Такой Иран нам не нужен

Верховный представитель ЕС по внешней политике Хавьер Солана, будучи в Тегеране, в очередной раз посулил иранцам экономическую помощь при условии, что они откажутся от обогащения урана. Можно не сомневаться, что повторяется старая история: президент Исламской Республики Махмуд Ахмадинежад внимательно слушает, порой соглашается, но все делает по-своему. Ведь несмотря ни на какие переговоры, последние месяцы он не давал миру передышки, постоянно пугая всех самыми неожиданными эскападами.

То Иран испытал самую крылатую, самую быструю и самую невидимую в мире противокорабельную ракету, то заявил о создании сорокатысячной иранской армии смертников – «шахидов», готовых ударить по объектам в США, Британии и Израиле. Кроме того, г-н Ахмадинежад открытым текстом призвал стереть Израиль с карты мира и поставил под сомнение трагедию Холокоста. Реакция лидеров мирового сообщества на все это, разумеется, негативная. Однако попытки ведущих держав мира выработать общую позицию по Ирану еще менее успешны, чем в случае с Ираком, когда США начали войну без санкции СБ ООН.

Угрожающие заявления Ахмединежада вызывают вполне обоснованную ярость израильского руководства. Вашингтон настаивает на принятии в отношении Ирана самых жестких мер и не исключает военного решения проблемы. Надо признать: по сумме аргументов, диктующих жесткую позицию США в отношении Ирана, позиция Белого дома гораздо «чище», чем это было в ходе подготовки войны в Ираке. Инвективы иранского руководства Исламской Республики в адрес Израиля – члена ООН – безусловно, недопустимы и позволяют рассматривать Иран как угрозу миру даже с формально-юридической точки зрения.

Европа, однако, относится к проблеме иначе. Еще в начале 2005 года, отвечая Кондолизе Райс, выступившей в Анкаре с крайне резким заявлением в адрес Ирана, Хавьер Солана предостерег США, заявив, что «попытка силового решения проблемы Ирана была бы серьезной ошибкой». С тех пор позиция Брюсселя не слишком изменилась. Россия же придерживается нейтрально-негативной позиции. По словам Владимира Путина, «мы против распространения оружия массового уничтожения, в том числе и за счет Ирана, но мы считаем, что Иран должен иметь возможность развивать современные технологии и ядерную энергетику в мирных целях».

Между тем, несмотря на многочисленные заявления иранского руководства о якобы мирном характере иранского атома, подавляющее большинство экспертов – от Бжезинского до Примакова – ему не верят и сходятся в том, что иранское общество достигло консенсуса в стремлении достичь ядерного статуса.

Что же заставляет Иран стремиться к обладанию бомбой: агрессивные намерения или страх за свою независимость? Ни одна страна региона Ирану не угрожает, а его «естественный противник» – саддамовский режим, – стерт сегодня с лица земли стараниями американцев. Следовательно, единственная страна, которую Иран может считать реальной угрозой своей национальной безопасности, находится за пределами Ближнего и Среднего Востока. Нетрудно догадаться, что есть только одна такая страна в мире. Это – США.

После исламской революции 1979 года американцы признали Иран одним из своих главных врагов, всемерно поддерживая Саддама Хусейна, который даже стал почетным гражданином Чикаго. Восьмилетняя ирано-иракская война стоила, по разным оценкам, от 800 тысяч до миллиона жизней. Обе стороны объявили о победе. Но главная геополитическая цель войны – острова Абу-Муса, Большой и Малый Томб, служащие своего рода воротами в Персидский залив, остались под контролем Ирана.

Таким образом, решать иранскую проблему придется. Но как? Санкции против Тегерана ударят прежде всего по Европе, которая получает оттуда немалую долю своей нефти, но вряд ли как-то повлияют на Иран. Он просто переключится на других потребителей, например, на Китай. Еще менее перспективно военное решение. Ядерная программа Ирана диверсифицирована, ядерные центры хорошо укреплены, и не может быть никакой уверенности, что известными центрами дело ограничивается. Не случайно в числе противников военной операции против Ирана такие видные американские деятели, как бывшие госсекретари Збигнев Бжезинский и Мадлен Олбрайт.

Что касается России, то для нее вопрос обычно ставится так: в какой мере и кого поддерживать: Иран или США? На деле, как представляется, такая постановка вопроса ошибочна. Несмотря на то, что определенную выгоду от взаимодействия с Ираном Россия получает – она строит там атомную электростанцию, Иран покупает российское оружие, чем, разумеется, поддерживает на плаву полузадушенный российский ВПК и т.д. Но это тактические выгоды. Стратегически Иран – конкурент России на рынке энергетического сырья. Следует также помнить, что, хотя покойный лидер иранской революции аятолла Хомейни обозначил США как «Большого сатану», почетный титул «Малого сатаны» достался все-таки России.

Но и поддерживать американцев нашей стране обременительно и, по большому счету, ни к чему. США достаточно сильны, чтобы самостоятельно решать свои внешнеполитические проблемы. А Россия, выступая в иранском конфликте на любой стороне, будет лишь делать работу за других, причем безо всякой надежды на адекватные дивиденды. Поэтому (если отвлечься от политдемагогии), чем меньше Кремль будет заниматься на данном историческом этапе иранской проблемой, тем для России лучше.

Автор — профессор-исследователь Делавэрского университета, Нью-Арк, США