берегах реки Гваделупа и основали деревню. Сейчас чисто русских там осталось не так уж много, но вино делают именно чистокровные славяне. В поселке есть русский музей и даже ресторан с вашей кухней».

Набрав в поисковой системе «русский музей в долине Гваделупа», я тотчас же нашел вожделенный телефон. Увы, объясниться с соотечественниками на родном языке мне не удалось. «Но руссо, но инглес», – сквозь смех упорно повторяла мне по-испански девушка на том конце провода. Не добыв никакой информации по телефону, я все же рискнул отправиться в поселок Франциско Смарко – так сейчас называется деревня молокан.

Подъезжая к русскому музею, я заметил несколько типичных русских мазанок, практически не отличимых от домов в южной России. Как объяснили мне позднее, переселенцы сооружали столь необычные для этих мест покатые крыши, так как не знали, что в Мексике нет снега.

Экспозиция музея была достаточно скромна. Я увидел кровать с металлической спинкой, самовар, муляж русского хлеба. Больше всего позабавила меня музейная библиотека. На верхней полке на почетном месте почему-то стоял курс «Истории КПСС» и материалы XXVII съезда той же давно исчезнувшей партии. Остальные книги были подобраны достаточно хаотично. Здесь было множество произведений малоизвестных советских писателей и полное собрание сочинений на русском американского писателя Теодора Драйзера. Из книг «по теме» я обнаружил лишь несколько сочинений Льва Толстого – наиболее влиятельного защитника молокан. Добиться каких-либо разъяснений о странной подборке книг в библиотеке от работников музея мне не удалось, так как никто из них не мог произнести ни слова ни по-русски, ни по-английски.

В магазине при русском ресторане Ивана Самарина бойко торговали русским хлебом, «русским» вином и матрешками. В меню заведения были только русские блюда: борщ, пирожки, котлеты. Готовит их жена Ивана мексиканка Франциска. Спору нет, ее блюда очень вкусны, но назвать их русскими было бы большой натяжкой. Так, например, гваделупский борщ – это попросту фасолевый суп без свеклы, но, правда, со сметаной, а местные пирожки (с начинкой из мяса и авокадо!) не отличимы от бурито. Однако сами хозяева уверены, что готовят экзотические блюда далекой северной страны. За необычное угощение надо платить, поэтому цены здесь в два раза выше, чем в каком-нибудь банальном мексиканском ресторанчике. Стоит ли говорить, что по-русски мне не удалось побеседовать и в этом уютном доброжелательном месте? На окраине поселка, под развевающимися российским и мексиканским флагами, подвыпившие американцы танцевали под мелодию «калинки-малинки». Рядом был вывешен плакат с изображением собора Василия Блаженного и английской надписью: «Отведайте вино Давыда Бибаева – лучшее вино во всей Мексике».

Давыд Бибаев оказался крепким высоким загорелым мужчиной в огромном сомбреро. Мой собеседник попытался говорить со мной по-русски, но объясняться нам удавалось с трудом, и через несколько минут мой новый знакомый с видимым облегчением перешел на английский. С его слов получается, что, как он выразился, «чистых русских» в поселке осталось человек десять. Людей же со славянской кровью, наверное, больше – сотни. «К сожалению, мы уже почти забыли русский язык, но мы помним о наших корнях. Да, мы с успехом используем «русский бренд» в нашем бизнесе. Но разве это плохо?! Мое вино, например, знают и любят во всей Мексике и даже в Калифорнии. Я укрепляю положительный имидж России!» – на великолепном английском языке сформулировал свою миссию мой соотечественник.